Чтение 18–й страницы книги ~Сердцеед~

- Я знаю, - сказал Ангель. - Но в жизни всегда чего-то недостает. Так
пусть недостает чего-то важного.

- Дети, выросшие без отца... - начал Жакмор.

- Послушайте, - прервал его Ангель. - Дело это решенное. Я ухожу.
Все.

- Вы утонете, - предрек Жакмор.

- На такую удачу я даже не рассчитываю.

- До чего же вы банальны, - презрительно протянул Жакмор.

- Сладострастно банален, - дополнил Ангель.

- Даже не знаю, что вам и сказать.

- Меня это не удивляет, - съязвил Ангель. - Теперь моя очередь зада-
вать вопросы. На какой стадии ваши великие проекты?

- Ни на какой, - признался Жакмор. - За все это время лишь одна кошка
и больше ничего. Как-то попробовал собаку, но из-за пропсихоанализиро-
ванной кошки возник пренеприятнейший инцидент; пришлось на этом остано-
виться. Мне нужны люди. Мужчины или женщины. Короче, человеческие су-
щества.

- А с кем вы общаетесь сейчас?

- Должен познакомиться со служанкой кузнеца. Через галантерейщицу.

- Так вы теперь ходите по галантерейщицам?

- Ну, портниха. Да какая разница? Хотя это даже забавно. Ведь все
платья вашей жены шьет она, не так ли?

- Вовсе нет, - возразил Ангель. - Клементина все привезла с собой. И
в деревню она никогда не ходит.

- Ну и зря, - сказал Жакмор. - Там очень даже интересно.

- Ой-ой-ой, - засмеялся Ангель. - Вы из-за этой деревни совсем голову
потеряли.

- Да, но это так интересно. Во всяком случае... да... ну конечно!
Разве это не любопытно? У портнихи есть все модели платьев вашей жены.
Всех платьев, которые я на ней видел.

- Да ну? - отозвался Ангель без особого интереса и оглядел лодку. -
Мне пора. Хотите проверить ее вместе со мной?

- Вы же не можете вот так вот взять и уплыть...

- Могу. Вот возьму и уплыву. Но не сегодня.

Он подошел к надпиленной подпорке, размахнулся и точным ударом кулака
сломал деревянный брус. Раздался громкий скрежет. Лодка задрожала и тро-
нулась. Смазанные жиром дубовые рельсы спускались через весь сад и резко
уходили к морю. Лодка стрелой понеслась вниз и скрылась в облаке дыма;
завоняло растопленным жиром.

- Она должна быть уже на воде, - сказал Ангель, выждав несколько се-
кунд. - Прокатиться не желаете? Посмотрим, как она держится.

- Смело, - оценил Жакмор. - С такой высоты!

- Так и надо, - уверенно произнес Ангель. - Чем выше, тем краше.

Они спустились по крутому склону, правда, не так быстро, как лодка.
Погода была чудная, и скала купалась в запахах трав, гудела от шебурша-
ния насекомых. Ангель дружески обнял Жакмора. Психиатр чувствовал себя
неловко. Он относился к Ангелю с симпатией и боялся за него.

- Будьте осторожны, - попросил он.

- Конечно.

- У вас есть провизия?

- Я взял воду и удочки.

- И все?

- Буду ловить рыбу. Море рожает и вскармливает.

- Ага! Вот он, комплекс! Вам роды спать не дают, - взорвался Жакмор.

- Как пошло! - ответил Ангель. - Знаю, знаю. Роды, материнство, вижу,
куда вы клоните. Допрашивайте лучше своих недоумков. Матери у меня уже
вот где сидят!

- Потому что эта оказалась вашей женой, - сказал Жакмор.

- А по своей вы тоскуете.

- Нисколько. Да у меня и матери-то нет.

Они стояли на краю обрыва. Ангель ступил первым на узкий выступ,
спускающийся под откос. Лодка оказалась прямо под ними. Приближаясь к
воде, рельсы выгнулись и остались в горизонтальном положении. Учитывая
скорость спуска, лодка должна была отойти далеко, метров на триста от
берега, не меньше. Психиатр высказал свои соображения по этому поводу.

- А швартов на что? - ответил Ангель.

- Ну да, - согласился Жакмор, ничего не понимая.

Под их ногами галька отозвалась многоголосым эхом. Ангель ловко пой-
мал конец легкого и эластичного троса. Лодка медленно приближалась к бе-
регу.

- Поднимайтесь, - сказал Ангель.

