Чтение 19–й страницы книги ~Исполин над бездной~

- Пожалуй, да...
- В таком случае я буду продолжать. Долгое время человек представлялся
физиологам, так сказать, сплошным бочонком, а содержимое, это наше вино,
представлялось просто одной из функций. Пятьдесят лет назад я задался
целью найти в бочонке драгоценное вино и нашел его, Шорднэм! Я обнаружил в
мозгу микроскопические клетки необычной структуры. Я назвал их
ментогенами, так как они-то и оказались носителями всех решающих признаков
человеческого сознания. Но я не только обнаружил вино, я изобрел и способ,
как переливать его в новые сосуды. Я создал прибор ментранс, с помощью
которого можно производить обмен ментогенами между двумя организмами.
Опыты над животными дали блестящие результаты. Однако этого было мало.
Необходимо было проверить все на человеке. На днях мне удалось осуществить
такой эксперимент, но... В общем, пока что я не знаю причин этого явления.
Вместо передачи признаков сознания у меня получилась передача всего
сознания целиком. То ли ментранс недостаточно тонко работает и вместе с
ментогенами захватывает и другие клетки мозга, то ли самый процесс
усвоения организмом новых ментогенов сопровождается у человека временной
заменой личности - не знаю. Так или иначе, но пока что у меня получилось
то, что сторонники религии без стеснения назвали бы переселением душ!
- И эти люди живы, ведеор профессор?!
- К сожалению, не оба...
- Как?! Одного из них вы убили вашим экспериментом?
- Что вы, Шорднэм! Разве я похож на убийцу? Один из них был просто больным
стариком, которому оставалось жить считанные часы. Он умер вскоре после
эксперимента, но сознание его до сих пор живо в другом объекте опыта.
- А где он, этот другой?
- Он сбежал от меня... Впрочем, будет лучше, если я расскажу вам всю эту
историю подробно.
И Нотгорн рассказал Рэстису Шорднэму обо всем, что произошло в его доме за
последнюю неделю. Он умолчал лишь о единоборстве с абом Бернадом, в
результате которого настоятель ланкского храма бога единого оказался
заточенным в тело орангутанга. Профессору не хотелось в самом начале
производить на Шорднэма впечатление чудовищного колдуна, а сознание аба в
теле обезьяны - такой табак даже для этого могучего бородача мог оказаться
слишком крепок.

