оград колья, стреляют из пистолетов, воздвигается баррикада, молодые люди,
оттесненные назад, проносятся бегом с похоронной колесницей по Аустерлицкому
мосту и нападают на муниципальную гвардию, прибегают карабинеры, драгуны
рубят саблями, толпа рассыпается в разные стороны, шум войны долетает до
четырех сторон Парижа, люди кричат: "К оружию!", люди бегут, падают,
отступают, сопротивляются. Гнев раздувает мятеж, как ветер раздувает огонь.
Глава четвертая. ВОЛНЕНИЯ БЫЛЫХ ВРЕМЕН
вспыхивает всюду и сразу. Было ли это предвидено? Да. Было ли подготовлено?
Нет. Откуда это исходит? От уличных мостовых. Откуда это падает? С облаков.
Здесь восстание имеет характер заговора, там - внезапного порыва гнева.
Первый прохожий завладевает потоком толпы и направляет его куда хочет.
Начало, исполненное ужаса, к которому примешивается какая-то зловещая
веселость. Сперва раздаются крики, магазины запираются, мигом исчезают
выставки товаров; потом слышатся одиночные выстрелы; люди бегут; удары
прикладов сотрясают ворота; слышно, как во дворах хохочут служанки,
приговаривая: "Ну, началась потеха!"
одновременно произошло следующее:
длинноволосых и бородатых, вошли в кабачок и минуту спустя вышли оттуда,
неся горизонтально трехцветное, обернутое крепом знамя, предшествуемые тремя
вооруженными людьми, - один из них держал саблю, другой ружье, третий пику.
лбом, черной бородой и жесткими торчащими усами, зычным голосом предлагал
прохожим патроны.
знамя; на нем белыми буквами начертаны были слова: Республика или смерть! На
улицах Постников, Часовой, Монторгейль, Мандар появились люди сo знаменами,
на которых блестели написанные золотыми буквами слово секция и номер. Одно
из этих знамен было красное с синим и с чуть заметной промежуточной белой
полоской.
оружейников, - одну на улице Бобур, вторую на улице Мишель-Конт, третью на
улице Тампль. В течение нескольких минут тысячерукая толпа расхватала и
унесла двести тридцать ружей, - почти все двуствольные, - шестьдесят четыре
сабли, восемьдесят три пистолета. Один брал ружье, другой - штык; таким
образом можно было вооружить больше народа.
располагались для стрельбы в квартирах, где остались только женщины. У
одного из них было кремневое ружье. Эти люди звонили у дверей, входили и
принимались делать патроны. Одна из женщин рассказывала: "Я и не знала, что
это такое - патроны, мой муж потом сказал мне".
унесла ятаганы и турецкое оружие.
бульварах, в Латинском квартале, в квартале рынков -запыхавшиеся мужчины,
рабочие, студенты, члены секций читали прокламации и кричали "К оружию!",
били фонари, распрягали повозки, разбирали мостовые, взламывали двери домов,
вырывали с корнем деревья, шарили в погребах, выкатывали бочки, громоздили
булыжник, бут, мебель, доски, строили баррикады.
сабли и ружья отсутствовавших мужей, потом испанскими белилами писали на
дверях: Оружие сдано. Некоторые ставили "собственное имя" на расписке в
получении ружья или сабли и говорили: Завтра пошлите за ними в мэрию. На
улицах разоружали часовых-одиночек и национальных гвардейцев, шедших в
муниципалитет. С офицеров срывали эполеты. На улице Кладбище Сен-Никола
офицеру национальной гвардии, которого преследовала толпа, вооруженная
палками и рапирами, с большим трудом удалось укрыться в доме, откуда он мог
выйти только ночью и переодетый.
поднимались по улице Сен-Иасент к кафе "Прогресс" или спускались вниз к кафе
"Семь бильярдов" на улице Матюринцев. Там молодые люди, стоя на каменных
тумбах у подъездов, распределяли оружие. На улице Транснонен, чтобы
построить баррикады, разобрали лесной склад. Только в одном месте - на углу
улиц Сент-Авуа и Симон-де-Фран - жители оказали сопротивление и разрушили
баррикаду. И только в одном месте повстанцы отступили: обстреляв отряд
национальной гвардии, они оставили баррикаду, которую начали возводить на
улице Тампль, и бежали по Канатной улице. Отряд подобрал на баррикаде
красное знамя, пакет с патронами и триста пистолетных пуль. Гвардейцы
разорвали знамя и унесли клочья на своих штыках.
последовательности, происходило сразу во всем городе, в невероятной
суматохе; это было как бы множество молний и один раскат грома.
