Чтение 172–й страницы книги ~Молот Люцифера~

предводители еще живы...

- По крайней мере, один из них, - ответил Тим. - Сумасшедший
проповедник.

- Значит, они снова попытаются уничтожить ядерный центр, - сказала
Маурин. - Пока он жив, он будет пытаться добиться этого. - Она обернулась
к Харди. - Эл, вы и сами это знаете. Вы слышали, что рассказывал Хьюго
Бек. Вы это знаете.

- Да, - сказал Харди. - Мы не сможем защитить ядерный центр. - Но я
снова приглашаю всех, кто захочет, переселиться сюда. Жить вместе с нами.

- Это совершенно верно, что Братство больше не представляет угрозы
для нас, - заявил Джордж Кристофер. - Они сюда не вернутся.

- Но они... - неизвестно, что хотел сказать Хардли, потому что его
прервал взмах руки сенатора Джеллисона. - Слушаю, сэр, - и Харди спросил:
- Вы хотите выступить со сцены, сенатор? - Нет, - Джеллисон встал. -
Давайте заканчивать побыстрее этот разговор, - сказал он. Его голос звучал
глухо. Так говорят либо пьяные, либо смертельно уставшие люди - но все
знали, что сенатор пьян не был. - Мы все согласны в одном, не так ли?
Братство не имеет достаточно сил, чтобы представлять угрозу для нас, для
нашей долины. Но их руководители еще живы, и они обладают достаточной
мощью, чтобы уничтожить ядерный центр. Они это могут сделать не потому,
что так сильны, а потому, что атомная электростанция слишком уязвима.

Хамнер аж подпрыгнул при этих словах. Он чуть не прервал сенатора -
но не посмел. Когда он заговорил, он заговорил осторожно, взвешивая каждое
слово, но он слишком устал, осознание спасти, необходимость спасти АЭС
было слишком сильным. - Да! Мы уязвимы. Как этот кит, - он ткнул рукой в
сторону витрины. - Как последний в мире образец стьюбеновского хрусталя.
Если ядерный центр остановится на один день...

- АЭС - как хрусталь, прекрасна и уязвима, - оборвал его фразу Эл
Харди. - Сенатор, вы хотите сказать еще что-нибудь?

Джеллисон качнул массивной своей головой:

- Только одно. Обдумайте все как следует. Тщательно. Это, может быть,
будет наиболее важным решением, которое мы когда-либо принимали... с Того
дня, - он тяжело сел. - Продолжайте пожалуйста.

Харди обеспокоенно поглядел на сенатора, потом жестом подозвал одну
из стоявших поблизости женщин. Что-то сказал ей - слишком тихо, чтобы
Гарви мог расслышать. Женщина ушла. Затем Эл снова встал у трибуны.

- Прекрасная и уязвимая, - сказал он. - Прекрасная и уязвимая, но
вряд ли она она может быть особо полезной для крестьянской общины...

- Не особо полезной?! - взорвался Тим. - Энергия! Чистая одежда!
освещение...

- Это все роскошь, - оборвал Эл Харди. - Какую ценность имеет то, о
чем вы сейчас упомянули для нашего выживания? Мы представляем собой
сельскую общину. Все висит буквально на волоске. Какие-то считанные недели
назад мы не знали, удастся ли нам пережить зиму. Теперь знаем: да,
удастся. Какие-то считанные дни назад мы не знали, сможем ли мы дать отпор
людоедам. Мы смогли дать им отпор. Положение у нас сейчас вполне
благополучное, нам предстоит масса работы, и мы не можем приносить людские
жизни в жертву ненужной нам войне, - Эл глянул в сторону Джорджа
Кристофера. - Вы согласны, Джордж? Когда мы сражались - никто из нас не
обратился в бегство. Но зачем добиваться новой войны?

- Я считаю, ни к чему, - ответил Кристофер. - Нашу войну мы уже
выиграли.

Послышались невнятные возгласы одобрения. Гарви шагнул вперед,
намереваясь тоже поддержать мнение Эла и Харди.

- Хватит войн. Не будет больше этого - когда целишься из арбалета...

Он ощутил, как схватили его за руку. Это стоявшая рядом Маурин. Она с
мольбой глядела на Гарви.

- Не дай им сделать эту глупость, - сказала она. - Заставь их понять!
- Рука ее упала с руки Гарви, Маурин нагнулась к сенатору: - Папа! Скажи
им. Мы обязаны... сражаться. Потому что обязаны спасти атомную
электростанцию.

- Зачем? - спросил Джеллисон. - Разве недостаточно с нас было этой
войны? Впрочем, все это неважно. Я не могу приказать им. Они не
согласятся. Не пойдут воевать.

- Пойдут. Если ты скажешь им, то пойдут.

Джеллисон ничего не ответил. Маурин вновь обернулась к Гарви.

Взгляд Рэнделла не выражал желания понять ее.

- Послушай, - сказал Гарви. - Послушай Эла.

