Игорю: - Сперва четыре хмыря горят желанием "отметелить" меня только потому,
что я жутко кому-то не поправился. С превеликим трудом мне удастся возразить
им, но какая-то падла тут же протыкает всех их ножиком, и полиция хватает
меня из постели с идиотским обвинением в убийствах. Мало того, на следующий
же день озверелый кабан-охранник совершенно искренне полагает лучшим для
меня выходом - порвать с миром при помощи его потных лапищ...
передернуло омерзением, и он решил еще выпить.
тяжелую голову ладонью, он уставился в волосатую грудь Игоря (выше глаза уже
не дотягивались) и начал неравную борьбу со сном.
ведь объявят.
Поймать бы ту поганку, которая никак не хочет оставить меня в покое!
настенные часы, указывавшие половину четвертого.
подушку и вернулся в гостиную.
крепко - без лишних сейчас снов...
резко - толчком, словно после сеанса гипноза. Но боль во лбу напомнила,
какой им занимался "гипнотизер".
доносился шорох проезжающих машин. Часы показывали шесть утра.
подтверждал реальность случившегося ночью.
что пар из ушей не повалил.
на восемьдесят тысяч "баксов"!"
ополоснул лицо и шею соленой свежестью.
Сделав свое черное дело, Инга спокойно "слиняла", от души смеясь над своим
грозным любовником. А какое дело? Разве имеет это теперь хоть какое-то
значение? Ну, отлавливала всякую там косвенную информацию и передавала
своему Петраускасу...
шоссе и замер в изумлении. Хорошо знакомый злосчастный автофургон
преспокойно стоял себе в паре десятков шагов от него и только что травку не
пощипывал.
потому, что Хан теперь сам уничтожит проколовшегося любимца и сделает это
куда более изощренно. С появлением в поле зрения фургона в душу закралось
подозрение, что это предположение не совсем верно.
ничего подозрительного. Но ведь не просто так ее оставили!
зажмурив глаза, потянул на себя ручку дверцы фургона.
ассоциирующееся на слух с небольшой бомбой, шмякнулось на пол.
похожее на фантастическую тварь из фильма ужасов.
где он находится и, самое главное, почему так удобно упиравшаяся в дверцу
голова шлепнулась вдруг на пол.
нежностью приподнял голову-бомбу своего подчиненного и повернул лицом к
себе.
проснувшегося Казбека.
"общежития" целиком. В фургоне ютилась неполная дюжина связанных по ручкам и
ножкам его и Антона людей; валялись как попало, порой даже друг на друге.
Вкупе с синяками и кровоточащими ранами они производили весьма жалкое
впечатление.
обстоятельство - парням пришлось провести несколько часов в компании с двумя
трупами. Думали, с тремя, но искалеченный Фан все же ожил, когда его
тронули.
вешать будем мы!
случай втянул затылок под воротник куртки. - Да... Тот, что самый
"мосластый", живет в Коплях... Я даже знаю, где его дача...
не прятаться там некоторое время? Всех в фургон!
и не догадывается, как мы к ним близки?"
другой. Парией кидало по фургону до тошноты, но они стойко переносили
выпавшие на их долю очередные испытания. Появилась вера в близость расплаты,
которая в случае успеха позволяла надеяться на снисхождение Хана.
же телефона-автомата.
впрочем, и ожидалось...
под тоненьким одеяльцем, нехотя приоткрыл глаз и увидел, что двигается Нина,
- накрывает на стол.
благосклонно принять приглашение к столу? Тихое урчание желудка почти сразу
поставило точку в его размышлениях.
из-за которой и начались все его неприятности. Где она сейчас? Сердце
кольнуло тоской и обидой. Вновь потерять девчонку и оказаться в полнейшем
дерьме - тут необходимо особое везение. Впрочем, возможно, это и к лучшему,
что Инга исчезла из его жизни.
круглый задок нечто любопытствующее. Обернувшись, она с насмешкой убедилась
в верности своей догадки - это были сонные глаза Стасиса.
приподнялся на локте, медленно опустил ножки на пол и в том же
аристократическом темпе принял сидячее положение. Тело ныло так надрывно,
словно весь предыдущий день его топтали ногами в кирзовых сапогах. В желудке
дотлевал ядерный реактор, выбрасывая в пересохшее горло ядовитые испарения.
Похрустывающие застарелой коркой носки источали специфический запах,
именуемый в некоторых неаристократических кругах просто вонью.
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Гюго Виктор
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс
Майер Стефани