Чтение 19–й страницы книги ~Сизилия~

противном случае...

Артур умолк. Я заметил, что у него стала дергаться щека. Похоже, он
находился на грани нервного срыва.

Я мысленно закончил его фразу. В противном случае мы столкнемся с
бунтами и кровопролитием в масштабах, которые страшно себе представить...
Я представил, как другие, группы по всему берегу занимаются тем же самым
и, подобно Артуру, утыкаются в ту же неразрешимую проблему. Они научились
работать с могущественными неземными существами на некоторых планетах. Во
многих случаях им удалось убедить инопланетян не применять силу и жить в
мире с человеком.

Но если инопланетянин не подозревает о своей силе, если отличия столь
велики, что он вообще не замечает присутствия человека?

11

Мы бились еще час. Мы с Джейн пытались выудить что-нибудь осмысленное
из наших контактов с Разумом; даже Хорсли и Пендлбери сделали по попытке
связи - и все без толку. Атмосфера глубокого уныния сгустилась вокруг нас,
и первым начал раздражаться Артур.

Мы решили кончить на сегодня, пока не вцепились друг другу в глотку
из-за Разума. Он действовал вовсю, телепатический Передающий Эффект
усилился. В таком поганом настроении продолжение стало опасным. Я первым с
радостью поучил бы Артура уму-разуму; его слепое упрямство вызывало
ярость.

Более того, я уловил из летавших вокруг мыслей, что в наших неудачах он
винил меня. Из-за того, что я считал его линию ошибочной, он, видимо,
считал, что я не работаю как следует. И все это время на лице Пендлбери
углублялись циничные складки. По-моему, он вообще не верил, что мы
контактировали с Разумом. Эл не отрываясь смотрел в свою проклятую черную
коробку, и его рот кривила скептическая усмешка. Аппарат вообще ничего не
фиксировал.

Наконец мы упаковались, договорившись, что завтра утром попробуем еще
раз. Покинув группу на мосту, мы с Джейн пошли вверх к Станции. У меня еще
остались кое-какие дела. Несмотря на нынешние чрезвычайные обстоятельства,
в работе находилось несколько проектов, которые нельзя было заморозить.
Кроме того, я хотел по дороге прихватить в "Клубе" несколько бутылок.

Дома миссис Эрншоу и мисс Коттер, вопреки всему, пили чай. Они
правильно угадали, что у меня такового не водится, и прихватили свой
запас. Я лично питаю отвращение к этому продукту, который на Аркадии почти
не производят. Думаю, что чай миссис Эрншоу был высшего сорта - с Земли -
и стоил бешеных денег.

Увидев у нас в руках бутылки, миссис Эрншоу обрадовалась. Кажется, она
готова была улыбнуться.

- Не угодно ли чашку чаю? - спросила она.

Миссис Эрншоу - уроженка Аркадии, но говорит с акцентом, который
встречается у некоторых иммигрантов с Земли. Мисс Коттер вскочила и
принялась хлопотать над чайными принадлежностями.

- Нет, спасибо, - поспешно отказался я. - Я думаю, мы с Джейн выпьем
чего-нибудь покрепче. Последние несколько часов у нас была тяжелая работа.

Миссис Эрншоу шумно вздохнула.

- Чай освежает, - сообщила она мне. - Он обостряет чувства, не
притупляя. Однако, если вы настаиваете... - Она посмотрела, как мы
наливаем себе скотч, и скомандовала: - Капните, пожалуйста, и мне в чай
немножко.

На задворках моего сознания мелькнула мысль, которую я какое-то
мгновение пытался поймать, но та ускользнула - что-то, связанное с
"Клубом"...

Миссис Эрншоу с гримасой отхлебнула своего крепленого чая.

- Я только что говорила мисс Коттер, - сказала она. - Похоже, вся
Аркадия сошла с ума. Патрули на дорогах. Заграждения, а за ними войска.
Вчера меня держали под прицелом. Под прицелом! - Неожиданно я уловил
образ, посылаемый ее разумом: грубый солдат с на редкость тупым лицом
целится из ружья через окно автомобиля на воздушной подушке. Дуло - в
дюйме от ее левого уха... Я был уверен, что, вспоминая, она преувеличила
инцидент.

- Здесь нет ничего смешного, - огрызнулась она, хотя я не смеялся.

Я старался контролировать свои мысли. Сегодня вечером Эффект действовал
сильно.

- Он приказал мне вернуться в Риверсайд. Приказал мне! Этих людей
содержат налогоплательщики! Я собираюсь написать в газету!

- А почему он не пропустил вас, миссис Эрншоу? - спросила Джейн.

- Он сказал, что дороги закрыты из-за маневров. Но я видела, что он
лгал. Они установили военный режим! Прямо не знаю, куда катится Аркадия! В
следующий раз они дойдут до насилия и разбоя... Вот что происходит, когда
военным дают волю!..