- Просто послать подкрепление - недостаточно, Тим, - говорил Эл
Харди. - Шеф Хартман, сенатор, мэр и я сегодня уже обсуждали эту проблему.
Мы не забыли о вас! Цена чрезмерно высока. Вы сами сказали, что ядерный
центр слишком уязвим. Недостаточно поставить там гарнизон. Недостаточно
пополнить количество находящихся там бойцов. Нужно как-то не допустить,
чтобы один - всего один! - снаряд, пущенный из мортиры Братства, попал, в
так называемую, болевую точку АЭС. Скажите, если б тот работник
электростанции не перекрыл паровой клапан, разве это не означало бы
уничтожения АЭС?

- Да, означало бы, - прорычал Тим. - Это означало бы, что нам конец.
И тогда двадцатилетний парнишка ради спасения станции сознательно пошел на
то, чтобы быть обваренным паром. И генерал Бейкер тоже сделал свой выбор.

- Тим, Тим, - умоляюще сказал Харди. - Вы ничего не поняли. Если
просто послать подкрепление, никакой пользы от этого не будет. Послушайте,
мы пошлем добровольцев. Разрешим отправиться на АЭС каждому, выразившему
такое желание. И дадим им достаточное количество пищи и боеприпасов...

Лицо Тима просветлело, но лишь на мгновение.

- ...но никакой пользы от этого не будет. Вы сами все понимаете.
Чтобы спасти ядерный центр, нам нужно послать туда все наши силы. Всех до
единого человека... Ибо, в таком случае надо не защищать электростанцию, а
самим атаковать Новое Братство. Преследовать их, драться с ними, стереть
их с лица земли. Захватить все имеющееся у них оружие. А затем расставить
заставы по берегам озера. Пустить патрули. Не позволять врагу приблизиться
к АЭС на расстояние, по крайней мере, мили. Для этого потребуются все
имеющиеся в нашем распоряжении силы, Тим. Цена ужасающе высока.

- Но...

- Обдумайте это, - перебил Харди. - Патрули. Шпионы. Оккупационная
армия. И все для того, чтобы остановить одного, - всего лишь одного! -
фанатика, могущего нанести один - всего лишь один! - удар в какую-либо
"болевую точку" АЭС. Не дать ему нанести удар, который остановит
электростанцию хотя бы на один - всего лишь на один! - день. Задача
состоит именно в этом. Так?

- В настоящее время так, - согласился Тим. Но если обеспечить мир и
спокойствие хотя бы на несколько недель, Прайс успеет ввести в действие
Номер два. И тогда, пока идет ремонт на одном номере, второй будет
продолжать работу.

В большинстве собравшиеся в зале были трезвыми и могли рассуждать
здраво. Последние запасы спиртных напитков (равно как и запасы кофе)
кончились. Бормотание голосов - люди переговаривались друг с другом,
спорили. Гарви видел, что мнения разделились. Но, похоже, большинство не
согласны с Тимом. Так и должно было случиться, подумал Гарви. Больше
никаких войн не будет.

Но... Он посмотрел на Маурин. Теперь она рыдала, не скрываясь. Из-за
Бейкера? Бейкер сделал свой выбор. А будь воля Маурин, она бы не дала ему
бесполезно погибнуть - так? Ее глаза встретились с его взглядом.

- Скажи им, - прошептала она. - Заставь их понять.

- Я и сам-то ничего не понимаю, - сказал Гарви.

- Это - о том, какие границы являются для нас допустимыми, - сказала
Маурин. - Цивилизация имеет те этические нормы, которые она может себе
позволить. Мы себе многого позволить не можем. Мы не можем себе позволить
проявлять к врагам милосердие... ты знаешь, что я имею в виду.

Гарви передернуло. Он это хорошо знал.

Вошла Леонилла Малик. Она прошла окружным путем, через кабинет мэра.
Нагнулась к сенатору:

- Мне сообщили, что вы нуждаетесь во мне.

- Кто вам это сказал? - спросил Джеллисон.

- Мистер Харди.

- Со мной все в порядке. Возвращайтесь в госпиталь.

- Сейчас на дежурстве доктор Вальдемар. У меня есть несколько
свободных минут. - Не обращая внимания на протест сенатора, Леонилла
заботливо осмотрела его. Вид у нее был очень профессиональный и внушающий
доверие.

- Мы должны подсчитать, чего нам это будет стоить, - продолжал
говорить Харди. - Вы требуете, чтобы мы рискнули всем. Сейчас у нас есть
гарантия того, что мы выживем. Мы живы. Последняя наша битва позади, мы
сражались и победили. Тим, электрическое освещение не стоит того, чтобы
отбрасывать все достигнутое.

От усталости и боли Тима Хамнера зашатало.

- Мы не оставим АЭС, - сказал он. - Мы будем драться. Мы все будем
драться, - но в голосе Тима не чувствовалось силы. В нем звучала лишь
безнадежность.

- Сделай что-нибудь, - сказала Маурин. - Скажи им, - она снова
вцепилась в руку Тима.

Лучше скажи ты сама.

- Я - не могу. Но ты теперь герой.

Это твоя группа сдерживала солдат Братства...

- Твое положение здесь достаточно высоко в любом случае, - ответил
Гарви.

- Давай скажем им и ты, и я, - попросила Маурин. - Поддерживай меня.
Скажем им вместе. Вместе.

"Но для чего это все?" - подумал Гарви. Зачем ей это надо, черт
побери? Завелась ли она так именно из-за ядерного центра? Или потому, что