упускать такую возможность. Понимаете, если мы отправимся на будущий год,
мы можем пройти мимо Юпитера и как следует его рассмотрим. Мак вычислил
для нас очень любопытную траекторию. Мы пройдем совсем впритык, ближе всех
спутников и дадим его гравитационному полю притянуть нас поближе, чтобы
нас вынесло вращением прямиком к Сатурну. Правда, надо очень точно вести
космолет.
обойдется в пятьдесят миллионов. Марс их нам не даст. Это удвоило бы
обычный дефицит. Пока что пытаемся уломать Землю.
Гибсон. - Дайте мне все факты, когда мы приедем домой, и я напишу
блестящую статью о скупердяях-политиках. Вы недооцениваете прессу!
теряет великолепную возможность получше рассмотреть Марс. Поклявшись
ничего не трогать, он получил разрешение занять место пилота, пошел вперед
и уселся у приборов.
Земле это сочли бы очень малой высотой, но из-за разреженности
марсианского воздуха приходилось лететь как можно ниже. Никогда до сих пор
Гибсон не ощущал так остро, что такое скорость. На Земле он летал быстрее,
но там ничего не было видно. Близость горизонта усиливала впечатление -
предмет появлялся на самом краю планеты и исчезал через несколько минут на
другом краю.
чистая формальность и делать ему было нечего почти до самого конца полета.
На полпути появился кофе, и Гибсон пошел в кабину. Хилтон и пилот спорили
теперь о Венере. Это было больное место марсианских колонистов, которые
считали полеты на Венеру пустой тратой времени.
отбрасывали длинные тени. Температура внизу перевалила через точку
замерзания и падала дальше. Редкие растения, которые выжили в этой почти
голой пустыне, наверно, уже свернули поплотней свои листья, сохраняя тепло
и силу на всю ночь.
его. Он решил поспать часа полтора, оставшиеся до конца полета.
поверил, что проснулся. Он только сидел и глядел, оцепенев от удивления.
Больше не было внизу плоского, стертого пейзажа, подчеркивающего глубокую
синеву близкого горизонта. И пустыня, и горизонт исчезли. Вместо них на юг
и на север, сколько охватывал взор, стояли багровые горы. Последние лучи
солнца скользнули по вершинам; те вспыхнули в последний раз и исчезли в
темноте, накатившей с запада.
Потом он очнулся и понял, к своему ужасу, что они летят слишком низко -
ниже, чем эти вершины.
вспомнил от страха то, о чем должен был вспомнить.
дошла до него. Порт-Скиапарелли ждал самолет целых пятнадцать минут после
назначенного часа, а контроль Порт-Лоуэлла выждал еще десять и только
после этого послал сигнал чрезвычайного происшествия. Все самолеты
марсианского воздушного флота были на счету, но один уже готовился
вылететь на поиски с восходом солнца. При большой скорости и малой высоте
поиски сильно усложнялись. Гораздо легче было искать телескопом с Фобоса,
когда он взойдет.
знали, о чем бы сообщить; Если бы Гибсон узнал, что там творилось, он,
наверное, обрадовался бы рекламе. Все кинулись читать его последние
статьи. Рут - его агент - ничего не знала, пока не прибежал издатель,
размахивая вечерней газетой. Она немедленно продала за полторы цены право
на переиздание последнего романа, а потом ушла к себе и плакала целую
минуту. И то, и другое очень обрадовало бы Гибсона.
издатель, который выплатил ему аванс.
Потом все полетели на пол. Машина дернулась и стала почти вертикально,
отчаянно силясь повернуть к северу. Когда Мартин снова поднялся, он увидел
краем глаза странно расплывчатый оранжевый гребень, который скользил уже
совсем недалеко. Даже в эту минуту ужаса он заметил, что надвигающаяся
стена какая-то странная; и тут наконец догадался. Гор не было. Но то, что
было, могло оказаться не лучше. Они летели в песчаную бурю, которая
поднялась из пустыни почти до самой стратосферы.
доносился сердитый свистящий рев - самый страшный звук, который Гибсон
слышал в жизни. Солнце внезапно скрылось, и они беспомощно проваливались в
воющую темноту. Все кончилось в пять минут, но ему казалось, что прошла
бесконечность. Их спасла скорость. Они пронеслись, как снаряд, сквозь ядро
бури. Внезапно затеплился перед ними глубокий винно-красный сумрак,
перестали стучать молотки, и в кабине зазвенела тишина. Гибсон в последний
раз увидел, как уносится к западу буря, взметая пустыню на своем пути.
как желе. Он думал, сильно ли они сбились с курса; потом понял, что вряд
ли это важно, раз самолет оснащен навигационными приборами. И только когда
прошла глухота, у него снова упало сердце. Моторы не работали.
Когда он кончил ее прилаживать, земля была очень близко, хотя нелегко
судить о расстоянии в таких сумерках.
вильнул, пытаясь избежать другого, лихорадочно дернулся, коснулся грунта,
подпрыгнул, коснулся снова, и Гибсон весь сжался перед неминуемым ударом.
веря, что цел. Хилтон выпрямился на сиденье, снял маску и сказал пилоту:
Все идиотски смеялись самым слабым шуткам.
никакого значения.
заранее узнать нельзя?
автопилотом, но, конечно, надо было чаще подходить к приборам.
Лоуэлла в Скиапарелли. Вся беда в том, что мы до сих пор ничего не знаем о
марсианской метеорологии. У нас станций пять, это мало. Полную картину они
дать не могут.
поднялась в Аду. Правильно его назвали, а? Сейчас, наверное, она утихла.
Не думаю, чтобы она прошла близко от Тривиума, так что они тоже не могли
нас предупредить. Один из тех случаев, когда винить некого.
не по силам.
времени они будут нас искать? Есть шансы починить самолет?
предназначены для воздуха, а не для песка.
Примерно через час можно будет вызвать обсерваторию, и они нас засекут. Мы
так обычно делаем, когда летаем на большие расстояния. Ионосфера слишком
слаба, мы не можем посылать сигналы вокруг планеты, как на Земле. Ну
ладно, пойду посмотрю, как там радио.
временем занялся проверкой отопительной и кислородной систем, а Гибсон и
Джимми задумчиво смотрели друг на друга.
Марс и так влипнуть на каком-то дурацком самолете! С этого момента летаю
только на ракетах!
настоящие открытия.
кабины. Вокруг все было темно, только падал свет из самолета.
метров, и мы бы разбились.
Бажанов Олег
Шилова Юлия
Корнев Павел
Конан-Дойль Артур
Глуховский Дмитрий
Прозоров Александр