я так думала до тебя - и ошиблась. Однажды вечером я поставила ее перед
собой, вот так, как тебя, и получила такой отпор, какого мне еще никто
никогда не давал. Ей было шестнадцать - почти столько, сколько было мне,
когда Рафферми взяла меня к себе, и не на много меньше, чем тебе сейчас. Я
знаю тебя только по твоим письмам, а они дурацкие, но я и сама в прежние
времена писала бы такие же письма. Когда мне навязали на шею Мики, я бы ее
с удовольствием утопила. Чувства мои к ней с тех пор не переменились. Но я
ее не утоплю. У меня есть другой способ от нее избавиться: ты, маленькая
дуреха, которая трясется от страха, но сделает все, что я прикажу, потому
что, как и я, жаждет от нее избавиться.
Восемнадцатилетняя и на несколько сантиметров повыше, - это была я. Я
приклеивала каблуки к туфлям, наносила клей кисточкой, и было это во
Флоренции. А потом все, чему я завидовала, было мне дано. Мне хочется,
чтобы ты над этим поразмыслила и пока сидела смирно. Все, что ты
испытываешь сейчас, я уже испытывала. Но я кое-чему с тех пор научилась.
так не хочешь ли ты над этим поразмыслить? А теперь можешь убираться.
бидон с краской. Перед ней распахнулась дверь. До обернулась, но
великанша, не говоря ни слова, вытолкнула ее на улицу и заперла дверь.
Елисейских полей. Жанна уже уехала. Телефонный звонок, должно быть, эхом
отдавался в каждой комнате пустого дома на улице Курсель.
встала, и в прямоугольнике света, падавшего из распахнутой двери, возник
длинный темный силуэт. Вот так же, в полутьме, мы разговаривали с ней
однажды вечером. В тот вечер, положив мне руки на плечи, она предложила
мне убить принцессу с длинными волосами.
например, о той ночи, когда она спала в моей комнате, или о той ночи,
когда я бродила под ее окнами. Да и о моей встрече с этим, как его, с
Габриелем...
Ведь мы с тобой в июне две недели жили вместе.
Италию. А во Флоренции я выпила свою чашу до дна. Рафферми совсем
ополоумела от бешенства.
разговор. Ты сама только об этом и думала еще до знакомства со мной.
глаза.
уже устала до смерти. Я привезла чистые перчатки. Сними те, что на тебе.
склонилась надо мной, мне снова казалось, что все рассказанное ею только
дурной сон. Нет, она добрая, великодушная, а я не способна была замыслить
убийство Мики. Это все неправда.
мной, и мы с ней порешили жить отныне на улице Курсель. Она рассказала
мне, как произошло убийство, а я - о вчерашних поисках. Сейчас мне
казалось совершенно невероятным, чтобы Франсуа мог не заметить подмены.
ты, но и не Мики. Я говорю не только о лице, но и о впечатлении в целом.
Походка у тебя не та, что у Мики, но и не такая, какая была у тебя прежде.
Вы жили с ней несколько месяцев вместе. Последние недели ты, наверное,
досконально ее изучила, чтобы потом ей подражать, это сказывается в каждом
твоем жесте. Слушая в первый вечер твой смех, я уже не понимала, кто уже
смеется: она или ты. Хуже всего, что я уже не понимала, какой была она,
какой была ты, у меня все смешалось. Знала бы ты, какие мысли приходили
мне в голову! Я уже стала бояться, что ты играешь передо мной комедию.
остаться одной. Меня сводило с ума, что я ни о чем не могу с тобой
говорить, пока ты все не узнаешь. Комедию пришлось ломать мне. Я
обращалась с тобой, как будто ты на самом деле Мики, и я совсем
запуталась. За эти четыре дня я убедилась в одной ужасной вещи, хотя она
многое нам упростит в дальнейшем: как только я увидела твою родинку, я уже
забыла, у кого была такая родинка, у тебя или у Мики. Все ведь упомнить
нельзя, понимаешь? Иногда ты делала какой-нибудь жест, и я видела перед
собой Мики. Я так долго думала об этом, пока не внушила себе, что я
спутала. А на самом деле ты действительно повторяла жест Мики, но потом
двигалась и говорила как ты. Недаром же ты неделями твердила себе:
настанет день, когда мне придется делать все точь-в-точь, как она.
