здесь - Все остальное лишь предположения, суждения ума о реальности чувства
добра или зла, так или иначе, но никто не знает всей святой истинной правды,
потому что она незрима -
злодей, пыль не знает различий, она поглотит любые губы что бы те не
произносили и все это потому что ничто не имеет значения и все мы знаем об
этом -
причины, просто чтобы доказать что это не имеет значения и это его творение
будет не более и не менее ценным чем последние квартеты Бетховена и Реквием
Бойто - Церкви падут, монгольские орды помочатся на карту Запада,
короли-дегенераты будут рыгать на костях и всем будет наплевать когда земля
сама превратится в атомную пыль (которой она и была изначально) и пустота
так и останется пустотой ей будет все равно, пустота будет длиться с этой
доводящей до безумия усмешкой которая видится мне во всем, я гляжу на
дерево, камень, дом, улицу и я вижу усмешку - Это "тайная ухмылка Бога", но
что это за Бог который не смог додуматься до справедливости? -- Так что они
станут жечь свечи, произносить речи и ангелы впадут в исступление. Ах но "Я
не знаю, мне наплевать и это не важно" станет последней молитвой человека -
ко всем бесконечным планетам бесконечного пространства (бесчисленнее
песчинок в океане) и внутрь в беспредельные пространства собственного тела
которое тоже бесконечный космос и "планеты" (атомы) (весь этот безумный
электромагнетический порядок скучающей вечной силы), все это время
происходят убийства и бесполезная деятельность, и так они происходили всегда
с самого начала безначальных времен, и будут происходить бесконечно, и все
что мы способны познать, мы, с нашими склонными искать оправдания сердцами,
это что вещи есть лишь то чем являются и не более и не имеют названия и суть
чудовищная сила -
обманывает себя за гранью сомнения, хоть Господь и благословляет их, на
самом деле он просто впустую благословляет пустоту -
развлекающаяся прокручивая себе кино, пустота и материя одновременно, она не
ограничивает себя тем или другим, необъятность включает в себя все сразу -
похоронил мышь когда шел для своих ежедневных смрадных испражнений) "пусть
наши умы станут безучастны, пусть мы станем пустотой" - но как только мне
наскучило на горе и я спустился вниз, я так и не смог в жизни своей быть
чем-то иным, чем гневным, потерянным, пристрастным, циничным, запутавшимся,
испуганным, глупым, гордым, насмешливым, дерьмо дерьмо дерьмо --
49
плечами и постоянный хрум-хрум моих подошв по камням и земле напомнил мне о
том что самое в мире важное для меня сейчас - это ноги - мои ступни -
которыми я так горжусь, и они начали сдавать уже через три минуты после того
как я бросил прощальный взгляд на свою затворенную сторожку (прощай чудачка)
и даже ненадолго преклонил перед ней колена (так преклоняют колена перед
памятниками ангелам мертвецов и ангелам нерожденных, перед сторожкой в
которой грозовыми ночами в моих Видениях мне было заповедано все) (и тогда
мне было страшно оторваться от земли, склонив голову, держась за нее руками,
потому что казалось мне что Хозомин обернется медведем или в ином мерзком
образе и обрушится на меня, склоненного) (в тумане) - К темноте начинаешь
как-то привыкать и понимаешь что все духи дружественны - (Хань-Шань говорил
"Холодная Гора таит множество скрытых чудес и люди взбирающиеся на нее
ужасаются") - ко всему этому привыкаешь, учишься тому что все мифы истинны
но пустотны, мифоподобны[5] и не здесь, но существуют многие вещи ужаснее и
страшнее на (перевернутой вверх ногами) поверхности земли чем тьма и слезы
-- Таковы люди, стоит твоим ногам начать сдавать, и вот твои карманы
вывернуты грабителями, и вот ты в агонии и умираешь - Нет на это времени,
нету и смысла, и ты слишком счастлив чтобы думать об этом когда наступает
Осень и ты тяжелой поступью спускаешься с горы к изумительным городам
бурлящим вдалеке -
опостылевшую скалистую вершину-ловушку, я не испытываю никаких чувств,
вместо того чтобы воздать смиренную молитву своему святилищу оставляя его за
поворотом и за нагруженной спиной моей, я говорю лишь "Пум-бум - че-пу-ха"
(и знаю что гора, пустота, поймет) но где же радость? -- радость которую я
так ждал, радость сияющих скал и свежих снегов, непривычных священных
деревьев и милых укромных цветов возле уводящей вниз О радостной тропы?
