боялись людей -- подпускали близко. Купались в пыльце.
двору -- наводит порядок... Что-то мастерит...
склоненных веток. Эльфуши не обращали никакого внимания ни на человека, ни
на дым.
тому положена награда -- сто монет -- за живого или мертвого.
каждые четверть дня... Мне казалось, что я больше никогда в жизни не буду
счастлива".
воздуха, сегодня все ночные птицы поднимаются выше обычного, а нетопыри --
до звезд... Кого этой ночью благословят эльфуши -- тоже сможет немножко
полетать... Так рассказывают..."
завертятся в воздухе хороводом, зазвенят свое извечное "тили-тили", и легкий
ветер пойдет от стрекозиных крыльев, от плащиков, вытканных пауками, от
широких невесомых рукавов...
подобны тем, в чьих душах стоит флажок?
видеть ее лицо -- и россыпь светлячков в небе...
любимому человеку! Единственно возможному, необходимому человеку...
молоко, и теплый ветер понесет мимо белые лепестки...
одиночестве и сожалении, потому что вот он костер и вот она монетка. И на
этот раз все равно, упадет она орлом или решкой.
решится.
вдруг возникают в спасительной чаще -- красные шелковые флажки.
показывали пальцами -- он был страшен.
благородный разбойник, и все, что силой отнял у алчных, отдавал потом
слабым...
замечал -- знаменитый Юс Садовник, двадцать с лишним лет бывший ночным
повелителем страны, разбойник столь легендарный, что умные люди говорили не
раз: никакого Юса Садовника нет, его давно убили, и с тех самых пор любой
разбойничий атаман по традиции называется Юсом -- чтобы внушать страх...
лиса из норы.
обычного конвоем. До последней минуты боялись побега -- ведь известно было,
что Юс Садовник имеет волшебную возможность исчезать, будто пар.
княжьего дворца; натянулись цепи, и закованного в колодки разбойника повели
наверх -- показать князю.
мордами на подлокотниках. При виде знаменитого разбойника встал, с какой-то
даже торопливостью подошел поближе, всмотрелся -- и вдруг улыбнулся так
широко, как давно уже не улыбался:
внимательно, будто задал вопрос и теперь ждал ответа.
останавливаясь прямо перед лицом Юса Садовника, благо тот, закованный, не
мог причинить ему вреда.
душе? Каково тебе жить с ним -- легко?
заметно. Я теперь думаю, что его вообще не было. Это было просто еще одно
испытание, и ты -- струсил.
-- такого, каких прежде у нас не бывало. Ты проживешь под пыткой часа три,
не меньше. Мастер не позволит тебе потерять сознание.
повезли на рыночную площадь, где уже сооружен был специальный эшафот. Не
просто помост с плахой или виселицей -- на этот раз площадку для казни
строили по чертежам иноземного мастера, и местные палачи дивились хитроумным
устройствам, до которых соотечественники приговоренного до сих пор не
додумались.
назад; город уходил от него, будто уносимый отливом. Улицы соскальзывали в
никуда. Толпы тянулись мимо -- и тоже соскальзывали. Юстин поразился, как
много стало в городе людей. В давние времена все было не так.
было. Это было просто еще одно испытание, и ты -- струсил".
отступала, как вода, позади были годы лесной жизни и чужих смертей, впереди
были три часа пыток -- и Юстин думал, что, может быть, он ошибся?
выдало тоски -- ведь люди, которые пялят на узника глаза, решат, что он
боится смерти. Боится иноземного палача, специально выписанного Арунасом
из-за моря...
казнь, Арунас не нарушает воли Звора. Красный шелковый флажок -- если он
действительно есть в душе Арунаса -- не помешает ему присутствовать на
казни...
повода для злорадства?
неприкосновенности собственной души -- всего лишь предрассудок? Вроде
брезгливости к домохранцам?
любимой женщиной. Воспитать детей.
Странная усмешка на покрытом шрамами лице вгоняла обывателей в дрожь.
надеяться, кроме как на помощь Благородного Юса...
а на ней -- помост, зрители и, конечно, Арунас на особом возвышении.
красной накидке, с круглыми карими глазами, которые с нескрываемым
любопытством глядели на узника сквозь прорези. Заморский мастер был польщен
громкой славой своего клиента; радостно суетясь, он что-то объяснял
благосклонно слушающему Арунасу, по очереди показывал инструменты, водил
пальцем по своему животу, вдаваясь в анатомические подробности.
деревянное колесо...
был нарисован углем эшафот, палач, колесо -- и распятая на колесе обнаженная