- Военным дают волю, - как эхо, повторила мисс Коттер. В ее обязанности
входило подкрепление аргументов миссис Эрншоу.

- Насилие и разбой, - пробормотала Джейн, издеваясь над этими словами.
Я уловил карикатуру в ее сознании.

- Я уверен, что они лишь выполняли свой долг, - поспешно вставил я,
увидев, как и без того кирпично-красное лицо миссис Эрншоу начало
приобретать фиолетовый оттенок.

- Раньше, молодой человек, солдат знал свое место. Он был вежлив, он
помнил, что его содержит население, и вел себя соответственно. Он носил
красивую форму и попадался на глаза только во время церемоний. Но теперь
безответственность распространилась повсюду и затронула даже армию. Это
всем известно - достаточно взглянуть на статистику преступлений. И что же
делает правительство? Оно, как гончих, спускает войска с цепи, чтобы они
травили население, которое их содержит! И над чем это вы смеетесь, юная
леди, я не знаю! Вы типичная представительница молодого поколения. У вас
нет никакого уважения!

В голосе миссис Эрншоу зазвучали гневные раскаты. Джейн пробормотала,
что ей надо умыться, и молнией выскочила из комнаты.

Я посочувствовал Джейн: ей, такой юной, пожилая женщина казалась
нелепой. Но мне было не до смеха. Меня встревожила растущая опасность
Эффекта. Возникла еще одна проблема. Мысленное веселье Джейн, которого в
обычных условиях никто бы не заметил, теперь оказывалось маслом, подлитым
в огонь праведного негодования миссис Эрншоу. Такие ситуации, наверное,
начали возникать по всему побережью. Любое незначительное расхождение во
взглядах многократно усиливалось вплоть до яростного спора.

Я прикинул, сколько в поселке людей, с чьими взглядами я в том или ином
отношении не согласен, и признал, что это число близко к ста процентам...
Я представил себе семьи и ожесточенные споры, которые в них возникнут -
уже возникают. Молодые против старых. Бедные против богатых. Религия.
Политика. Чуть ли не все темы, которые я мог вспомнить. Даже детские
ссоры... Самообладание - на пределе. Самоконтроль снижен до животного
уровня.

Миссис Эрншоу мрачно смотрела на меня. Должно быть, она прочитала мои
мысли.

- Я сожалею, профессор Суиндон, - с непривычной вежливостью начала она.
- Я тупая непривлекательная старуха, и вам с молодой леди придется терпеть
меня. В следующие несколько недель людям вроде меня придется тяжелее всех.
Не знаю, сколько нас останется в живых, когда все закончится...

Я думаю, что именно этой ночью мы осознали, с какой страшной угрозой
столкнулись. Последние лучи солнца косо падали в комнату, превращая в
искры летающие пылинки. Джейн спустилась смущенная. Она поняла, что
Передающий Эффект коварнее, чем мы думали. Оказалось, что недостаточно
подавить агрессивные инстинкты. Требовалось подавить чуть ли не все
чувства, потому что в девяти случаях из десяти наши желания направлены
против людей.

Мы сидели в комнате, пили скотч - даже мисс Коттер скромно потягивала
из маленького бокала - и спокойно разговаривали, стараясь прийти к
согласию друг с другом и с теми примитивными желаниями, которые
подсознательно делают всех нас бунтарями. По-моему, раньше мы никогда не
задумывались, насколько эгоистичен человек. Мы жили в поселках Аркадии в
тесной близости; правительство и церковь призывали нас работать вместе для
общего блага; и нам казалось, что мы всегда делали все, что могли, для
сообщества аркадян.

Теперь нам пришлось признать, что это просто притворство, что люди
всегда соперничают друг с другом и что каждый в первую очередь заботится о
себе. Установив, обсудив и приняв это, мы сумели проявить друг к другу
больше снисхождения.

Миссис Эрншоу, как всегда, высказалась откровенно.

- Я могу сказать вам всем, - в частности, заявила она, - что люди, все
люди, мне отвратительны. Иногда, если они любезны, они могут мне невольно
понравиться, по я тут же вспоминаю, что у них должны быть причины для
любезности, потому что я - особа несимпатичная. И тогда я осознаю, что они
охотятся за моими деньгами или влиянием. От меня ожидают платы за терпение
по отношению к отвратительной старухе. Ни у кого не может быть искреннего
желания быть любезным со мной.

Мисс Коттер вскочила, задыхаясь от волнения.

- Это нечестно, Бернардина, - запротестовала она с необыкновенной
решительностью. - Я всегда ухаживала за тобой, как могла. Я все для тебя
делала... Помнишь, пять лет назад я уговаривала тебя не ездить больше
верхом, а ты поехала и упала... И сколько я ухаживала за тобой, пока ты
лежала в постели со сломанной ногой! Ну, как ты можешь теперь говорить,
что я заботилась только о себе? За пятнадцать лет я много раз могла уйти
от тебя и где угодно нашла бы работу...