Вместо всего этого я погружаюсь в размышления озабоченно пожевывая, и в
конце Голодного хребта, всего лишь чуть-чуть отойдя от сторожки, я уже
присаживаюсь отдохнуть и перекурить потому что мои лодыжки устали - Что ж, я
смотрю вперед и вижу Озеро ничуть не приблизившееся и выглядящее почти точно
таким же, но О, мое сердце рвется разглядеть что-нибудь - Господь создал
тонкую лазурную дымку заволокшую завесой безымянных песчинок бугроватости
розовеющего на севере позднеутреннего облака которое отражается в синей
поверхности озера, чуть розоватое, это отражение столь эфемерно что почти и
говорить-то не о чем, и все же мимолетность эта будто бы призвана
подтолкнуть меня в самое сердце и навести на мысль "Но ведь Господь создал
это маленькое таинство красоты чтобы я мог ее увидеть" (потому что вокруг
больше нет никого кто мог бы увидеть ее так) -- И на самом деле,
душераздирающее таинство это заставило меня понять его как игру Господа (для
меня) и увидеть крутящееся кино реальности как растворение зрения в озере
жидкого понимания, и я уже готов был к вскрику осознания "Я люблю Господа"
-- это наша с Ним возникшая на Горе связь - я полюбил Господа -- И что бы ни
случилось со мной на этой ведущей в мир тропе я принимаю это потому что я и
есть Господь и все это делаю я, а кто же еще?
50
вылезая из лямок и облокотившись на поставленный на травяной пригорок рюкзак
- Цветы повсюду - Гора Джек все там же, и Золотой Рог - Хозомин не видна,
спряталась за Пиком Одиночества - И вдалеке, там где озеро начинается, нет
никаких признаков Фреда с лодкой, они должны будут появиться в виде жучиных
кругов на округлой водяной пустоте озера - "Пора вниз" - Нужно спешить - За
два часа я должен пройти вниз пять миль - В ботинках истерлись подметки и я
смастерил толстые картонные подошвы, но камни уже изорвали и их, и вот уже
картон начал скользить по камням, и вот уже я ступаю по камням (с 70 фунтами
за плечами) ничем незащищенными ногами в носках - Ну разве это не смешно,
крутой певец гор и Король Пика Одиночества не может спуститься со своего
собственного пика - Я с усилием поднимаюсь, уф, весь вспотевший и начинаю
опять, вниз, вниз по пыльной каменистой тропе с крутыми как в аттракционе
"русские горки" спусками, съезжаю по некоторым из них скользя по склону на
ногах как на лыжах до следующего витка - набиваю себе ботинки камушками -
и праздновать это движение - Утомленные бедра дрожат и им больше не хочется
ничего нести на себе, но приходится, шаг за шагом -
плывет встретить меня у подножия тропы, там где два месяца назад
тяжелогруженые мулы перебирались, оскальзываясь под дождем, с баржи на тропу
- "Я доберусь точняк вровень с ним" - "встречу лодку" - смеясь - Но тропа
становится все хуже, с высокогорных лугов русскими горками она спускается до
уровня зарослей подталкивающих мой рюкзак, и булыжники на тропе смерть для
моих зажатых сдавленных ног - Иногда тропа зарастает травой по колено, и
становится полной невидимых колючек - Я подсовываю пальцы под лямки рюкзака
чтобы поддернуть их повыше - Это куда труднее чем я думал - Я вижу как
ребята хохочут надо мной. "Старина Джек думал что пройдет тропу под своим
рюкзаком за два часа! Он и полпути не сделал! Фред ждал его с лодкой битый
час, потом пошел искать и прождал потом всю ночь, пока он не заявился при
свете луны хныча "О мамочка за что ж ты меня так?" - Я вдруг понял величие
труда пожарных на большом пожаре у Грозового - Ведь им пришлось так же
ковылять и потеть под рюкзаками с пожарным оборудованием, чтобы добраться
потом до обжигающего пламени и работать еще сильней и жарче, и никакой
надежды вокруг среди этих камней и скал - А я-то, со своей "китайской
обедой" в 22 милях от них, эх - Я продолжал спускаться вниз
51
позволив своему телу свободно падать вниз, ноги сами понесут вас - но О я
был безног потому что у меня не было обуви (как говорится в поговорке[6]), я
был "бос", и мне вряд ли удалось бы легко протанцевать вниз громадными
поющими-тропу прыжками выгрохатывая тра-ля-тра-ля, ведь я c трудом семеня
переставлял подошвы такие тонкие, и камешки такие неожиданные, некоторые из
них награждали меня предательскими ушибами -- Такое вот джон-баньяновское
утро[7] подумал я стараясь отвлечь свои мысли на что-нибудь другое - Я
пытался петь, размышлять, грезить, делать все то что я проделывал у своего
Буркатовский Сергей
Посняков Андрей
Зыков Виталий
Херберт Фрэнк
Шилова Юлия
Посняков Андрей