Не так, как от любого другого человека. Все остальные пахли потом, грязью,
табаком... От них всех пахло, как от нормальных людей, немытых и уставших.
Но нестерпимый запах шел именно от Замке. Ягеру была знакома эта вонь. Так
пахли все, кого он когда-либо допрашивал. Так пахнут трусы и предатели, так
пахнут крысы, когда они поедают умершего тигра. Не гадко, нет. Гаденько! Они
омерзительно живы, их глазки поблескивают, носики стремительно шевелятся,
впитывая запах смерти.
потому, что на носу у него очки, просто он крыса. Гадкая крыса, готовая
выползти из своей щели в полу и броситься на мертвого тигра, когда придет
срок. И пусть тигр - людоед, пусть кровь стекает по его усам, но у маленьких
серых созданий не хватает смелости даже заглянуть ему в глаза, пока тот жив.
Они могут ползать только по мертвому тигру, тигру, которого кто-то убил.
Такой же великий, как и сам тигр.
хищник упадет на брюхо, вот тогда эти гаденькие крысы-Замке выползут из всех
своих щелей. Влезут мертвому тигру на спину и начнут пищать своими погаными
голосами о том, как они втайне боролись, как они ненавидели тигра, как они
тихонько и про себя не соглашались с ним. Мелкие крысы-Замке. Они промолчат,
что они так же радовались бы победе тигра-людоеда, потому что им наплевать
на все, их интерес - еда. И кто это будет, тигр-людоед или кто-то другой,
такой же могучий... Крысам не важно. Крысы не дерутся, крысы едят. Смешные
крысы-Замке. Они не знают, что он знает о них и не обращает внимания.
посмотрел на ученого. Ягер внимательно рассмотрел его удлиненную мордочку,
его блестящие черные глазки, его беспрестанно шевелящийся черный
носик-пуговку, на который были нацеплены очки. Крыса, огромная крыса в
полевой форме, сидела рядом с Людвигом Ягером. Она была до того смешна в
своих нелепых потугах выглядеть человеком, что штурмбаннфюрер засмеялся.
Крыса негодующе зыркнула на него своими черными глазками. Но Людвиг не
обращал внимания на ее угрозы. Он просто хохотал, показывая пальцем на
толстый, серый живот, выпирающий из-под кителя, и на длинный чешуйчатый
хвост, бессильно висящий между ног Замке
просто грязное, никчемное животное. Ягер унизительно хлопал крысу-Замке по
щекам, бил по носу, зажимая ее в дальний угол несущегося по пескам "фиата".
Крыса панически пищала, ее голос все больше и больше терял сходство с
человеческим. И вот, когда до победы оставалось уже совсем чуть-чуть,
крыса-Замке вдруг сверкнула багровой чернотой своих глаз и, ощерив огромные
клыки, сбросила с себя человеческое обличье. Она бросилась на Ягера, сбила
его с сиденья, и, барахтаясь под тяжестью омерзительно пахнущего тела,
Людвиг решил бороться до конца. Он вцепился в толстое, мускулистое тело
грызуна и стиснул его изо всех сил, чувствуя, как поганая пасть уже
смыкается на его горле.
- вдруг сказала крыса, на глазах превращаясь в Юлиуса Замке. - Но вы не
могли бы отпустить костюм? Пожалуйста...
профессора за грудки. В машину через заднее стекло вливается яркий свет
подошедших сзади грузовиков.
спали... - Фрисснер потирал рассеченный лоб ладонью, размазывая кровь.
вздохнул.
кашель просипел Богер. - Что-то перебежало нам дорогу.
угодил "фиат".
было?
передним колесом, остальные толкались вокруг, обсуждая сложившуюся ситуацию.
местные жители - не тот народ, которому можно доверять. Вот и проводник наш
того же мнения, похоже".
взор в сторону пустыни.
изломанное тело. Антилопа.
сторону дороги. Потом поднял руки к горлу.
возможно. Он хочет, чтобы мы двигались вперед. И ни в коем случае не
останавливались на ночлег. Это опасно.
сами...
с разрушенной дорогой в Уаддан.
пояснил: - Этот район страны не совсем лоялен к итальянскому правительству.
Фактически Триполитанию так и не удалось до конца взять под контроль.
Итальянцы смогли это сделать только при помощи танков Роммеля. Однако
партизаны, если их можно так назвать, до сих пор имеют большое влияние в
этих местах.
плечами:
Вайсмюллером пытался поставить на место какую-то выскочившую деталь. Звякали
ключи. Слышались ругательства.
произнес: "Я же говорил".
рядом Муамар по-прежнему вглядывался в пески. Он снял маску с лица и теперь
было видно, как подергиваются скулы на смуглом, иссушенном лице. Глядя на
его морщины, Ягер уловил краем глаза какое-то изменение в бескрайних золотых
просторах. Быстро обернувшись, он понял, что это Богер за какой-то
надобностью полез в грузовик и его тень на мгновение пронеслась по пескам
уродливым призраком. Больше ничего. Пустыня, исчерченная длинными тенями от
редких пальм, молча и неподвижно, как каменный Будда, смотрела в небо.
зубочистку.
черные антилопы... - Фрисснер чуть-чуть помедлил, - сами по себе под колеса
не кидаются.
Мимо Ягера, словно привидения, проплыли огромные бастионы из красного камня.
Из древних бойниц торчали решетчатые дула тяжелых пулеметов. Из-за мешков с
песком к машине выскочил заспанный часовой в форме итальянской армии.
показалось, что голос говорившего совершенно не связан с той белой тенью,
что виднеется в темноте у стены.
светильнику.
Белая тень пошевелилась и села на единственный в комнате стул. - Чертовски
неприятно...
цивилизованных ночлегов у вас на пути.