упаковка сразу. - Посмотрите-ка это, - сказал я и протянул ему.
обратно. Затем любопытство взяло верх, и он сунул порошок под микроскоп. Я
перегнулся через стойку и стал смотреть. Он покосился на меня, потом начал
листать толстенный справочник, лежавший на столе. Потом справился о чем-то
у компьютера, потом сунул порошок в конверт из плотной бумаги и положил
обратно на стойку Сотня исчезла.
он.
и ушли. Я сделаю вид, будто думаю, что вам про него ничего не известно.
Поначалу его предполагали использовать примерно так же, как сейчас
используют Забыватель. Но Вычиститель запретили, когда обнаружили, что он
начисто стирает собственное "я" подопытных. Те, кто его принимал,
продолжали жить, но по инерции. - Он поправил очки на носу. - Считайте это
полной противоположностью deja vu - ничего и ни о чем вам не напоминает, в
том числе о вас самих.
ступайте, пока я не позвонил в Отдел.
сунул в карман. Порошечня неожиданно начала раздражать меня, а маленький,
похожий на сову порошечник показался самым мерзопакостным, что мне
довелось повидать за всю мою жизнь. Прежде чем мы оба осознали, что я
делаю, я перегнулся через стойку и схватил его за ворот.
помощь мне скоро понадобится. А хотите вызвать Отдел - валяйте. По-моему,
и вам, и мне ясно, что это не самая удачная мысль. До встречи завтра или
послезавтра. - Я оттолкнул его от стойки, застегнул плащ и вышел прежде,
чем он успел что-то сказать.
Ветер посвистывал в вентиляционной решетке и шуршал упавшими на крышу
листьями. Не могу сказать, чтобы настроение у меня поднялось. Мне вообще
не очень нравилось вести дело, единственной зацепкой в котором пока
оставались разные наркотики, принимаемые причастными к нему лицами. Я и
сам в этом плане далек от идеала.
с порошком. Он был на месте. Вместе с Вычистителем. Долгую, очень долгую
минуту я раздумывал, не попробовать ли мне его, потом достал конверт,
открыл дверцу машины и высыпал порошок в сточную решетку.
16
холмы. Его дом располагался как раз на вершине одного из них. Дом
впечатлял. Впрочем, подойдя поближе, я заметил по сторонам дорожки
голубоватое свечение топографических проекторов, а стоило мне миновать
луч, как дом растворился в ночи, а на его месте остался навес из
гофрированной жести над уходящей под землю лестницей. Все это напоминало
вход в подземку Ступени были оклеены оранжевым синтетическим ковром, а
стены сплошь исписаны неразборчивыми надписями. Фонеблюм быстро
разочаровывал. Я мог бы остановиться и добавить что-нибудь от себя, но уже
слегка опаздывал, да и на ум не пришло ничего достойного увековечения.
"Может, напишу на обратном пути", - подумал я.
видел только тень, отбрасываемую электрической лампочкой без абажура. Я
спустился до половины лестницы, и в поле зрения оказалась пара ног,
торчавших из-под стола. Ноги притопывали по полу в ленивом ритме. Я
спустился вниз.
интенсивный красный цвет, словно все вены пытались вырваться из-под кожи.
Раз обоняв его дыхание, я полностью разделял их чувства. Запах ударил мне
в нос, и я чуть не задохнулся. "Если это сам Фонеблюм, - подумал я - наш
разговор вряд ли продлится долго, а если нет - ясно, почему парня посадили
на входе". От него не стоило ожидать проку в деле, ибо запах как личное
клеймо выдал бы его заранее. Парень улыбнулся, от чего запах усилился, и я
чуть не лишился чувств. Похоже, он обрадовался моему приходу, и я понял
причину этой радости, когда мне в спину уперся ствол пистолета.
другой лапой обыскал мои карманы. Добравшись до кармана с флаконом, он
вытащил его. Через плечо я видел, как он, наморщив в умственном усилии
мохнатую бровь, силится прочесть рецепт. Чтобы избавить его от мучений, я
выхватил у него флакон и сунул обратно в карман.
вперед.
Мы вошли и развернулись лицом к дверям, не обращая внимания друг на друга
- ни дать ни взять обычные пассажиры обычного лифта, если не считать
пистолета в его лапе. Осрамившись у меня в подъезде, кенгуру делал вид,
будто я ему безразличен. Меня это вполне устраивало.
остановился. Двери раздвинулись, и кенгуру выпихнул меня в комнату,
игравшую в фонеблюмовом убежище роль гостиной.
на холме и от которого теперь осталось только голографическое изображение.
Вокруг весьма натуралистично выполненного камина полукругом стояла
антикварная мебель. Возле камина даже лежали стопкой поленья, так что, как
знать, камин мог быть и настоящим. Потолок украшала пышная лепнина, и все
же меня не оставляло впечатление, что все это декорация к какому-то
старому фильму, только выполненная качественнее обычного. На стенах висели
шторы. Я понимал, что никаких окон за ними нет. Будь там окна, в них
виднелись бы только земля да ходы земляных червей. Как стенд в классе
биологии. Это было бы даже забавно, хотя вряд ли проектировщики имели в
виду такой эффект.
вошел в комнату из спальни и выудил сигару из пепельницы на столе. Он
поднес ее к носу, понюхал и аккуратно положил рядом с пепельницей. Его
пальцы были пухлыми, но не лишенными изящества - свое суждение об
остальных частях его тела я приберег на потом. Должно быть, под этой
грудой мяса скрывался мощный скелет, но, если там и имелась хоть одна
острая кость, найти ее я не смог бы. Он был одет в футболку и брюки,
казавшиеся на этой туше туго натянутыми парусами. Поверх этого пребывал
необъятный свитер, а шею укрывал соответствующих размеров шарф,
примотавший белоснежную бороду к монументальной груди. Высокий лоб, как ни
странно, обрамляла неплохо сохранившаяся шевелюра; пышные брови
интеллигентно кустились над глубоко утонувшими глазками. Но несмотря ни на
что, он держал себя с достоинством, видимо, желая напомнить, каким он был
когда-то, словно внутри этой чудовищной туши прятался стройный юноша.
к лифту.
размеру. Когда двери лифта за кенгуру задвинулись, толстяк обошел диван и,
облокотившись на спинку, навалился на нее всей тушей, уронив конец шарфа
на подушки.
зычностью и легкой наигранностью, хотя тон оставался нейтральным.
ответил я. - Для начала хватит и этого.
любит.
вопросы мажут масло и кто его мажет. Видите ли, я живу достаточно долго,
мистер Меткалф, чтобы помнить те времена, когда... впрочем, мои
воспоминания вас утомят. Позвольте предложить вам выпить...
открыл шкафчик, полный янтарных бутылок и соответствующих стаканов. Не
спрося моего согласия, он налил мне полный стакан того, что на поверку
оказалось шотландским виски, и я взял его, не поблагодарив. Пока он
устраивался на диване, я успел высосать почти половину.
произнес он. - Он не хотел ничего плохого. Он старается услужить мне и
вовсе не так глуп. Вот только слишком уж горячо берется за дело, никак не
могу его отучить.