read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



покоем. - А как же можно пить луну, Изабелла?
- С водой. Очень просто. У нее вкус опала. Сначала ее даже не очень
ощущаешь, только потом чувствуешь, как она начинает в тебе поблескивать.
Она светит прежде всего из глаз. Но света зажигать нельзя. При свете она
меркнет.
Я беру ее руку и прикладываю к своему виску.
Рука у нее сухая и прохладная.
- А как ее пьют с водой? - спрашиваю я.
Изабелла отнимает у меня руку.
- Ночью нужно открыть окно и подставить под лунный свет стакан с водой -
вот так. - Она вытягивает руку. - И луна попадает в него. Ее видно в нем,
стакан становится светлым.
- Ты хочешь сказать - она отражается в стакане?
- Нет, не отражается. Она в нем. - Изабелла смотрит на меня. -
Отражается? Что ты хочешь сказать?
- Отражение - это картина в зеркале. Можно отражаться во многих
предметах, если у них гладкая поверхность. И в воде. Но это не значит, что
мы в ней.
- Гладкая поверхность? - Изабелла вежливо и недоверчиво улыбается. - В
самом деле? Удивительно!
- Ну конечно. Когда ты стоишь перед зеркалом, ты же видишь себя в нем.
Она снимает туфлю и смотрит на свою ногу. Ступня у нее узкая, длинная и
не изуродована мозолями.
- Что ж, может быть, - отвечает она все еще с равнодушной вежливостью.
- Не может быть. Наверняка. Но то, что ты видишь, - это не ты. Это только
отражение, не ты сама.
- Конечно, не я. Но где же я сама, когда я вижу свое отражение?
- Ты стоишь перед зеркалом. Иначе оно не могло бы тебя отразить.
Изабелла снова надевает туфлю и смотрит на меня.
- Ты уверен, Рудольф?
- Совершенно уверен.
- Я - нет. А что делают зеркала, когда они одни?
- Отражают то, что есть.
- А если ничего нет?
- Так не бывает. Всегда что-нибудь да есть.
- А ночью? Во время новолуния, когда совсем темно, что же тогда они
отражают?
- Темноту, - отвечаю я не очень уверенно, ибо как может отражаться
глубочайший мрак? Для отражения всегда нужно хоть немного света.
- Значит, зеркала мертвы, когда совершенно темно?
- Может быть, они спят, а когда возвращается свет - просыпаются.
Изабелла задумчиво кивает и туго натягивает платье на коленях.
- А они видят сны? - вдруг спрашивает она. - Кто видит сны?
- Да зеркала!
- Мне кажется, они всегда видят сны, - отвечаю я. - Они весь день только
это и делают. Им снимся мы. И снимся наоборот. То, что у нас бывает справа,
в них слева, а то, что слева, - справа.
Изабелла повертывается ко мне.
- Значит, они - наша оборотная сторона?
Я соображаю. Кто знает, что такое на самом деле зеркало?
- Вот видишь, - говорит она. - Перед тем ты уверял, будто ничего там нет.
А выходит, что в них наша оборотная сторона.
- Только пока мы перед ними. А когда уходим, ее уже там нет.
- Откуда ты знаешь?
- Это же видно. Когда уходишь от них и оглядываешься, нас уже там нет.
- А если они нас только прячут?
- Как они могут прятать? Они же все отражают! На то они и зеркала!
Зеркало ничего не может скрыть.
Между бровей у Изабеллы появляется морщинка.
- А куда же оно тогда девается?
- Что именно?
- Да изображение! Другая сторона. Что же, оно прыгает обратно в нас?
- Этого я не знаю.
- Оно ведь не может потеряться?
- Оно и не теряется.
- Так где же оно? - настаивает Изабелла. - В зеркале?
- Нет. В зеркале его уже нет.
- Оно должно быть там- Откуда ты знаешь, что нет? Ты его не видишь.
- Другие люди тоже видят, что моего изображения там уже нет. Они видят
только свое собственное, когда стоят перед зеркалом. И ничего другого.
- Они заслоняют его. Иначе где же остается мое? Оно должно быть там!
- Оно там и есть, - отвечаю я, жалея, что затеял весь это г разговор. -
Когда ты подходишь к зеркалу, оно опять появляется.
Изабелла чем-то вдруг взволнована. Она становится коленями на скамью. Ее
черный узкий силуэт выделяется на фоне желтых нарциссов; в сумраке душного
вечера кажется, что они из серы.
- Значит, оно у них внутри, а перед тем ты говорил, что его там нет!
Она сжимает мне руку, все ее тело дрожит. Я не знаю, что мне сказать,
чтобы успокоить ее. Ссылкой на физические законы ее не убедишь - она
презрительно отклонила бы такие доводы. Да в эту минуту я и сам не так уж
уверен в их незыблемости. Мне вдруг кажется, что в зеркалах есть
действительно какая-то тайна.
