шансы на их возвращение понизились почти до нуля.
добавила: - Ну да. В пятницу, семнадцатого числа. "Значит, их
принесли на следующее утро", - подумал Зубов. Он отправился искать
старшину Харитонова.
гражданин. Пожилой такой... Мелкий, - припоминал старшина,
напрягаясь. - Лицо обычное. Простое... В морщинах... Узкое...
Строгое такое... Подмигивает так, понимаете? Еще... Одна бровь
кверху... Как будто говорит: "Это что такое?" Наверное, врач...
Спешу, говорит, на работу.
улице,
Или обычный драчун, хвативший лишнего в кафе? И кто принес
"Омегу"? Последнее особо было любопытно.
осени она пустовала, как и следовало ожидать. Лишь временами
наезжал Веселов-младший с компанией друзей, устраивал пир горой.
в проходе вагона, рассеянно смотрел в окно на мелькавшие дома и
эстакады. Был час "пик". После Электрозаводской в вагоне стало
тесно.
вызывали неприятное представление о влажном липком воздухе,
забирающемся под воротник и в рукава. О стылой и скользкой глине,
чавкающей мерзко под ногами.
посидеть где-нибудь с книжкой. В уюте и тепле. Исчезни сейчас все
преступления, как бы стало хорошо. Покойно.
копаться в разном дерьме. Нужно, не спорю. Необходимо, когда тебя
или кого-то рядом взяли за горло. Так ли ты представлял себе эту
профессию?"
жена такого отличного парня. Ну, что же из того, что она жена
другого человека, сказал он себе. Важно, что она существует на
этом белом свете и, кто знает, может быть, он завтра увидит ее.
Вот возьмет и приедет на студию. Станет у ворот в сторонке и будет
ждать.
искривленные в мокром окне.
платформу. Но Опушкин проезд с веселовской дачей задал ему новую
работу. Он затерялся в скоплении дач, и найти его оказалось не
так-то просто.
стал искать переулок в тех местах, где о его существовании даже не
подозревали. Благо, кто-то надоумил перейти на левую.
в сыром воздухе. Дальше путь предстоял по скользкой кривой тропе.
Земля была влажной и холодной. К подошвам неприятно липли
побуревшие листья.
Кое-где уже топили, и жидкий ранний дымок прощупывал в плотном
сером воздухе первую дорожку.
кончался тупиком. Ее бока из крутых бревен окутал глубокий покой.
Еще бы, младший Веселов сию минуту сидел в военкомате и что-то
уточнял в личном деле.
заблудшего прохожего не имело смысла. Леонид зашагал по переулку
свободно, не таясь.
беспрепятственно. Стараясь оставаться на виду, он прошел прямиком
к дверям и постучал костяшкой пальца. Потом он похлопал по
крашеным доскам кулаком. Из глубины дома откликнулось эхо, и на
этом все признаки живого были исчерпаны. Тогда Леонид подергал
дверь, она сидела плотно на внутреннем замке.
человеку, который заявился в гости.
в границах приличий, невозмутимо, тем самым давая право на
продолжение попыток.
он собирался только заглянуть через стекло. Не случилось ли что с
обитателями дачи - убедиться в этом имеет право каждый человек.
Тем более вид ее давал повод предполагать, что хозяева дома...
Семен тогда.
любопытство: как он там поживает, старик? Но Сергей Сергеич гостей
не любил и дал Семену адресок очень неохотно.
Вдобавок Семен хотел предъявить Учителю кое-какие счеты. В
последний раз тот так его подвел, что дальше было некуда. Теперь
попадись, живо поставят к стенке. Шутка ли, отныне мокрое дело на
плечах. И только по вине этого старика. Не иначе.
площадках пахло кошками. Облупившиеся стены были исписаны мелом -
этакая лирическая арифметика: если к Маше прибавить Витю, то
получится любовь.
звонок, Семен представил кислую мину Учителя.
женщина в халате.
в свою очередь, спросил он, нетерпеливо заглядывая через плечо ее
в полумрак.
коридор. - Вторая дверь направо, - добавила она.
привыкли. Он нашел вторую дверь, покашлял, прочищая горло,
неистово постучал костяшками пальцев.
Семен.
за столом сидел однорукий лысый старик с веселыми глазами. Перед
стариком были разложены веером, будто карты, какие-то рисунки, а в
уцелевшей руке он держал лупу.
однорукий. Но особенного в этом ничего не было. От Сергея
Сергеевича можно было ждать всего и того, что он взял да и
спрятался вон в том широченном гардеробе.
высматривая по углам.
Семен, начиная беспокоиться.
квартире? - спросил Семен, предчувствуя неладное.
ткнул себя в грудь.
подсунув ложный адресок, да еще с другим Сергеем Сергеичем. Семен
долго стоял остолбенело, а старик улыбался: приперся такой чудак и
одного Сергея Сергеича ему мало. Подавай ему десяток, не меньше, -
прямо оптовик.
Постоял на площадке, облокотившись о перила. Апатично поплевал в
лестничный пролет, стараясь думать. Но толком ничего не
получалось. Проще было отругать Учителя на чем свет стоит.
на остановку автобуса.
и тут, едва машина тронулась с места, у него спросили билет.
одной картинке у восточного божка, которую видел Семен. От них
рябило в глазах, а она еще быстро приговаривала: "Ваш билет".