было равносильно сообщничеству в преступлении, которое разоблачил Льюсом.
который не вел бы через дебри новых осложнений. И хотя тайну вскоре доверили
мистеру Тэпли и богатое воображение этого джентльмена измыслило множество
рискованных средств, которые, надо отдать ему должное, он был готов
немедленно пустить в ход под своей личной ответственностью, все же эти
предложения ничему не помогли и только дали выход рвению мистера Тэпли.
конторщика за вечерним чаепитием приобрел особенную важность и в конце
концов убедил друзей в том, что самым верным шагом для установления истины
было бы узнать, в какой мере можно положиться на умственные способности
старика и на его память. Удостоверившись сначала, что Льюсом и мистер Чаффи
никогда прежде не виделись и что подозрения старика возникли из другого
источника, они единогласно решили, что старый конторщик и есть тот человек,
который им нужен.
общественных собраниях и провозглашающими, что то или иное притеснение
невозможно терпеть ни минуты долее, а его тем не менее приходится терпеть
еще лет сто или двести, и притом без всяких послаблений, они достигли этим
только одного: вывода, что между ними нет разногласий. Что они нуждались в
мистере Чаффи было одно дело, а как до него добраться - совсем другое; а
между тем добраться до Чаффи, не встревожив его самого, не встревожив
Джонаса и не убоявшись трудности сыграть на таком расстроенном и давно
вышедшем из употребления инструменте то самое, что им требовалось, - эта
цель была от них все так же далека, как и прежде.
имел на него больше влияния? Несомненно, его молодая хозяйка, сказал Том. Но
и Тома и всех остальных отталкивала мысль обмануть молодую женщину, сделав
ее невольной причиной гибели своего жестокого мужа. Разве никого больше нет?
Как же, конечно есть. Совершенно в другом роде, сказал Том, но влияние на
Чаффи имела и миссис Гэмп, та сиделка, у которой он одно время был под
началом.
обстоятельствами, которых они до сих пор не принимали в расчет. Джон Уэстлок
знал миссис Гэмп. Он давал ей работу: ему было известно, где она живет, так
как добрая женщина любезно вручила ему при расставании целую кипу своих
визитных карточек для раздачи знакомым. Было решено, что к миссис Гэмп надо
подойти со всей осторожностью, но нимало не откладывая, и разузнать, что
этой благоразумной матроне известно относительно мистера Чаффи и способов
сообщения с ним.
посетив миссис Гэмп сначала на дому, в надежде застать ее среди отдохновений
частной жизни; в случае же неудачи разыскать ее вне дома, при исполнении
профессиональных обязанностей. Том вернулся в Излингтон, чтобы не упустить
случая повидаться с мистером Неджетом и быть на месте, если он вдруг
появится. А мистер Тэпли остался на время в Фэрнивелс-Инне приглядывать за
Льюсомом, которого, однако, вполне можно было предоставить самому себе,
поскольку у него и мысли не было улизнуть от них.
вслух ту бумагу, которая была при нем, а также и приписку, гласившую, что
все это написано им на случай смерти, добровольно и по велению совести. А
после того как он прочел бумагу, все подписались и, взяв ее, заперли с его
согласия в сохранном месте.
начальной школы, где отважно заявил, что план, имевший такой успех,
принадлежит ему, и где он обвинял мистера Пекснифа в подлоге. Этим делом
Джон также горячо заинтересовался, заметив с обычной своей
непочтительностью, что мистер Пексниф всю свою жизнь был удачливым
мошенником и что его, Джона, очень порадует, если он поможет Пекснифу
получить по заслугам, хотя бы дело шло о пустяках.
всем договорились, он ушел на поиски квартиры, отказавшись пообедать с
Джоном Уэстлоком. После долгих трудов ему удалось найти две чердачных
комнатки для себя и Марка в одном из дворов на Стрэнде, неподалеку от
Тэмпла. Багаж, дожидавшийся их в конторе дилижансов, он переправил в это
новое убежище, а после того стал прохаживаться взад и вперед по двору
Тэмпла, закусывая мясным пирогом вместо обеда и весь сияя от радости, -
которой он и прошлом никогда не испытывал и не понимал, будучи отъявленным
эгоистом, - от радости, что он избавил Марка от стольких трудов.
ГЛАВА XLIX,
раздора между подругами
выражаясь образно, в парадное одеяние. Ее подмели и прибрали для приема
гостьи. Эта гостья была Бетси Приг - миссис Приг, от Бартлеми, или, как
говорят некоторые, - Барклеми, или, как говорят другие, - Бардлеми; под
всеми этими ласковыми и фамильярными прозвищами лица той профессии,
украшением которой являлась миссис Приг, подразумевали больницу св.
Варфоломея.