- Где оно, Рудольф? - шепчет она и жмется ко мне. - Скажи мне, где оно?
Неужели везде осталась какая-то часть меня? Во всех зеркалах, в которые я
смотрюсь? А сколько я видела их! Не сосчитать! И неужели я в них во
всех разбросана? И каждое что-то у меня отняло? Тонкий отпечаток? Тоненький
ломтик меня? Неужели зеркала распилили меня, словно кусок дерева? Что же от
меня тогда осталось?
Я крепко держу ее за плечи.
- Все в тебе осталось, - отвечаю я. - Наоборот, зеркала еще что-то
прибавляют к человеку. Они делают этот добавок зримым и отражают кусок
пространства, а в нем - озаренный кусок тебя самой.
- Меня самой? - Она все еще не выпускает моей руки. - А если все не так?
Если все эти куски лежат погребенными в тысячах и тысячах зеркал? Как их
вернуть? Ах, никогда их не вернешь! Они пропали, пропали навсегда! Мы
стерты, мы как статуи, у которых соструганы лица. Где мое лицо? Мое
первоначальное лицо? То, которое было у меня до всяких зеркал? До того, как
они начали обкрадывать меня?
- Никто тебя не обкрадывал, - растерянно отвечаю я. - Зеркала ничего не
крадут, они только отражают.
Грудь Изабеллы бурно вздымается. Лицо ее бледно. В прозрачных глазах
поблескивает багровый отблеск луны.
- Где оно? - шепчет она. - Где вс°? Где мы вообще, Рудольф? Все бежит и
проносится, как ветер, и тонет, тонет! Держи меня крепче! Не отпускай меня!
Разве ты их не видишь? - Она пристально смотрит на мглистый горизонт. - Вон
они летят! Все эти мертвые отражения! Они приближаются и жаждут крови! Ты не
слышишь шелеста их серых крыльев? Они мечутся, как летучие мыши! Не
подпускай их!
Она прижалась головой к моему плечу и трепещущим телом к моему телу. Я
крепко держу ее и смотрю в вечерний сумрак, который становится все глубже,
глубже. Воздух тих, но из деревьев, растущих вдоль аллеи, теперь медленно
выступает темнота, точно беззвучный отряд теней. Он словно хочет
окружить нас и выходит из засады, чтобы отрезать нам путь.
- Пойдем, - говорю я, - нам пора! За Деревьями будет светлее. Гораздо
светлее.
Но она противится и качает головой. Ее волосы касаются моего лица, они
мягкие и пахнут сеном, и лицо у нее мягкое, я ощущаю тонкие косточки,
подбородок и надбровные дуги и вдруг снова испытываю глубокое изумление от
того, что за границами этого тесного мирка существует огромная
действительность, живущая по совсем иным законам, и что эта головка, которую
я без труда могу обхватить руками, видит все по-иному, чем я, - каждое
дерево, каждую звезду, любые отношения между людьми и даже самое себя. В ней
заключена другая вселенная. И на миг все перемешивается в моем мозгу, и я
уже не знаю, что такое подлинная действительность - то, что я вижу, или то,
что видит она, или то, что бывает без нас и чего мы никогда не познаем, ибо
в данном случае происходит то же самое, что с зеркалами, они тут, когда мы
тут, но отражают всегда только наш собственный облик. Ни за что, ни за что
не узнаем мы, каковы они, когда остаются одни, и что кроется за ними; ведь
они - ничто, и вместе с тем они же способны отражать, поэтому должны быть
чем-то; но никогда не выдадут они своей тайны.
- Пойдем, - говорю я. - Пойдем, Изабелла. Ни один человек не знает, кто
он, откуда и куда идет, но мы вместе, и это одно, что нам дано познать.
Я увлекаю ее за собой. А если все разрушится, думаю я, может быть,
действительно не останется ничего, кроме этого маленького "вместе", которое
ведь тоже лишь утешительный обман, ибо когда один человек другому
по-настоящему необходим, он за ним не может следовать и его поддержать, - я
это испытывал не раз на фронте, глядя в мертвые лица моих товарищей. У
каждого своя смерть, он должен пережить ее в одиночку, и тут никто не
в силах ему помочь.
- Ты не покинешь меня? - шепчет она.
- Нет, я тебя не покину.
- Поклянись, - говорит она и останавливается.
- Клянусь, - отвечаю я, не задумываясь.
- Хорошо, Рудольф. - Она вздыхает, как будто многое теперь стало легче. -
Только не забудь. Ты так часто забываешь.
- Я не забуду.
- Поцелуй меня.
Я привлекаю ее к себе. И вдруг мне становится немного не по себе, я не
знаю, что мне делать, и целую ее, не разжимая сухих губ.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 [ 18 ] 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.