очков вперед даст, - так он чувствует и знает Африку. Но он рубит сплеча,
а это не всем нравится.
образования... Много молодых, они широко думают.
коммерсанты, которые давно работают и много знают. Я имею в виду крупных
бизнесменов, тех, кто заключают серьезные сделки и связаны - поэтому - с
серьезными юристами.
поездке! Вы назвали имена серьезных американцев, я их знаю... Чиккерс и
Глэбб занятные люди, только наши считают их црушниками, но я отношу это за
счет атавизма шпиономании.
Глэбб льстит, ахает: "О, Советский Союз, какая прекрасная страна, вы нас
ошеломляете". Ля-ля это... Не верю людям, которые хвалят в глаза.
знаешь, как вести.
замешательство, следовательно, ведете себя неестественно, а когда человек
вынужден вести себя неестественно, он и говорит не то и поступает не так.
с моим другом, быть может, он согласится порассказать вам кое-что.
корреспонденцией. Особо срочной была помечена телеграмма от Славина:
работает грузчиком в электросети отеля "Хилтон", приблизительно
шестидесяти лет. Имеются ли сведения на Джона Грегори Глэбба, рожден в
Ципцинатти, воевал во Вьетнаме, до этого работал в Гонконге, откуда был
отозван после скандала с транспортировкой наркотиков".
русского немца, Белю, допусти мы украинское происхождение, Белов, наконец.
Так - широко - смотрели?
седьмого года рождения, но он не работал в Гонконге, потом...
Следовательно, остается Джон Глэбб. Что касается скандала, в котором он
был замешан, то есть лишь ссылка на "Чайша аналисиз" и "Фар истерн
икономик ревю". Некий Глэбб был задержан полицией в авиапорту в 1966 году,
когда британская полиция арестовала людей Лао с чемоданом героина,
оцененным в миллион долларов.
разу.
немцев. По-моему, сходится, нет? Отправили материал в Луисбург?
Луисбургом? Три часа? Значит, сейчас там семь?
он проснулся, в холодном поту, с ощущением какого-то липкого ужаса. Он
закрыл глаза, мало ли какая безделица пригрезится в жару, но в тот момент,
когда он закрыл глаза, родились черные, зыбкие цифры: "шесть", "ноль",
"семь". Он увидел их так точно и близко, что невольно потер пальцами веки.
Открыл глаза, потянулся, посмотрел на часы - без десяти шесть. Он выбросил
натренированное тело с кровати, прошлепал вспотевшими пятками по
кафельному полу, снял трубку, набрал номер, чувствуя, как трясутся пальцы,
дождался, пока на другом конце провода сняли трубку, шепнул еле слышно:
сейчас поплавать, немедленно. Вы понимаете меня? Немедленно.
Глэбб оделся, ополоснул лицо и бросился к машине. Через десять минут он
был в "Хилтоне", в бассейне.
лицо мятое, веки тяжелые, синеватые, как у всякого, страдающего
хроническим почечным недугом.
стряслось?
встреча с русским, о котором сообщил Стау, прошла поэтому естественно. Но
сейчас я вдруг подумал; а почему он поселился в шестьсот седьмом номере?
купаться.
подвинувшись к Лоренсу, тихо спросил Глэбб.
этого вы меня разбудили?
Ведь тогда была забастовка у макак! Нас кормил белый, никому не известный
официант. И он был беспалым! А русские начали искать беспалого, который
работает в "Хилтоне".
дьявольские глаза, он невероятно умен!
был разоблачен ими, центр уже давно почувствовал бы игру. Его же в Москве
наши люди видят постоянно. Связан с КГБ? Но "Умный" передает нам такую
информацию, которая идет от первоисточника, она - истинна, поэтому наши
так с ним носятся.
шестьсот седьмом номере? Вы меня ругаете за то, что я слаб в изящных
искусствах и по-французски не умею, но я ведь умею чувствовать, как баба.
Я чувствую, босс, я чувствую.
лидерах забастовщиков, помните?
отправил его к смотрителю подвала; через десять минут Глэбб вернулся в
бассейн. Лоренс плавал в зеленой воде; движения его были осторожными,
плавными, женственными.
Стол сервировал Айвен Белью, перемещенное лицо из Львова, без двух пальцев
на левой руке, его разыскивает Славин.
накинул халат и сказал озабоченно:
перемещенного? Это какая-то путаница, вам не кажется?
который снимало ЦРУ уже два года, разбудили Ульца, отвечавшего за работу
на опросном пункте; тот, не успев умыться, поднял свою картотеку: Айвен
Белью, он же Иван Белый, 1925 года рождения, украинец, из Житомира, ушел с
немцами, после войны остался в Бельгии, во время инфляции переехал в