чулан кажется дворцом; и, возможно, комната на втором этаже, с окнами на
улицу, в доме мистера Свидлпайпа представлялась фантазии миссис Гэмп
величественным чертогом. Пусть это было не совсем так с точки зрения людей
капризных и привередливых, зато комната совмещала в себе столько удобств,
сколько можно было ожидать от помещения таких размеров, не доводя оптимизм
до крайности. Не забывайте только про кровать, и вы останетесь целы и
невредимы. В этом и заключалась вся суть. Если ни на минуту не забывать о
кровати, можно было даже наклониться и поискать под круглым столиком
какую-нибудь оброненную вещь, не рискуя очень сильно ушибиться о комод, или,
свалившись в камин, попасть на излечение к св. Варфоломею.
этого предмета обстановки, которые были весьма обширны. Это была не складная
кровать, и не французская кровать, и не кровать с четырьмя колонками, а то,
что поэтически именуется кроватью с пологом; матрац был сильно продавлен и
отвис, так что сундук миссис Гэмп входил под кровать только наполовину,
угрожая ногам, а также душевному спокойствию непривычного посетителя. Раму,
которая должна была поддерживать балдахин и занавеси, ежели бы они имелись,
украшали точеные деревянные шишки, которые падали от малейшего сотрясения, а
нередко и без всякого повода, наводя неописуемый страх на мирного гостя.
изголовья, с той стороны, что поближе к дверям, висела жиденькая занавесочка
в синюю клетку, препятствуя зефирам, гулявшим по Кингсгейт-стрит, навещать
миссис Гэмп слишком уж бесцеремонно. Порыжелые платья и другие
принадлежности туалета этой дамы висели над кроватью; от долгого ношения они
настолько верно повторяли ее формы, что не один нетерпеливый муж,
стремительно вбегая к ней в сумерки, на мгновение останавливался как
вкопанный, вообразив, будто миссис Гэмп повесилась. Некий джентльмен,
пришедший с обычной экстренной просьбой, выразился даже так, будто эти
платья похожи на ангелов, охраняющих ее сон. Но это, как заметила миссис
Гэмп, "был у него первенький", и после того он ни разу не повторил своего
комплимента, хотя его визиты повторялись часто.
спинками, и по этой более чем достаточной причине их было всего два. Это
были старинные кресла с подлокотниками, оба красного дерева, и отличались
они главным образом скользкостью сидений, первоначально обитых волосяной
материей, а теперь - какой-то лоснящейся тканью синеватого оттенка, с
которой гость начинал в ужасе скатываться, еще не успев как следует
усесться. Недостаток в стульях восполнялся у миссис Гэмп изобилием картонок,
которых у нее набралась целая коллекция; и употреблялись они для хранения
самых разнообразных ценностей, отнюдь не находившихся, однако, в такой
сохранности, как приятно было воображать этой доброй женщине; ибо, хотя все
картонки были тщательно закрыты крышками, ни у одной из них не имелось дна,
почему хранившаяся в каждой из них собственность была как бы прикрыта
гасильником. Маленький комод, которому предназначалось стоять на другом
комоде, большом, оставшись сам по себе, выглядел очень мизерно и казался
каким-то карликом; зато по части сохранности вещей у него имелось большое
преимущество перед картонками, ибо все ручки у него давным-давно отлетели и
потому добраться до содержимого было нелегко. Это можно было проделать
только двумя способами: или наклонив все сооружение вперед, пока все ящики
не вывалятся разом, или же открывая их поодиночке ножом, как устрицы.
камином, начиная с угля - в самом низу (как и в природе) и кончая спиртным -
на самом верху, которое она из скромности держала в чайнике. Каминную полку
украшал небольшой календарь с собственноручными пометками миссис Гэмп возле
тех чисел, когда должна была разродиться какая-нибудь из ее клиенток. Кроме
того, тут же красовались три портрета: один, акварельный, изображал самое
миссис Гэмп в молодости; другой, бронзированный, какую-то даму в перьях -
как предполагалось, миссис Гаррис в бальном туалете; и третий, сделанный
тушью, изображал покойного мистера Гэмпа. Последний был нарисован во весь
рост; для того чтобы сделать сходство более убедительным и явным, художник
изобразил и деревянную ногу.
мисочка для бульона, ложка для дачи лекарства упрямым больным и, наконец,
зонтик миссис Гэмп, выставленный напоказ, как вещь особенно редкая и ценная,
завершали убранство каминной полки и соседней стены. К этим-то предметам
миссис Гэмп с удовлетворением обратила взоры, накрыв столик к чаю и закончив
все приготовления к приему миссис Приг, вплоть до поставленных на стол двух
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Русанов Владислав
Посняков Андрей
Глуховский Дмитрий
Вронский Константин