Руссена? Не может быть. Я провела с ним полдня.
в объятиях Ми, да и при том он ведь хищник: много ли он обращал на нее
внимания? Спал то он с ее наследством. Больше ты с ним не увидишься. А вот
твоя встреча с Франсуа Шансом беспокоит меня куда больше.
за дело по-настоящему.
Флоренцию. Ми знали там многие годы. В Ницце же опасаться нам нужно только
отца Ми. И вдруг до моего сознания дошло, что мне придется встретиться с
человеком, дочь которого я убила, и броситься ему на шею, как сделала бы
это она. А между тем мои отец и мать там же, в Ницце, оплакивают погибшую
дочь. Они, конечно, захотят меня увидеть, захотят поговорить со мной о До,
они взглянут на меня с ужасом - узнают!
Тебе не зачем их видеть! Вот отца Мики придется. Ну поплачешь немножко -
это объяснят твоим волнением. А твоих родителей тебе лучше никогда не
вспоминать. Да и помнишь ли ты их еще?
Мики. Мишель-Марта-Сандра Изоля, и родилась ты 14 ноября 1939 года. Ты
стала моложе на пять месяцев, потеряла отпечатки пальцев и выросла на один
сантиметр. И точка.
нашими вещами. Я спустилась в халате в сад, чтобы помочь ей внести вещи в
дом, но она отослала меня, сказав, что этак я могу себе "и могилку
схлопотать".
ночи на мысе Кадэ, о которой Жанна мне рассказывала. Я не хотела об этом
думать. Я отказывалась смотреть кадры фильма с Мики, которые Жанна сняла
во время каникул и которые помогли бы мне подражать Мики. Однако любое
слово, сказанное нами, приобретало сейчас двойной смысл и вызывало в моем
воображении картины гораздо более мучительные, чем все кинофильмы.
оставить меня часа на два одну, так как надо ехать к Франсуа Шансу, чтобы
сгладить впечатление от наделанных мною вчера глупостей.
глядела в зеркала, снимала перчатки, разглядывала свои руки. Подавленная,
я с ужасом наблюдала эту чужую девушку, которая поселилась во мне и была
для меня ничто, пустой звук, только слова.
я попадаю под чье-то влияние, становлюсь пустой игрушкой, марионеткой в
руках трех незнакомых. Которая из них сильнее тянет нити, управляющие
марионеткой? Маленькая, завистливая банковская служащая, терпеливая, как
паук? Мертвая ли принцесса, - та, что когда-нибудь непременно снова
взглянет в упор на меня из зеркала, раз уж я хочу ею стать? Или рослая
молодая женщина с золотистыми волосами, которая издали, в продолжении
многих недель, руководила мною, готовя к убийству?
слышать не хотела о поездке во Флоренцию. Похороны состоялись без нее. Она
даже не потрудилась объяснить свое поведение близким синьоры Рафферми.
с Франсуа и своими друзьями. Я была с ней. Мики напилась, устроила дебош в
кабачке подле площади звезды, обругала выпроваживающих нас полицейских.
Дома она плакала, вспоминая покойную мать, свое детство. Пришлось дать ей
снотворное.
соболезновали по поводу кончины тетки, приглашали в гости. Мики вела себя
образцово, как достойная наследница миллиардов Рафферми. Еще до того, как
закончился ремонт на улице Курсель, мы перебрались туда.
Жанны. Телеграмма содержала только фамилию и номер телефона во Флоренции.
Я тотчас же позвонила Жанне. Сначала она обозвала меня идиоткой за то, что
Контровский Владимир
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Херберт Фрэнк
Сертаков Виталий