успокоился. Не подходя к скелету, он осмотрелся, заметил узкий
металлический шкаф у входа и открыл его. Там лежали толстые книги. Взяв
одну из них, он с любопытством открыл ее. Листы книги были тонкие и из того
же материала, что и листки, принесенные Мауки. Но вместо текста на них были
фотографии... Вот широкие улицы странного города. Дома в нем были,
вероятно, не очень высокие, с куполообразными прозрачными крышами. Вот
ночной пейзаж: ровная, как лента, река, низкорослый лес. Вот город, залитый
ночными огнями, и в темном небе - две крошечные луны...
высокий порог, он тупо смотрел на длинный скелет, глазницы которого были
холодно устремлены к потолку, к небу, где далеко отсюда...
марсиан!
ума! - протестующе воскликнул юноша. - Пусть Мауки узнает все.
учился много, Мауки, и полагал, что все это зря. Но сейчас я счастлив, что
моя голова не пуста!
наблюдал. Когда Боб подошел к скелету и тронул его, кости рассыпались и на
ладони Боба осталась только легкая кисть, как бы дружески приветствуя его и
вручая ему свою историю "из рук в руки".
об этом никому. Такой сенсации не публиковала еще ни одна газета! Ты понял,
Мауки?
Боб. - Но пока никому ни слова.
жизни назвал белого другом.
Дорт приобретает нового компаньона.
если не считать их секретарей, помощников и прислуги.
хлопотам, внесшим оживление в ее однообразную жизнь.
с островом, куда-то отплывали на катере, вероятно, развлекались.
настолько конспиративное, что Бергофф явно старался избавиться даже от
Паолы, к которой ранее не выказывал недоверия.
вино. Можешь пока отдохнуть. Позаботься лишь о том, чтобы никто не помешал
нам, - и, смеясь, добавил: - Хочешь, займись Джексоном-младшим, он,
кажется, неравнодушен к тебе...
неспокойно. Вчера за ужином гости и хозяева хватили лишнего, были
возбуждены и обменивались такими загадочными фразами и полунамеками, что
разожгли ее любопытство.
богатым мужчинам власть золота, которой покоряется и она, мечтающая стать
независимой? В своем доме легко найти потайные уголки, откуда можно
услышать все, оставаясь незамеченной. И Паола нашла такой уголок...
мягкий климат, свежий воздух, пропитанный солеными морскими брызгами.
Сморщенный старикашка, покоившийся в коляске под тонким пледом,
одобрительно кивнул головой. Это был мистер Джексон, магнат "промышленности
красоты". В ушах его торчали слуховые аппараты новейшей конструкции, перед
глазами вместо очков было укреплено что-то напоминавшее бинокль (последнее
слово техники!).
рекомендуют мне морские путешествия, смену впечатлений... Вот я и
странствую на своей яхте в приятном обществе мистера Стоутмена и сына.
погостить здесь подольше.
не теряете времени зря, и это похвально: ничто так не укрепляет молодой
организм, как хорошо поставленный бизнес.
нетерпеливый Стоутмен.
компаньону, - до сих пор вы не знали лично тех, кто вместе со мной щедро
финансирует вас. Сейчас встреча состоялась, и вы сами согласитесь, что все
мы - и мистер Джексон, и мистер Стоутмен, и я - имеем законное право
интересоваться ходом ваших работ. Не смотрите на это как на официальный
отчет: мы хотим знать, во что превращаются наши деньги и как далеко от пас
ожидаемые прибыли. Прошу вас...
сказать, воспитать возбудителей оригинальной кожной болезни... Лицо
человека обезображивается до неузнаваемости, что вызывает у него желание
стать здоровым невзирая ни на какие затраты! Вероятно, это чувство будет
особенно сильным у дам, кому верой и правдой служит уважаемый мистер
Джексон. Вместе с тем я составил недорогую мазь, которая в несколько дней
излечивает потерпевшего. Как видите, при известном творческом подходе
многое можно сделать, вдохновляясь принципом свободной торговли и
предпринимательства. Все очень просто, проверено и, по самым осторожным
подсчетам, сулит нам прекрасную прибыль. Мистер Бергофф был так добр, что
позволил мне произвести последний опыт над мисс Паолой. Вот ее цветные
фотографии до заболевания, во время него и после... Сами понимаете, что
сохранившаяся красота мисс Паолы - лучшее доказательство безопасности
эксперимента. Прошу ознакомиться...
известный миру "фабрикант женской красоты". В пору своей наибольшей
активности он вырабатывал на своих предприятиях все, что необходимо
обеспеченной женщине: от модных туфель и платьев до головных уборов, от
нижнего белья до котиковых и норковых манто. Он безжалостно раздевал сотню
женщин, наживаясь на их труде, чтобы с выгодой для себя одеть одну.
сосредоточил свою энергию на парфюмерии и косметике. "Наш век - это век
специализации", - сказал он тогда.
старые женщины охотно покупали то, что продавал им всемогущий Джексон.
Недаром в день своего шестидесятилетия в узком, почти семейном кругу он
откровенно и цинично высказал мысль, попавшую все же в газету и облетевшую
весь деловой мир. "При известной сноровке и затратах, - сказал Джексон, -
мы смогли бы убедить многих наших женщин ходить в костюме Евы... Впрочем,
порой мода и в наши дни настолько приближается к этой, на мой взгляд,
невыгодной с коммерческой точки зрения модели, что некоторые промышленники
бьют тревогу и срочно финансируют различные общества борьбы за
нравственность и благопристойность... Но никогда и никому не удастся
убедить ни одну женщину отказаться от услуг моих косметических и
парфюмерных предприятий! Вы слышите: никогда! Вот почему я обеспечил себе
спокойную старость..."
товаров, причем с большой изобретательностью. Он сам придумал несложный, но
удачный трюк... Высвободив из оборота часть средств, Джексон принялся
собирать небольшую коллекцию редчайших алмазов, о чем то и дело писали
газеты и журналы. Во-первых, это свидетельствовало о благополучии фирмы;
во-вторых, позволяло выпускать различные духи и кремы, названные именем
того или другого знаменитого камня.
величиной с куриное яйцо, с бледно-синим отливом алмаз чистейшего тона. В
одном конце драгоценного додекаэдра было красивое рубиновое вкрапление в
виде крохотной короны с тремя лучиками.
внешне в точности походившие на "Фею Амазонки". Наконец, Джексон пустил в
продажу прекрасно рекламированный, самый дорогой в мире парфюмерный набор
"Фея Амазонки", который не выходит из моды и по сей день.
"Феей Амазонки" он не расстался бы ни за что, сделав даже изображение этого
редкого минерала эмблемой своей фирмы.
"кем-то" в районе Амазонки и "неизвестно у кого" купленном Джексоном за
крупную сумму. Такая таинственность, сама по себе уже реклама, помогала
изобретательному дельцу в несколько лет окупить стоимость необыкновенного
алмаза, ставшего предметом вожделения многих королей и министров. Так что
Джексон мог жаловаться на возраст и старческие недомогания, на что угодно,
только не на отсутствие выдумки.