оборонительное) и вытащил из кармана исписанный лист большого формата,
сложенный в виде письма. С хорошо мне знакомым напыщенным видом он развернул
лист, бросил на него довольный взгляд, свидетельствовавший о его восхищении
собственным стилем, и начал читать:
человеку для его писем нужна будет целая стопа бумаги! - прошептала бабушка.
который когда-либо существовал..."
словно привидение - жезлом, на Урию Хина
обязательств, которые мне было не по силам удовлетворять, я был игралищем
унизительных случайностей. Бесчестье, Нищета, Отчаяние и Безумие - совместно
или последовательно - сопутствовали моей карьере".
делал это с таким смаком, который можно было сравнить только с
выразительностью его чтения и восхищением самим собой, проявлявшимся в том,
что он крутил головой всякий раз, когда, по его мнению, попадалось особенно
сильное выражение.
контору - или бюро, как сказали бы наши любезные соседи, французы - фирмы,
номинально возглавляемой Уикфилдом и Хипом, но коей фактически управляет
один Хип. Хип и только Хип - пружина этого механизма. Хип и только Хип -
плут и мошенник".
письму, чтобы разорвать его. Но мистер Микобер с чудесной ловкостью так
удачно хлопнул его линейкой по суставам пальцев, что правая рука Урии вышла
из строя. Кисть руки повисла, словно ее сломали. Удар прозвучал так, будто
хлопнули по куску дерева.
раз от боли.
задыхаясь, вскричал мистер Микобер. - А ну, суньтесь!
я подмечал смешное. Мистер Микобер фехтует своей линейкой, как саблей, и
вопит: "А ну, суньтесь!" - а мы с Трэдлсом оттаскиваем его в угол, откуда он
отчаянно пытается вырваться.
вытащил из кармана платок, которым и замотал руку; потом, поддерживая ее
другой рукой, он уселся на стол и с мрачным видом полузакрыл глаза.
словом мистер Микобер запинался, а затем произносил его с удивительной
выразительностью), было ничтожным и не превышало двадцати двух шиллингов
шести пенсов в неделю. Остальной заработок зависел от моей служебной
расторопности, или, говоря более ясно, от собственной моей низости и
корыстолюбия, от нищеты моего семейства, от нравственного (вернее,
безнравственного) сходства между мной и... Хипом. Нужно ли говорить, что
скоро я вынужден был домогаться у... Хипа... денежного вспомоществования для
пропитания миссис Микобер и нашего злосчастного, но подрастающего семейства.
Нужно ли говорить, что эти домогательства с моей стороны входили в
расчеты... Хипа? И что такие вспомоществования были даны под долговые
расписки и другие денежные обязательства, известные нашему законодательству?
И что посему я попал в паутину, которую он соткал, чтобы меня туда
заманить?"
собственных невзгод, несомненно, перевешивало тревогу или тяготы, которые
могли угрожать ему в действительности. Он читал дальше:
мере, в какой это было необходимо для успеха его адских дел. А засим я стал
чахнуть, бледнеть и увядать, если я осмелюсь выразиться о себе словами
Шекспира*. Мне было предъявлено требование принимать участие в подделке
документов и в надувательстве одного лица, которого я обозначу как мистер У.
Этого мистера У. одурачивали, его держали в полном неведении и всеми
возможными способами обманывали, хотя этот негодяй... Хип все время
прикидывался первейшим его другом, питающим к нему великую благодарность.
Это само по себе было низко, но, как сказал философический принц Датский, -
знаменитейшее украшение елизаветинской эры, слова которого могут быть
применены решительно ко всему, - "остальное еще хуже".
побаловал себя, а заодно и нас, вторично прочитав сентенцию под тем
предлогом, будто ищет место, на котором остановился.
послания подробно перечислять более мелкие преступления (список их у меня
имеется), направленные против упомянутого лица, обозначенного мною как
мистер У., - преступления, в которых я был безгласным соучастником. Когда,
после внутренней борьбы, я решил вопрос о выборе между получением жалованья
и отказом от него, между уплатой булочнику и неуплатой, между бытием и
небытием, я положил своей задачей употребить все свои способности на
раскрытие и обнаружение великих преступлений, совершенных во зло сему
джентльмену и в его поношение... Хипом. Подвигнутый на это дело безгласным
советчиком внутри себя, а равно тронутый призывами советчика вовне, - я
обозначу его как мисс У., - я произвел, не без труда, тайное расследование,
продолжавшееся, по моим данным и насколько мне известно, свыше двенадцати
календарных месяцев".
акта, и, казалось, звуки этих торжественных слов придали ему новые силы.
поудобней под левую руку, чтобы, в случае нужды, она была наготове, - в
следующем..."
причинам, коих я не считаю возможным касаться, ослабели и пришли в
расстройство... Хип... умышленно перемешал и перепутал все официальные
бумаги. Когда мистер У. приходил в такое состояние, что не мог заниматься
делами... Хип всегда был тут как тут и заставлял его ими заниматься. Он
вынуждал мистера У. подписывать важные документы именно в этих условиях,
выдавая их за документы, не имеющие никакого значения. Таким порядком он
вынудил мистера У. дать ему полномочия на получение из доверенного им
имущества суммы в двенадцать тысяч шестьсот четырнадцать фунтов два шиллинга
девять пенсов, а также право употребить эту сумму якобы для возмещения
деловых издержек и недостач, которые либо уже были возмещены, либо совсем не
имели места. Это деяние он приписал преступному замыслу самого мистера У.,
совершившего якобы сей бесчестный поступок, и с той поры стал мучить его к
приневоливать".
головой Урия. - Мы еще посмотрим !
воскликнул мистер Микобер, отрываясь от послания.
вопрос мистер Микобер.
Если он ответит утвердительно и спросит вас, где пепел, направьте его к
мистеру Микоберу, который сообщит ему нечто для него неприятное!
большим волнением она вскричала:
что говорите. Смиренным! - злобно глядя на меня, повторил он. - В прошлом я
был смиренным с некоторыми из них, слишком смиренным!
к своему сочинению.
мне известно..."
спокойней!
для вас убедительно! - откликнулся мистер Микобер.
мне известно, систематически подделывал на исходящих бумагах, в книгах и в
документах подпись мистера У.; в частности, в одном случае, я могу это
доказать. А именно, например, следующим образом..."
удовольствие, что, должен сказать, свойственно не только ему. В течение
своей жизни я проверил это наблюдение на многих людях. Мне кажется, это
общее правило. Принимая, скажем, присягу, свидетели получают большое
наслаждение, дойдя до произнесения нескольких слов, следующих одно за
другим, но выражающих одну и ту же мысль, и провозглашая, что они гнушаются,
презирают, ненавидят и т. д.; на том же основании люди смакуют старинные
проклятья. Мы говорим о тирании слов, но нам нравится также тиранствовать
над ними; мы любим, чтобы, по важным поводам, нам служил слишком большой
штат слов, мы считаем, что это придает нам значительность и звучит
прекрасно. И подобно тому, как нас не занимает в торжественных случаях
качество ливрей на наших лакеях, - лишь бы они были красивы и было их много,
- так и качество, а равно и уместность наших слов - дело второстепенное,
лишь бы парад их был внушителен. Подобно тому также, как большое количество
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Грабб Джеф
Контровский Владимир
Каменистый Артем