флаг-капитаном Клапье-де-Колонгом, капитаном 2-го ранга Семеновым и другими
чинами своего штаба. Решение его всеми было одобрено. Он призвал к себе в
каюту командира Шишмарева и, задыхаясь от приступа бешенства, заговорил:
взбунтовался. Комитет грозит выбросить нас за борт. Пусть Стеман от моего
имени попросит у японцев вооруженную силу. Пора раздавить эту крамолу.
приему пленных находился в русском морском госпитале. Его обращение к
японским властям, очевидно, имело полный успех. Вечером на "Воронеж" приехал
из Нагасаки полицмейстер. При встрече с Рожественским и чинами его штаба он
был чрезвычайно любезен. Свою необычную миссию он выполнял с каким-то особым
упоением. Для японцев это был неожиданный случай. Разбитый и опозоренный при
Цусиме русский адмирал не только не затаил против японцев мести, а поступил
как раз наоборот, прося у них вооруженную помощь. Выходило так, что врагу он
доверяет дольше, чем своим нижним чинам. В самых изысканных выражениях,
объясняясь на английском языке, полицмейстер успокаивал
адмирала:
вызывает из Сасебо военные суда, а из лагеря - войска. А пока для порядка
срочно взойдет на пароход наша полиция.
Японии, мы никому не позволим тронуть вас. Мятежники пройдут к вам только
через трупы полицейских.
мера только временная. А в случае надобности - японцы могут войска прислать.
уничтожим весь ваш бунтующий эшелон.
через час он вышел на палубу и, пошатываясь, направился к трапу.
скором времени прибыли четыре миноносца и, откинув крышки минных аппаратов,
начали крейсировать вокруг парохода. В любой момент он мог быть взорван и
пущен ко дну со всем его населением.
теперь призвал их к себе на помощь.
власти были врагами. А как пришлось давить нашего брата, они сразу
снюхались. За свое благополучие наши адмиралы и генералы готовы отдать
врагам не только нас, но
человеческого!..
помощью, и вы рады стараться? Но запомните: придет время - может быть,
придется опять с нами воевать. Тогда у нас будут настоящие командиры. Не
такая шваль, как Рожественский. Мы заставим вас копать рылом хрен в огороде.
японцы, стала для эшелона чужой. Матросы и солдаты спустились в нижние
помещения. Теперь уже там, в глубине судовых трюмов, кипели человеческие
страсти: продолжались митинги. Наверху как будто было все спокойно. Но
начальство чувствовало себя примерно так же, как могут чувствовать люди,
находясь на крыше горящего здания. Ночью некоторые из офицеров сбежали с
парохода. С полуюта они по концам спускались в японские ялики и перебирались
на берег.
капитан Алексеев. Оба были одеты в военную форму. Генерал, полнотелый, с
большими свисающими усами, солидно прошел в офицерские каюты. Сначала он о
чем-то беседовал с Рожественским, а потом распорядился вызвать на верхнюю
палубу нижних чинов. На его приветствие они ответили слабо и как-то нехотя.
Он спросил их о претензии, и сразу раздалось столько голосов с жалобами, что
ничего нельзя было разобрать. Тогда генерал предложил эшелону выбрать своих
представителей от разных частей. Он удалился на
представителя допрашивал отдельно, а напоследок - всех вместе. Наперебой он
заявили одной то же:
адмирала Рожественского вышло. Он бил команду пинками.
начали угрожать нам.
него был вид суровый, какой бывает у человека, убежденного в своей правоте.
Морщась от боли в левой ноге он долго молчал и наконец мрачно спросил:
революцию?
Рожественского. Не хотим мы ехать вместе с ним. Отправьте нас на родину без
него, и больше не будет никакого волнения.
зачинщиков и давал честное слово, что они не будут отданы под суд. Дело
кончилось тем, что весь этот эшелон был переведен на два парохода - "Киев" и
"Тамбов", а на "Воронеж" назначили новый эшелон. Адмиралы Рожественский и
Вирен отправились во Владивосток на маленьком транспорте "Якут".
на "Воронеже" побратались и образовали общий фронт против матросов и солдат.
Это понял Кузнецов и его более сознательные товарищи. Для них стало ясно,
что в случае надобности русская власть не постыдится позвать японцев, чтобы
помочь удушить не только кучку пленных, но и весь революционный народ.
то врезался в горы наваливающихся на него волн, распарывая их своим острым
форштевнем, то становился на дыбы, как бы намереваясь сделать безумный
прыжок в пространство. На палубу летели брызги и клочья пены. Напряженно
визжали снасти. Под небом, загроможденным клубящимися
колыхающейся водной шири, пароход, дымя толстой трубой, упорно шел вперед, в
седую и взлохмаченную даль. Барометр все падал. Значит, это были только
первые приступы разыгрывающегося тайфуна. Но
неисчерпаемая сила, сказывались его удары, сотрясавшие хрупкий корпус судна.
почти все матросы вышли на верхнюю палубу. Они оглядывались, жадно искали
что-то тревожными глазами, но ничего не видели на поверхности бушующего
моря, словно никогда и не было здесь сражения. Кто-то сдернул фуражку, и тут
же, точно по команде, все, как один, взмахнули руками, и головы обнажились.
Так, в молчании, бледные, мрачные, простояли минуту-две, слушая многоголосый
рев тайфуна, плакавшего над братским кладбищем.
люди, не те, какими я знал их, когда мы отправились на войну. На палубе
корабля, этого одинокого странника морей и океанов, никогда еще не звучали
так смело слова, как на этот раз.
воздухе и заявил:
факты...
же время и сама несет какой-то урон, иногда очень значительный. В морском же
бою русских с японцами получилось иначе. Наши моряки и при Цусиме сражались
с былой отвагой и храбростью. На некоторых даже полузатопленных кораблях,
окруженных превосходящими силами врага, комендоры стреляли до последнего
снаряда. Но целым рядом причин, приведенных мною раньше, мы были поставлены
в такое положение, что уже никакой героизм не мог нас спасти от бедствия.
Порочная система управления и снаряжения царского флота снизили потери
японцев на море.
котором держал свой флаг командующий эскадрой адмирал Того, получил более
тридцати наших крупных снарядов. У него были пробиты трубы, палубы,
повреждено много орудий и разбиты казематы. На нем насчитывалось убитыми и
раненными шесть офицеров, один кондуктор и сто шесть нижних чинов. Крейсер
"Кассаги", которому снарядом пробило борт ниже ватерлинии, вынужден был,
ввиду большой прибыли воды уйти в залив Абурадани. Все эти три корабля
безусловно были бы потоплены, если бы мы имели полноценные снаряды. Были
серьезные попадания в броненосцы: "Сикисима", "Фудзи" и "Асахи".
"Якумо", "Асама", "Читосе", "Акаси", "Цусима". "Авизо Чихая" получил от
нашего снаряда течь в угольной яме и удалился с поля сражения. Около двух
десятков истребителей и миноносцев настолько были повреждены, что некоторые
вышли из боя, а три из них были потоплены. Все это мы знали, как знали и то,
какие потери японцы понесли при блокаде Порт-Артура. Там из списка их флота
Василенко Иван
Шломо Вульф
Сертаков Виталий
Жюль Верн
Соломатина Татьяна
Шилова Юлия