предоставляют ей большую свободу образовывать новые, еще более изощренные
формы. В конце концов материя не разрушается, претерпевая изменения, так же,
как восковой кубик, который вы расплавляете в круглую форму, не разрушается,
а лишь меняет свою форму. (Кстати, этот пример приводит Вольтер.) Нет ничего
более естественного, чем эти бесконечные возрождения, как нет ничего
удивительного в повторном рождении. Куда бы вы ни обратили свой взгляд, вы
всюду встретитесь с возрождением: гусеница возрождается в виде бабочки,
апельсиновое зернышко, брошенное в землю, - в виде апельсинового дерева,
погибшие животные - в виде травы, овощей, червей, иными словами, в виде
корма для других животных и тем самым становятся частью их субстанции и т.
д. и т. п. (Прим. автора)}. Так разве можно наказывать человека за то, что
он несколько преждевременно разлагает на составные части кусочек материи,
который, в сущности, для того и предназначен и который из тех же самых
элементов образует новые соединения: чем скорее вы убьете муху, тем скорее
появится на свете какой-нибудь турецкий паша, а если пощадите таракана,
одним архиепископом на земле будет меньше. Следовательно, нет ничего дурного
или злодейского в том, чтобы разложить на элементы чью-нибудь плоть и
получить средство для создания тысячи насекомых за счет пролития крови в
более крупном животном, именуемом человеком.
Короче говоря, убийца - такое же естественное явление, как война, голод
или холера это - средство, которое имеет в своем распоряжении Природа и
которое ничем не хуже других враждебных нам сил. Таким образом, когда кто-то
осмеливается заявлять, что убийца оскорбляет Природу, я считаю это такой же
нелепостью, как, скажем, утверждать, что холера, голод или война оскорбляют
Природу или совершают преступление, ибо разницы здесь я не вижу. Но мы же не
можем выпороть или сжечь, или заклеймить каленым железом, или повесить ни
холеру, ни голод, между тем как это можно сделать с человеком: именно
поэтому его признают виновным. Вообще сплошь и рядом мы видим, что вина
определяется не серьезностью проступка, а степенью уязвимости преступника,
вот почему богатство и высокое положение всегда правы, а нищета всегда
оказывается виновной.
Что же касается до жестокости, ведущей к убийству, можно с уверенностью
сказать, что это одна из самых естественных наклонностей человека, к тому же
одна из самых усладительных и приятных, которые он получил от Природы
жестокость в человеке - не что иное, как выражение его желания проявить свою
силу. Она сквозит во всех его делах и словах, во всем его образе жизни
порою она маскируется воспитанием, но очень быстро эта маска спадает, и
тогда она проявляется с новой силой в самых разных формах. Сильный трепет,
который мы ощущаем при мысли о жестоком преступлении и во время его
свершения, является убедительнейшим доказательством того, что мы рождены
служить слепыми орудиями законов трех царств и промысла Природы и что, как
только отдаемся своему порыву, сладострастие проникает в наш организм через
все поры.
Поэтому надобно награждать убийцу, а не наказывать: запомните, что ни
одно преступление на свете не требует такой силы и энергии, такого мужества
и ума, как великое дело убийства. Существуют тысячи ситуаций, когда умному
правительству следовало бы использовать только наемных убийц... Тот, кто
знает, как подавить вопли своей совести и играючи обращаться с чужой жизнью,
уже готов к самым великим деяниям. Одному небу известно, сколько в мире
людей, которые добровольно становятся преступниками просто потому, что
недальновидное правительство игнорирует их дар и не употребляет его в дело
в результате несчастные погибают, на колесе за поступки, которые могли бы
принести им почет и уважение. Все эти Александры Великие, все эти маршалы -
и Тюренн и Саксонский {Знаменитые полководцы.} и прочие - могли бы сделаться
разбойниками с большой дороги, если бы высокое происхождение и улыбка
фортуны не устелили им лаврами путь к славе. И, конечно же, все эти Картуши,
Мандрены и Дерю {Знаменитые воры и разбойники во Франции того времени.}
стали бы великими людьми, если бы правительство знало, как использовать их
талант.
Это же верх самой вопиющей несправедливости! Существует множество
хищных зверей - лев, волк, тигр, - которые живут только убийством и не
признают никаких законов, кроме своих собственных в то же время в мире
встречаются и другие животные, которые занимаются таким же делом,
удовлетворяя не голод, а другую страсть, и их называют преступниками!
Мы часто жалуемся на тех или иных диких зверей, которые кажутся нам
опасными или приносят нам вред, но мы со вздохом приговариваем, исходя из
здравого смысла: "Да, это ужасное и опасное создание, но оно полезное:
Природа ничего не создает без надобности, возможно, этот зверь вдыхает
какой-то воздух, который в противном случае мог отравить нас, или поедает
насекомых, представляющих для нас еще большую угрозу". Давайте же рассуждать
так же здраво и в отношении других животных и видеть в убийстве только руку,
направляемую непреложными законами, руку, которая служит Природе и через
преступления, какими бы чудовищными их ни считали, действует ради каких-то
неизвестных нам целей или же предотвращает несчастья, в тысячу раз более
ужасные, нежели те, что она творит.
"Софистика! Голая софистика! - завопят глупцы, услышав мои слова. - На
самом деле убийство оскорбляет Природу, и тот, кто его совершил, будет
терзаться до конца своих дней". Так могут рассуждать только круглые идиоты.
