право на выход из бокса, полученное задание, перспектива повидать Мадрид
пробудили воспоминания о давно пережитом, но ярком, незабываемом...
и наяву!
против революционного правительства Испании. Мальчик в это время закончил
семилетку и готовился поступать в техникум. Но разве можно спокойно сидеть
над учебниками, конспектами, когда гибнет его детская вера в справедливость,
которая непременно должна торжествовать на земле! Григория охватило горячее
стремление самому принять участие в великой битве за счастливую судьбу
трудящихся всего мира.
сторожа-обходчика, где жил старый Гончаренко с сыном, находилась в трех
километрах от станции. Пассажирские поезда останавливались здесь на одну-две
минуты, чтобы высадить немногочисленных пассажиров, сбросить почту и
газеты... И каждый день, а то и дважды в день Гриша бегал на станцию, чтобы
встретить поезд и как можно скорее получить выписанную отцом газету
"Коммунист". Хотелось поскорее узнать о новостях в Испании.
страны висели в каждом доме. Прочитав последние сообщения о боях с
фашистами, люди маленькими флажками отмечали места, где решалась судьба
испанских патриотов. Была такая карта и в домике обходчика. Извивалась и по
ней красная нитка, и когда на каком-либо участке шпильку с ниткой
приходилось отодвигать назад, сердце мальчика болезненно сжималось, словно
это в него входило острое лезвие.
собирать собственный детекторный радиоприемник. Иногда ему помогал отец. Он
плохо разбирался в радиотехнике, больше мешал, чем помогал. Но отец и сын
любили эти часы совместной работы - они порождали радость, вечную спутницу
любого творчества, и чувство единства.
Ничего, что внешне приемник выглядел неуклюжим, а слова диктора по временам
были едва слышны. Но слышны! Теперь уже не на следующий день из газет, а три
и даже четыре раза на протяжении дня можно узнавать о последних событиях и
Испании.
бежал на участок, где отец осматривал колею, полол траву или подсыпал песок
и гравий. Обходчик молча продолжал работать, а мальчик пересказывал только
что услышанное, тут же комментировал информационное сообщение, сыпал
огромным количеством незнакомых названий испанских городов, рек, старинных
крепостей.
которая, прорываясь сквозь огонь и дым, с ходу захватывает вражеские
позиции, чтобы водрузить над ними алый стяг. Гришу будило биение
собственного сердца, и мальчик долго лежал с открытыми глазами,
прислушиваясь к длинным зовущим гудкам паровозов, которые мчались мимо
домика. "Ту-да! И-ди!" - кричали они. "Быст-рей! Быстрей!" - выстукивали
колеса вагонов.
школе, и все впечатления, накапливавшиеся в его душе, искали выхода в
действии. Однажды вечером он сказал отцу:
всем мире начинают показывать зубы. Чтобы уничтожить их всех до единого,
надо много уметь и много знать.
уговаривал, не кричал просто рассказывал. И Гриша с удивлением отметил:
молчаливый, малообразованный отец гораздо лучше его понимает, какая грозная
опасность нависла над миром.
ты. Сам же читаешь, что фашисты техникой побеждают - танками, самолетами...
А техника вон как шагает во всех армиях мира. Справиться с ней - не на коня
вскочить, здесь одной ловкости мало, храбрости - тоже! Умом все надо
постичь...
отвлекал его от учебы, а, наоборот, подгонял: скврее, лучше!
Теперь восемнадцатилетний юноша многое знал - уже мог бы помочь испанским
трудящимся в их вооруженной борьбе против фашизма. Но Франко к этому времени
стал полновластным диктатором Испании.
ожесточенные бои? Быть может, эта опаленная солнцем земля густо полита
кровью лучших сынов Испании, да и не только Испании, а всех тех, кто
поспешил сюда, чтобы собственным телом преградить путь фашизму!
бойцы прославленных интернациональных бригад? Сколько полегло вас здесь, у
стен разрушенного в боях монастыря, который после восстановления стал еще
более страшным вражеским логовом, нежели был! Сколько вас томится в тюрьмах
Каталонии и Андалузии, Мадрида и Барселоны?
по ней не как борец за свободу Испании, а как человек, вынужденный
скрываться под личиной чуть ли не сторонника ненавистного режима Франко.
клеем муляж, который хочется сорвать - сорвать даже с кожей.
Вряд ли. Не для этого его спасли от расстрела, завезли в такую даль, заперли
в клетку, чтобы он так легко выпорхнул из нее. И парк и вся территория
школы, конечно, тщательно охраняются. В Мадриде тоже будут следить за каждым
его шагом: "помощник", безусловно, приставлен для наблюдения. Его еще будут
проверять и проверять. Итак, надо остерегаться! Излишней поспешностью можно
отрезать все пути к свободе. Особенно теперь. До тех пор, пока он не усыпил
их бдительность... Да и жаль бежать, ничего не узнав о черных планах этих
недобитых врагов. По всему видно, немало их спаслось от заслуженной кары! И
они снова слетаются в темные утолки, подобные этой школе... "рыцарей:
благородного духа" - надо же такое придумать!
вторую половину дня бродил по аллеям парка. Бродил вначале наобум, просто
так, чтобы изучить территорию. Он обошел его весь - вдоль и поперек. Но куда
бы он не направился, всюду перед ним вырастала высокая, глухая стена, без
единой щелочки или уступа, на который можно было бы упереться ногой.
Подходить к единственным большим воротам не имело смысла - издали бросалось
в глаза, как крепко они заперты и как тщательно охраняются. Парк был
отличный, тенистый, и тем более поражало безлюдие, царившее в нем. За все
время прогулки никогошеньки. И лишь возвращаясь в бокс, Григорий чуть не
столкнулся на веранде с высоким тучным стариком, который прохаживался здесь,
заложив руки за спину и что-то мурлыча.
незнакомец, уступая дорогу.
Надеюсь, в ближайшие дни мы познакомимся ближе. А сейчас, извините, мне надо
идти. Спокойной ночи!
его разглядеть.
почему он сказал "преемник"? Возможно, он собирался в Мадрид, а посылают
меня... Впрочем, хватит забивать себе голову догадками и предположениями.
Главное - воз сдвинулся с места, а куда он покатится, об этом надо
позаботиться самому..."
позвонил новичок и приказал приготовить все путеводители по Мадриду.
мохнатые брови поднялись высоко, чуть ли не до подстриженных ежиком седых
волос. Получив утвердительный ответ, он сокрушенно покачал головой: видно,
этот Шульц не имеет представления о том, сколько таких путеводителей. Их не
два, не три и даже не десять!
столике целые штабели книг разной толщины и формата. Пришлось отобрать
несколько штук. Изданные в Германии, они поражали обстоятельностью,
богатством разнообразных сведений, множеством отступлений и экскурсов в
прошлое. Это касалось не только памятников старины, но и всех более или
менее известных сооружений. Авторы не только подробно описывали внешний вид
и внутреннее устройство, но и перечисляли фамилии тех, кому в различные
времена принадлежали эти здания, когда и за какую цену они были проданы,
какие пристройки или перестройки были произведены ноны ми владельцами и т.п.
закрывал глаза, чтобы лучше представить прочитанное. И тогда перед его
мысленным взором в мельчайших деталях возникали никогда не виданные здания,
оживали целые ансамбли, наполнялись шумом улицы и площади.
когда ему были знакомы детали, мертвая схема словно обросла живой плотью.
Начиная от аэродрома, Фред медленно путешествовал по городу, не пропуская ни
Володихин Дмитрий
Мацумото Сэйте
Лондон Джек
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Маккэфри Энн