26

После того как профессор Нотгорн обрисовал свое положение, в столовой
надолго воцарилась тишина. Рэстис Шорднэм курил частыми затяжками и глядел
в сторону, стараясь осмыслить все услышанное и сделать правильные выводы.
Эксперимент, в результате которого произошло переселение сознания из
одного человека в другого, никак не укладывался у него в голове. Это
казалось слишком уж жестоким и бесчеловечным.
В конце концов решить все эти сомнения могло только продолжение разговора
с Нотгорном. И Шорднэм обратился к профессору с самым простым вопросом,
какой только мог возникнуть при таких обстоятельствах:
- Что же вы думаете делать, ведеор профессор?
Нотгорн ответил не сразу. Он привычным жестом поглаживал свой голый
коричневый череп и испытующе смотрел на бородатого гиганта.
Наконец Нотгорн, взвесив все за и против, решил высказаться напрямик.
- Я рассчитываю на вашу помощь, Шорднэм! - сказал он твердо.
- Чем же я могу помочь вам? - искренне удивился Рэстис.
- Сможете, если, конечно, захотите.
- Но каким образом, ведеор профессор?!
- Мне необходимо, Шорднэм, отыграть у врагов время. Месяц, две недели, а
возможно, и того меньше. После этого я стану для них неуязвим. Я уверен,
Шорднэм, что в Ферноле Бондонайке восстановится его собственное сознание.
Но пока оно не восстановилось, он представляет собой опасный аргумент
против меня. Если я не сдамся на милость Гроссерии - а я не намерен ей
сдаваться ни под каким видом! - церковники возбудят против меня
скандальный судебный процесс и выдвинут на нем Маска-Бондонайка в качестве
неопровержимого доказательства моей вины. Мне нужно скрыться, но скрыться
так, чтобы я имел возможность свободно передвигаться, наблюдать за
Бондонайком и продолжать свою работу. Для этого мне нужен верный человек,
который согласился бы обменяться со мной ментогенами, иными словами,
предоставить мне для временного пользования свое тело... Человек, в
которого попадут мои ментогены, не будет обижен. Он унаследует от меня не
только дом с садом, автомобиль и два миллиона суремов в наличности, но и
все признаки моего сознания, то есть неизбежно превратится в продолжателя
моего дела. Как видите, Шорднэм, я полностью с вами откровенен. А теперь
подумайте и скажите, как вы лично отнеслись бы к такому предложению.
Густые брови Рэстиса сомкнулись над переносицей, в голубых глазах зажглись
огоньки.
- Ведеор профессор, ни один человек не предлагал еще другому такую сделку!
- Вы считаете ее неприемлемой?
- Нет, вы неправильно меня поняли. Я считаю ваше предложение невероятным,
небывалым, но вполне приемлемым. Вы сказали, что дадите два миллиона
суремов и гарантируете...
- Я ничего не гарантирую, Шорднэм! И напрасно вы ухватились прежде всего
за эти два миллиона. Вы удивляете меня! Согласившись на операцию, вы идете
на серьезный риск! Вы можете потерять свою молодость или даже умереть
вместо меня позорной смертью по приговору суда! Как же тут можно хвататься
за деньги?! Подумайте, Шорднэм!
- Вы, кажется, отговариваете меня, ведеор профессор?
- Нет, я просто хочу, чтобы вы знали, на что идете!..
Профессор разволновался и снова принялся ходить взад-вперед по столовой.
Рэстис следил за ним, пряча в усах улыбку.
- Напрасно вы так расстраиваетесь, ведеор профессор, - оказал он, спокойно
попыхивая сигаретой. - Меня в вашем предложении интересуют именно эти два
миллиона суремов. И я нисколько не стыжусь этого. С двумя миллионами
суремов можно устроить Куркису Браску и компании великолепную припарку в
виде массовой забастовки! Вот почему я ухватился за ваши миллионы. Я люблю
жизнь, ведеор профессор. Но там, где, рискнув одной жизнью, можно спасти
тысячи жизней, нечего раздумывать. Как видите, я в самом деле очень
расчетливый человек...
- Вы... вы благородный человек, ведеор Шорднэм! Простите меня за резкость!
- Ничего! Давайте лучше приступим к делу.
- Правильно. Давайте приступим.
Нотгорн подсел к столу в отличном расположении духа.
- Скажите, Шорднэм, родные у вас есть?
- Есть, ведеор профессор, всякие двоюродные или троюродные, да я и сам их
толком не знаю.
- Ну а жена, невеста, любовница есть?
- Была невеста, теперь нет. Как потерял я работу, так она от меня и
отказалась.
- Бывает... Ну а в Ланк вы, конечно, одни пришли?
- Как один?! Черт меня побери, ведеор профессор, я совсем забыл про Арсу!
- вскричал Шорднэм. - Сегодня вечером она будет ждать меня на площади у
храма!
- Кто такая эта Арса? Кем она вам приходится?
- Да собственно, никем, ведеор профессор... Встретился я с ней на днях в
Паэрте, в придорожном трактире, и шел вместе с ней до самого Ланка. Она
девушка молодая, смышленая и собой ничего, только странная какая-то. Иной
раз мне даже кажется, что она помешанная.
- Почему?
- Да заговаривается она, ведеор профессор, и вообще ведет себя не так, как
полагалось бы цыганке и гадалке. Эта девушка ко мне сильно привязалась, и
я не могу ее оставить.
- Ладно, Шорднэм, пусть будет Арса. Даю вам слово, что сам приведу ее
сюда!.. А теперь, если не возражаете, перейдемте ко мне в кабинет и
составим договор по всей форме.
Рэстис поднялся и пошел вслед за профессором из столовой. Когда они
подходили к двери, от нее с другой стороны бесшумной тенью метнулся
орангутанг. Он в несколько прыжков промчался через весь коридор и скрылся
в темном холле.

27

Конец разговора в столовой абу Бернаду удалось подслушать. Но когда
Нотгорн увел Шорднэма к себе в кабинет, дальнейшая слежка стала
невозможной. Двери кабинета были плотные, обитые кожей.
Покрутившись перед кабинетом, аб выскочил на веранду, оттуда во двор и
обежал вокруг дома. Ему без труда удалось найти нужное окно. С этой
стороны особняка оно одно светилось в наступающих сумерках.
Однако вскоре свет в кабинете погас, а через некоторое время осветились
два соседних окна. Аб бросился к дому и забрался на карниз. На окнах были
простые шторы с довольно широкими прорезями, и аб увидел внутренность
знакомой лаборатории и профессора с Шорднэмом. Благодаря открытой форточке
он мог не только видеть, но и слышать все происходящее.
Нотгорн приказал Шорднэму сдвинуть вместе два операционных стола. Шорднэм
быстро выполнил его приказание. Когда столы были сдвинуты, профессор
поставил в изголовье ментранс и подключил его к розетке в стене. Внешне
прибор напоминал пирамиду из нескольких поставленных один на другой дисков
разных размеров. Самый верхний был не больше блюдца, и в него была
ввинчена красная контрольная лампочка. Тонкие серебристого цвета трубки