появится на первой полосе газеты "Чикаго дейли ньюс".
девственности он возьмет меня за жопу и вышвырнет ко всем чертям. Но я не
допущу этого. По крайней мере сегодня ночью".
Иногда ты бываешь очень сексуальной; ну, понимаешь, у тебя есть физическое
обаяние, "изюминка", а иногда ты где-то далеко-далеко и холодна как лед. В
тебе как бы живут два человека. Так кто же из них настоящая Кэтрин
Александер?
себе Кэтрин. А вслух произнесла:
съеденного яйца по-китайски.
взял в руки ее груди и стал ласкать их, одновременно стараясь поглубже
проникнуть языком ей в рот. Кэтрин почувствовала, что где-то внизу у нее
стало горячо и мокро и что ее трусики пропитываются влагой. Наконец-то,
подумала она. Теперь это сбудется! Наверняка сбудется! Она еще крепче
обняла его, и ее охватило растущее, почти невыносимое волнение.
от нее и стал снимать пиджак.
ночей она не подведет. Она вспомнит все, что читала и слышала о сексе.
Когда Рон вернется в университет, ему не придется рассказывать девушкам,
что он занимался любовью с маленькой глупой девственницей. Пусть у Кэтрин
не такая большая грудь, как у Джин-Энн. Зато мозги у Кэтрин работают в
десять раз лучше, и она воспользуется этим, чтобы доставить Рону
удовольствие в постели. Он с ума сойдет от наслаждения. Кэтрин сняла с
него пиджак и потянулась за галстуком.
расстегнула молнию и сняла платье. Она осталась в лифчике, комбинации,
чулках и туфлях.
выигрывают у христиан со счетом два ноль", подумала Кэтрин.
чулки, стараясь выглядеть при этом как можно сексуальней. Вдруг она
почувствовала, что Рон стоит у нее за спиной и расстегивает лифчик. Кэтрин
не противилась, и лифчик упал на кровать. Рон поднял Кэтрин с постели,
поставил ее на ноги и принялся стаскивать с нее трусики. Она глубоко
вздохнула и закрыла глаза. Ей почему-то захотелось быть сейчас где-нибудь
в другом месте с другим мужчиной, с человеком, которого она бы любила и
который любил бы ее, от которого она родила бы чудесных детей, носящих его
фамилию, который боролся бы за нее и был готов отдать за нее жизнь и для
которого она стала бы обожающей его помощницей. "Шлюхой в постели,
величайшим кулинаром на кухне и очаровательной хозяйкой в гостиной..." Ей
хотелось быть с мужчиной, который убил бы любого сукина сына вроде Рона
Питерсона, если бы тот посмел привести ее в эту сальную, унизительную
дыру. Ее трусики упали на пол. Кэтрин открыла глаза.
красивая!
взглянула в зеркало трюмо. То, что она увидела, отдавало французским
фарсом, отвратительным и грязным. Все, кроме возбуждающей боли в паху,
говорило ей, что происходящее ужасно, безобразно и неверно, но дороги
назад не было. Рон стал срывать с себя галстук, а затем расстегивать
рубашку. От лихорадочных усилий у него покраснело лицо. Он расстегнул пояс
и снял брюки. Оставшись в трусах, он сел на кровать и принялся скидывать
ботинки с носками.
прекрасное существо, которое я когда-либо видел.
и улыбнулся широкой, предвкушающей удовольствие улыбкой. Затем он сбросил
трусы на пол. Его мужской орган стоял навытяжку и напоминал огромный,
вздувшийся батон колбасы салями, обрамленный волосами. Это была самая
огромная и невероятная штука, виденная Кэтрин за всю ее жизнь.
нескрываемой гордостью.
студенческом городке изменилась.
больше людей понимали, что Америка не останется в стороне. Мечта Гитлера о
тысячелетнем правлении третьего рейха приобретала зримые черты. Фашисты
захватили Данию и вторглись в Норвегию.
не о сексе, одежде и танцевальных вечерах, а о службе подготовки офицеров
резерва, призыве в армию и ленд-лизе. В студенческих городках росло число
молодых людей в армейской и военно-морской форме.
коридоре.
на поиски золота. Они говорят, что на каждую девушку там не меньше сотни
мужчин. Мне нравится такое соотношение.
там - огромные возможности.
знала почему. В Чикаго ее ничто не держит. Она регулярно переписывается с
отцом, который живет в Омахе, и один-два раза в месяц говорит с ним по
телефону. И после каждого разговора с отцом у нее бывает такое чувство,
будто он сидит в тюрьме.
Вашингтоне, тем заманчивей он ей казался. В тот же вечер Кэтрин позвонила
отцу и сказала ему, что собирается уйти из университета, чтобы поступить
на работу в Вашингтоне. Он спросил ее, нет ли у нее желания приехать в
Омаху, но по его тону она почувствовала, что сам он отнюдь не жаждет
этого. Ей бы не хотелось, подобно отцу, попасться в ловушку.
учебу. Она послала телеграмму Суси Робертс и назавтра поездом отправилась
в Вашингтон.
Париж. "Линия Мажино" не спасла Францию. Страна осталась беззащитной перед
лицом Германии, обладавшей самой мощной в мире военной машиной.
пелена, какое-то страшное облако неизвестного происхождения. За двое суток
до этого тишина Парижа была нарушена грохотом артиллерийского огня. На
время он затихал, но вскоре возобновлялся с новой силой. Залпы орудий
раздавались где-то за городом, но их эхо отдавалось в самом сердце Парижа.
По городу поползли самые разные слухи. Их сообщали по радио, печатали в
газетах и передавали друг другу. Боши высадились на французском
побережье... Лондон полностью разрушен... Гитлер договорился с английским
правительством... Немцы собираются уничтожить Париж новой смертоносной
бомбой... Поначалу каждый новый слух принимался за чистую монету и вызывал
панику. Однако постоянно возникающие кризисные ситуации измотали парижан.
Они стали спокойней относиться к возможным опасностям. Людей столько
пугали всякими ужасами, что восприятие притупилось. Париж как бы впал в
летаргический сон и спрятался в защитную раковину апатии. Мельница слухов
перемолола все. Перестали выходить газеты. Замолчало радио. Их заменило
человеческое чутье. Парижане почувствовали, что все решится сегодня. Серое
облако - это вещий знак.
Прозоров Александр
Херберт Фрэнк
Майер Стефани
Посняков Андрей
Маккэфри Энн