одном только квартале рынков. Средоточием их был знаменитый дом э 50,
который служил крепостью Жанну и его ста шести соратникам; защищенный с
одной стороны баррикадой Сен-Мерри, с другой - баррикадой на улице Мобюэ, он
господствовал над улицами Арси, Сен-Мартен и улицей Обри-ле-Буше, являвшейся
его фронтом. Две баррикады заходили под прямым углом: одна - с улицы
Монторгейль на Большую Бродяжную, другая - с улицы Жофруа-Ланжевен на
Сент-Авуа. Это не считая бесчисленных баррикад в двадцати других кварталах
Парижа, в Маре, на горе Сент -Женевьев; не считая еще одной - на улице
Менильмонтан, где виднелись ворота, сорванные с петель, и другой - возле
маленького моста Отель-Дье, сооруженной из опрокинутой двуколки, в трехстах
шагах от полицейской префектуры.
деньги ее строителям. У баррикады на улице Гренета появился всадник и вручил
тому, кто был начальником над баррикадой, сверток, похожий на сверток с
монетами. "Вот, - сказал он, - на расходы, на вино и прочее". Молодой
блондин, без галстука, переходил от баррикады к баррикаде, сообщая пароль.
Другой, в синей полицейской фуражке, с обнаженной саблей, расставлял
часовых. Кабачки и помещения привратников внутри, за баррикадами, были
превращены в караульные посты.
неровные, извилистые улицы, с бесчисленными углами и поворотами были выбраны
превосходно, в особенности окрестности рынков, представляющие собой сеть
улиц, более запутанную и беспорядочною, чем лес. Говорили, что общество
Друзей народа взяло на себя руководство восстанием в квартале Сент-Авуа. У
человека, убитого на улице Понсо, как установили, обыскав его, был план
Парижа.
сила, носившаяся в воздухе. Восстание, мгновенно построив баррикады одною
рукою, другою захватило почти все сторожевые посты гарнизона. Меньше чем в
три часа, подобно вспыхнувшей пороховой дорожке, повстанцы отбили и заняли
на правом берегу Арсенал, мэрию на Королевской площади, все Маре, оружейный
завод Попенкур, Галиот, Шато-д'О, все улицы возле рынков; на левом берегу -
казармы Ветеранов, Сент-Пелажи, площадь Мобер, пороховой погреб Двух
мельниц, все заставы. К пяти часам вечера они уже были хозяевами Бастилии,
Ленжери, квартала Белые мантии; их разведчики вошли в соприкосновение с
площадью Победы и угрожали Французскому банку, казарме Пти-Пер, Почтамту.
Треть Парижа была в руках повстанцев.
быстрый захват оружейных лавок свидетельствовали о том, что сражение,
начатое градом камней, продолжалось ливнем оружейных выстрелов.
его конец, войска -другой, противоположный. Перестрелка шла от решетки к
решетке. Наблюдатель, мечтатель, автор этой книги, отправившись взглянуть на
вулкан поближе, оказался между двух огней. Он мог укрыться от пуль, только
спрятавшись за полуколоннами, разделявшими лавки; почти полчаса провел он в
этом затруднительном положении. Тем временем пробили сбор, национальные
гвардейцы торопливо одевались и вооружались, отряды выходили из мэрий, полки
из казарм. Против Якорного пассажа барабанщику нанесли удар кинжалом. Другой
барабанщик, на Лебяжьей улице, был окружен тридцатью молодыми людьми; они
прорвали барабан и отобрали у него саблю. Третий был убит на улице
Гренье-Сен-Лазар. На улице Мишель-ле-Конт были убиты, один за другим, три
офицера. Многие муниципальные гвардейцы, раненные на Ломбардской улице,
отступили.
знамя с надписью: Республиканская революция. э 127. Была ли это революция на
самом деле?
огромную цитадель.
Остальное представляло собою лишь мелкие стычки. В центре до сих пор еще не
дрались - это и доказывало, что вопрос решался именно здесь.
представлялась еще ужаснее. Солдаты вспоминали народное ликование, с которым
был встречен в июне 1830 года нейтралитет 53-го линейного полка. Два
человека, бесстрашные и испытанные в больших войнах, маршал Лобо и генерал
Бюжо, командовали войсками, - Бюжо под началом Лобо. Многочисленные отряды,
состоявшие из пехотных батальонов, окруженные ротами национальной гвардии и
предшествуемые полицейскими приставами в шарфах, производили разведку
занятых повстанцами улиц. А повстанцы ставили дозоры на перекрестках и