Жакмор подчинился. Лодка закачалась. Теперь она казалась намного
больше. Ангель прыгнул на палубу и скрылся в рубке.

- Я поднимаю балансир, - крикнул он, - и мы отправляемся.

- Вы что, серьезно? - всполошился Жакмор.

Ангель выглянул из-за рубки.

- Не бойтесь, - улыбнулся он. - Серьезно будет через неделю. А пока я
еще не готов. Сегодня только испытываем.

XIV

27 июльня

Жакмор столько раз ходил в деревню по этой дороге, что она стала та-
кой же постылой, как коридор психушки, и такой же гладкой, как свежевыб-
ритый подбородок. Обычный путь, дорога прямая, как линия, уплощенная и
бессмысленная, да и вовсе не существующая! Ему предстояло перепутывать,
переставлять, но мало того, перемешивать, что еще лучше, упорядоченные
захребетные словеса, чтобы преодолеть ее, дорожищу, не скучая на ходу
несложными мыслями. И все же каждый раз он доходил до самого конца. И
пел при этом.

Отгулосок орудийный,

Отгудочек отьездной,

Отгонечек ноздревой,

Отшанкровник мягкий,

Отпевальщик мякрый,

Отпристенок моховой.

А сколько их еще у него, сочных, сочиненных, сочиняющихся, Жакмор
бедный, бездонный, бездумный, без ума, но с песнями, да ведь сам себя не
послушаешь. Итак, он достиг выше и не раз уже упомянутой деревни, и тя-
желое деревенское небо обрушилось ему на голову, накрыло его целиком, и
вот он уже у лавки галантерейщицы - как ему казалось, - а на самом деле
портнихи, работницы на редкость прилежной.

- Тук-тук.

- Войдите.

Жакмор вошел. Внутри было сумрачно, как и во всех деревенских домах.
Высвечивалась в глубине надраенная до блеска утварь. На полу из истертых
плит тускло-красного цвета - обрезки ткани, обрывки ниток, обсыпки проса
для куриц, обсевки овса для петуха и обжимки жмыха для желающих.

Старая портниха оказалась и вправду пожилой швеей, корпящей над женс-
ким платьем.

"Так", - сказал себе Жакмор.

- Вы работаете по заказу Клементины? - спросил он для очистки совес-
ти, этого плотно закутанного органа, который запятнать трудно, а отмыть
легко, достаточно только задать несколько вопросов.

- Нет, - ответила она.

В этот момент Жакмор увидел кузнеца и любезно его поприветствовал:
"Здравствуйте!"

Тот вышел из темного угла. Вид у него был, как всегда, впечатляющий,
но сейчас, благодаря расплывшимся в сумраке формам, размеры увеличились,
а впечатление еще больше усилилось.

- Зачем пожаловали? - спросил он.

- Увидеться с портнихой.

- Вам здесь делать нечего, - заявил кузнец.

- Я хотел понять, почему так получается, - пояснил Жакмор. - Ведь
платья, которые носит Клементина, шьет она, и это меня заинтриговало.

- Зря стараетесь, - ответил коваль. - Платья - не патентованные, шить
их может кто угодно.

- Но нельзя же слизывать все модели подряд, - сурово возразил Жакмор.
- Это просто неприлично.

- Только без скабрезностей, - сказал кузнец. Руки у него были
действительно огромные. Жакмор почесал подбородок, посмотрел на пузыря-
щийся потолок и подвешенные к нему липкие ленты с дохлыми мухами.

- Ладно, но сколько же можно шить?! - удивился он.

- Эти платья заказываю я, - угрожающе произнес кузнец. - И плачу за
них тоже я.

- В самом деле? - переспросил Жакмор, поддерживая светскую беседу. -
Не иначе как для вашей молодой очаровательной супруги?

- Не имеется.

- Гм, гм... - запнулся Жакмор. - Но позвольте, с каких моделей она их
копирует?

- Она их не копирует, - сказал кузнец, - она их видит. И делает их
такими, какими они ей видятся.

- Ха-ха, - засмеялся Жакмор. - Только не надо мне вкручивать!

- Я никому не вкручиваю, - откузнил кузнец. Вглядевшись в лицо старой
портнихи, Жакмор только сейчас понял, что на ее закрытых веках были на-
рисованы глаза. Заметив удивление психиатра, кузнец пояснил:

- Нарисованные глаза - это для того, чтобы с улицы никто ничего не
заметил. Если бы вы не вошли, вы бы тоже ничего не заметили.