Чтение 18–й страницы книги ~Маугли~

Мы-то знаем, чего хотим! Мы бы давно принесли сюда череп.

Маугли обвел взглядом всех своих друзей. Грудь его тяжело поднималась
и глаза были полны слез. Он сделал шаг вперед и, упав на одно колено,
сказал:

- Разве я не знаю, чего хочу? Взгляните на меня! Они неохотно
взглянули на Маугли, потом отвели глаза в сторону, но он снова заставил их
смотреть себе в глаза, пока шерсть не поднялась на них дыбом и они не
задрожали всем телом, а Маугли все смотрел да смотрел.

- Ну, так кто же вожак из нас пятерых? - сказал он.

- Ты вожак, Маленький Брат, - ответил Серый Брат и лизнул Маугли
ногу.

- Тогда идите за мной, - сказал Маугли.

И вся четверка, поджав хвосты, побрела за ним по пятам.

- Вот что бывает от житья в человечьей стае, - сказала Багира,
неслышно спускаясь по холму вслед за ними. - Теперь в джунглях не один
Закон, Балу.

Старый медведь не ответил ничего, но подумал очень многое.

Маугли бесшумно пробирался по лесу, пересекая его под прямым углом к
тому пути, которым шел Балдео. Наконец, раздвинув кусты, он увидел старика
с мушкетом на плече: он трусил собачьей побежкой по старому, двухдневному
следу.

Вы помните, что Маугли ушел из деревни с тяжелой шкурой Шер-Хана на
плечах, а позади него бежали Акела с Серым Братом, так что след был очень
ясный. Скоро Балдео подошел к тому месту, где Акела повернул обратно и
запутал след. Тут Балдео сел на землю, долго кашлял и ворчал, потом стал
рыскать вокруг, стараясь снова напасть на след, а в это время те, которые
наблюдали за ним, были так близко, что он мог бы попасть в них камнем. Ни
один зверь не может двигаться так тихо, как волк, когда он не хочет, чтобы
его слышали, а Маугли, хотя волки считали его очень неуклюжим, тоже умел
появляться и исчезать, как тень. Они окружили старика кольцом, как стая
дельфинов окружает пароход на полном ходу, и разговаривали не стесняясь,
потому что их речь начинается ниже самой низкой ноты, какую может уловить
непривычное человечье ухо. На другом конце ряда находится тончайший писк
летучей мыши, которого многие люди не слышат совсем. С этой ноты
начинается разговор всех птиц, летучих мышей насекомых.

- Это лучше всякой другой охоты, - сказал Серый Брат, когда Балдео
нагнулся, пыхтя и что-то разглядывая. - Он похож на свинью, которая
заблудилась в джунглях у реки. Что он говорит?

Балдео сердито бормотал что-то.

Маугли объяснил:

- Он говорит, что вокруг меня, должно быть плясала целая стая волков.
Говорит, что никого жизни не видывал такого следа. Говорит, что очень
устал.

- Он отдохнет, прежде чем снова отыщет след, - равнодушно сказала
Багира, продолжая прятки и прокрадываясь за стволом дерева.

- А теперь что делает этот убогий?

- Собирается есть или пускать дым изо рта. Люди всегда что-нибудь
делают ртом, - сказал Маугли.

Молчаливые следопыты увидели, как старик набил трубку, зажег и стал
курить. Они постарались хорошенько запомнить запах табака, чтобы потом
узнать Балдео даже в самую темную ночь.

Потом по тропе прошли угольщики и, конечно остановились поболтать с
Балдео, который считался первым охотником в этих местах. Все они уселись в
кружок и закурили, а Багира и остальные подошли поближе и смотрели на них,
пока Балдео рассказывал сначала и до конца, с прибавлениями и выдумками
всю историю Маугли, мальчика-оборотня. Как он, Балдео, убил Шер-Хана и как
Маугли обернулся волком и дрался с ним целый день, а потом снова
превратился в мальчика и околдовал ружье Балдео, так что, когда он
прицелился в Маугли, пуля свернула в сторону и убила одного из буйволов
Балдео; и как деревня послала Балдео, самого храброго охотника в
Сионийских горах, убить волка-оборотня. А Мессуа с мужем, родители
оборотня, сидят под замком, в собственной хижине, и скоро их начнут
пытать, для того чтобы они сознались в колдовстве, а потом сожгут на
костре.

- Когда? - спросили угольщики, которым очень хотелось посмотреть на
эту церемонию.

Балдео сказал, что до его возвращения ничего не станут делать: в
деревне хотят, чтобы он сначала убил лесного мальчика. После того они
расправятся с Мессуей и с ее мужем и поделят между собой их землю и
буйволов.

А буйволы у мужа Мессуи, кстати сказать, очень хороши. Ведьм и
колдунов всего лучше убивать, говорил Балдео, а такие люди, которые берут
в приемыши волков-оборотней из лесу, и есть самые злые колдуны.

Угольщики боязливо озирались по сторонам, благодаря судьбу за то, что
не видали оборотня; однако они не сомневались, что такой храбрец, как
Балдео, разыщет оборотня скорее всякого другого.