Убийца терзается совсем не потому, что поступок его плох сам по себе, и в
тех странах, где убийство пользуется почетом, он не терзается - будьте
уверены в этом... Разве воин рыдает над поверженным врагом? Единственное
неприятное чувство, которое мы испытываем при убийстве, вызвано его
запретностью у каждого человека в жизни бывают моменты, когда сердце его
сжимается от страха перед вполне обычным поступком, если в силу каких-то
обстоятельств он подпадает под запрет. Например, прибитый к дверям знак,
запрещающий вход, кого угодно заставит ощутить неприятный холодок в спине,
хотя человек и не видит ничего дурного в том, чтобы переступить порог. То
есть страх этот порождается только фактом запрета, а не самим поступком, в
котором может и не быть ничего преступного. Малодушие - кратковременное
чувство вины и страха, сопровождающее убийство, - проистекает только из
предрассудка и никоим образом не связано с реальностью. Но представим на
минуту, что ветер подул в другую сторону, что меч правосудия поражает то,
что совсем недавно называлось добродетелью, а закон вознаграждает
преступление, и вы увидите, как добродетельные будут трястись от страха, а
злодеи вздохнут спокойно, хотя и те и другие будут продолжать заниматься
своим любимым делом. В таких случаях Природа безмолвствует, возмущенный
голос, грохочущий в нашей душе, принадлежит предрассудку, с которым легко
справиться, если приложить немного усилий и иметь желание. Однако существует
некий священный орган, чей проникновенный шепот мы слышим прежде, чем
раздадутся голоса заблуждения или воспитания этот таинственный голос
напоминает нам о нашей связи с первичными элементами и подталкивает нас к
гармоничному слиянию этих элементов и их сочетаний в новую форму, которую
выбирают сами эти элементы. Этот голос - негромкий и неназойливый - не
вдалбливает в нас божественные проповеди, не напоминает нам о кровных узах
или общественных обязанностях, которые насквозь фальшивы, но изрекает одну
только правду. Между прочим, тот голос не внушает нам поступать с другими
так, как мы хотим, чтобы поступали с нами, и если мы внимательно
прислушаемся к нему, окажется, что он говорит нам нечто противоположное.
"Помните, - говорит нам Природа, - всегда помните: все зло, которое вы
наносите ближнему, воздается вам добром и сделает вас счастливым законы мои
гласят, что вы должны истреблять друг друга и без конца и без раздумий
вредить ближнему своему. Поэтому я вложила в вас неистребимую потребность
творить зло, ибо я желаю вам добра. Пусть ваши близкие - отец, мать, сын,
дочь, племянница, жена, сестра, муж, друзья ваши - будут для вас не дороже,
чем самый последний червь, ползающий по земле все эти связи, обязанности,
привязанности придуманы не мною, но порождены слабостью, воспитанием и
безумием, ко мне они не имеют никакого отношения вы можете нарушать и
попирать их, презирать и отменять их - меня это не касается. Вы - такое же
творение мое, как бык, осел, артишок или вошь всем вам я дала способности -
одним больше, другим меньше, - и каждый из вас должен сполна использовать
свои собственные. Однажды покинув мое чрево, вы больше мне не принадлежите,
и я не отвечаю за ваши поступки. Если вы пребываете в добром здравии и
размножаетесь - меня это не волнует, если вы истребляете и себя и себе
подобных, если вы, употребляя ваши способности, сметете с лица земли все три
царства и опустошите ее, и ничего на ней не останется, я буду безмерно рада,
ибо в свою очередь смогу использовать атрибуты своего могущества и свою
способность созидать, плодить новых существ, которой лишило меня ваше
проклятое потомство. Прекратите творить, уничтожьте все сущее - вы ни в
малейшей степени не нарушите мой замысел и мой промысел. Но что бы вы ни
делали - уничтожали или созидали - в моих владениях ничего от этого не
убудет лист, упавший с дерева, так же полезен для меня, как и могучие
кедры, растущие в лесах ливанских, и питающийся падалью червь ничуть не хуже
в моих глазах, нежели самый могущественный король на земле. Поэтому крушите
или созидайте по мере сил и возможностей ваших: завтрашнее солнце взойдет на
прежнем месте, миры, которые я бросила в бесконечное пространство, будут
продолжать свой бег по своим орбитам, а если вы разрушите все, если все три
царства будут уничтожены вашей порочностью и не смогут восстать из праха,
утратив свою способность к взаимному воспроизводству, ну что ж -
уничтоженные предательской рукой, они будут заново воссозданы мною, я вновь
сотворю их, и будет на земле так же, как было до сих пор. Таким образом, мне
по душе самые грандиозные, самые чудовищные и самые жестокие злодеяния.
Вот каковы законы Природы, Жюльетта это единственные законы, которые
она продиктовала, единственные, угодные ей законы, и нарушать их мы не имеем
права. Если же люди придумывают свои, остается лишь посмеяться над их
глупостью, но даже если приходится подчиняться им, мы не должны становиться
жертвой человеческой глупости - мы должны освободиться от предрассудков и не
упускать ни единой возможности мстить за вынужденное унижение самым
изощренным надругательством над придуманными законами. Жалеть следует лишь о
том, что Природа не дала нам столько талантов и столько способностей к
злодейству, сколько нам бы хотелось. Вместо того, чтобы благодарить нашу
Конан-Дойль Артур
Маккарти Кормак
Суворов Виктор
Прозоров Александр
Курылев Олег