Солнце спустилось уже довольно низко, и угольщики решили идти в ту
деревню, где жил Балдео, посмотреть на ведьму и колдуна. Балдео сказал,
что, конечно, он обязан застрелить мальчика-оборотня, однако он и думать
не хочет о том, чтобы безоружные люди шли одни через джунгли, где
волк-оборотень может повстречаться им каждую минуту. Он сам их проводит, и
если сын колдуньи встретится им, они увидят, как первый здешний охотник с
ним расправится. Жрец дал ему такой амулет против оборотня, что бояться
нечего.

- Что он говорит? Что он говорит? Что он говорит? - то и дело
спрашивали волки.

А Маугли объяснял, пока дело не дошло до колдунов, что было для него
не совсем понятно, и тогда он сказал, что мужчина и женщина, которые были
так добры к нему, пойманы в ловушку.

- Разве люди ловят людей? - спросил Серый Брат.

- Так он говорит. Я что-то не понимаю. Все они, должно быть, просто
взбесились. Зачем понадобилось сажать в ловушку Мессую с мужем и что у них
общего со мной? И к чему весь этот разговор о Красном Цветке? Надо
подумать. Что бы они ни собирались делать с Мессуей, они ничего не начнут,
пока Балдео не вернется. Так, значит... - И Маугли глубоко задумался,
постукивая пальцами по рукоятке охотничьего ножа.

А Балдео и угольщики храбро пустились в путь, прячась один за другим.

- Я сейчас же иду к человечьей стае, - наконец Маугли.

- А эти? - спросил Серый Брат, жадно глядя на смуглые спины
угольщиков.

- Проводите их с песней, - сказал Маугли ухмыляясь. - Я не хочу, чтоб
они были у деревенских ворот раньше темноты. Можете вы задержать их?

Серый Брат пренебрежительно оскалил белые зубы:

- Мы можем без конца водить их кругом, кругом, как коз на привязи!

- Этого мне не нужно. Спойте им немножко, чтобы они не скучали
дорогой. Пускай песня будет и не очень веселая, Серый Брат. Ты тоже иди с
ними, Багира, и подпевай им. А когда настанет ночь, встречайте меня у
деревни - Серый Брат знает место.

- Нелегкая это работа - быть загонщиком детеныша. Когда же я
высплюсь? - сказала Багира зевая, хотя по глазам было видно, как она рада
такой забаве. - Я должна петь для каких-то голышей! Что ж, попробуем!

Пантера нагнула голову, чтобы ее голос разнесся по всему лесу, и
раздалось протяжное-протяжное "Доброй охоты!" - полуночный зов среди
белого дня, довольно страшный для начала. Маугли послушал, как этот зов
прокатился по джунглям, то усиливаясь, то затихая, и замер где-то у него
за спиной на самой тоскливой ноте, и улыбнулся, пробегая лесом. Он видел,
как угольщики сбились в кучку, как задрожало ружье старого Балдео, словно
банановый лист на ветру, потом Серый Брат провыл: "Йа-ла-хи! Йа-ла-хи!" -
охотничий клич, который раздается, когда Стая гонит перед собой нильгау -
большую серую антилопу.

Этот клич, казалось, шел со всех концов леса разом и слышался все
ближе, ближе и ближе, пока наконец не оборвался рядом, совсем близко, на
самой пронзительной ноте. Остальные трое волков подхватили его, так что
даже Маугли мог бы поклясться, что вся Стая гонит дичь по горячему следу.
А потом все четверо запели чудесную утреннюю Песню Джунглей, со всеми
трелями, переливами и переходами, какие умеет выводить мощная волчья
глотка.

Никакой пересказ не может передать ни впечатление от этой песни, ни
насмешку, какую вложили волки в каждую ноту, услышав, как затрещали сучья,
когда угольщики от страха полезли на деревья, а Балдео начал бормотать
заговоры и заклинания. Потом волки улеглись и заснули, потому что вели
правильный образ жизни, как и все, кто живет собственным трудом: не
выспавшись, нельзя работать как следует.

Тем временем Маугли отмахивал милю за милей, делая по девяти миль в
час, и радовался, что нисколько не ослабел после стольких месяцев жизни
среди людей. У него осталась одна только мысль: выручить Мессую с мужем из
западни, какова бы она ни была, - он опасался всяких ловушек. После этого,
обещал себе Маугли, он расплатится и со всей остальной деревней.

Спустились уже сумерки, когда он увидел знакомое пастбище и дерево
дхак, под которым ожидал его Серый Брат в то утро, когда Маугли убил
Шер-Хана. Как ни был он зол на всех людей, все же при первом взгляде на
деревенские кровли у него перехватило дыхание. Он заметил, что все
вернулись с поля раньше времени и, вместо того чтобы взяться за вечернюю
стряпню, собрались толпой под деревенской смоковницей, откуда слышались
говор и крик.

- Людям непременно надо расставлять ловушки для других людей, а без
этого они все будут недовольны, - сказал Маугли. - Две ночи назад они
ловили Маугли, а сейчас мне кажется, что эта ночь была много дождей назад.
Сегодня черед Мессуи с мужем. А завтра, и послезавтра, и на много ночей
после того опять настанет черед Маугли.