Чтение 19–й страницы книги ~Братство Конца~

- Да, на цепочке, конечно, сподручнее, - поддакнул кровожадный хоббит,
тоненьким голоском и огорченно добавил:

- Только где ж здесь цепочку взять?

- А у меня с собой есть... - успокаивающе прогудел тролль.

Я бросил назад короткий взгляд и увидел, что Душегуб демонстрирует Фродо
длинную цепочку, явно демонтированную со сливного бачка какого-то древнего
унитаза. Цепь длиною больше метра была хорошо ухожена - она ярко блестела,
словно ее отхромировали, с одной стороны к ней был приделан такой же
блестящий карабин, а с другой она заканчивалась отполированной деревянной
рукояткой. Откуда Душегуб достал это ювелирное изделие, мне было совершенно
непонятно. Скорее всего в напяленной на него шкуре имелись карманы, где он и
хранил свои сокровища.

Надо сказать, что приятельский разговор наших друзей чрезвычайно
стимулировал малыша Твиста. Он тянул Эльнорду, как торопящаяся во двор
собака тянет своего хозяина.

Очень скоро мы оказались в круглом холле и устремились вверх по роскошной
белой лестнице. С площадки второго этажа Твист ринулся по толстому,
заглушающему шаги ковру в глубь коридора, к тяжелому дубовому полотнищу
двери и, толкнув его, втащил нас в великолепную столовую.

Посреди большого зала, отделанного светлым деревом и шелковыми гобеленами
светлых тонов, стоял массивный дубовый стол, за которым без труда могло
разместиться человек двадцать. Стол окружали стулья с высокими прямыми
спинками, обитые плотной светлой тканью. Одна стена зала имела три больших
полукруглых эркера, в которых стояли небольшие круглые столы. Каждый стол
был окружен четырьмя стульями. Вдоль противоположной стены стояли большие
дубовые буфеты, посверкивая хрусталем, фарфором и серебром выставленной в
них посуды.

Окинув этот роскошный зал одним быстрым взглядом, я обратил внимание на
то, что один из эркерных столов действительно был сервирован для завтрака.
Однако сервировка была сделана для трех человек! И тут раздался сначала
визгливый крик Твиста:

- Шорм! Опять ты все напутал! Гостей четверо, а ты накрыл на троих!
Немедленно поставь еще один прибор! - А затем его же торопливый шепот:

- Госпожа, отпусти мой воротник! А то я буду неприлично выглядеть в
глазах прислуги!

Эльнорда, пораженная великолепием столовой залы, рассеянно разжала
пальчики, и юркий карлик резво отскочил от нее сразу метра на три.

Сзади послышался разочарованный вздох Душегуба:

- Ну вот, удрал!.. Я же говорил, на цепь надо карликов сажать...

В тот же момент открылась малозаметная дверка в дальней стене зала, и из
подсобного помещения выплыл огромный, лишь немногим уступающий в росте
Душегубу, толстяк в простом зеленом халате, зеленой же шапочке и с подносом
в руках, затянутых в тонкие нитяные зеленые перчатки. На подносе стоял еще
один столовый прибор.

Карлик Твист коротко одернул свою курточку и, чувствуя себя в
относительной безопасности, громко завопил:

- Шорм, накорми гостей правителя, а я пойду доложу о выполнении своей
миссии.

И карлик едва не бегом бросился к выходу из столовой. Впрочем, мы почти
не обратили внимания на его бегство. Нам вдруг стало ясно, что мы очень
давно ничего не ели или ели слишком мало. Так что уже через секунду мы
разместились за сервированным столом, и нам сразу же начали подавать
завтрак. Самый обычный завтрак - яичницу с салом, еще скворчащую кипящим
жиром, белый мягкий хлеб, нарезанный тонкими ломтиками и уложенный на
широкой хлебнице, желтое жирное сливочное масло в двух больших фарфоровых
масленках, огурчики и помидорчики, нарезанные отдельно. Кроме того, в
большие широкие чашки, стоявшие рядом с каждой из тарелок, достопочтенный
Шорм налил густой, пахучей жидкости, весьма походившей на растопленный
горьковатый шоколад.

Мы молча, даже с каким-то остервенением, набросились на еду, и лишь краем
глаза я заметил, что стоявший рядом с нашим столом здоровяк Шорм довольно
улыбается, наблюдая за тем, как мы поглощаем поданную нам еду. Когда первый
голод был утолен, на столе появились мелкие сладкие пирожки и печеньица, а
налитый в новые чашки шоколад имел уже сладковатый привкус.

Эльнорда, схрумкав всего одно печенье, откинулась на спинку стула и
довольно пропела:

- Ну что ж, по крайней мере голодом морить нас здесь не собираются!

Душегуб поднял на нее удивленный взгляд. Его рот был до отказа забит
сладостями, и поэтому сказать он ничего не мог, но в его глазах явно читался
вопрос: "Кто бы это позволил себе такую смелость - попробовать поморить меня
голодом".

Зато шустрый хоббит, быстренько прихлебнув из здоровенной чашки, вытер
перемазанные губы и пропищал:

- Хотел бы я посмотреть на того, кто попытается морить голодом Душегуба!

Душегуб удовлетворенно кивнул и что-то нечленораздельно, но явно
одобрительно промычал. Я лишь молча улыбнулся, наблюдая за своими
насытившимися друзьями.

Именно в этот момент широкая дверь, через которую мы попали в столовую,
распахнулась, и в это царство желудка вступила целая компания.

Первыми вошли два высоких гвардейца, одетых в уже виденные нами легкие
доспехи, и встали по обеим сторонам от двери. Затем в дверном проеме
застряли двое высоких статных стариков в роскошных шелковых камзолах с
широкими орденскими лентами через плечо. Потолкавшись и попыхтев, они
проникли в столовую и также разошлись в разные стороны от двери. Прошло
несколько долгих секунд, и вслед за этими местными вельможами в дверь
стремительно проковылял невысокий, корявенький мужичонка, одетый в
темно-коричневой, мешковато на нем сидевший камзол и такие же коричневыe
широкие штаны. На его ногах красовались довольно стоптанные туфли с ярко
блестевшими металлическими пряжками. На груди коричневую ткань камзола
оттягивал здоровенный, усыпанный блестящими камешками орден.

Признаться, увидев эту странную фигуру, я слегка оторопел. Шагал этот
мужик очень уверенно, по-хозяйски, но его внешний вид никак не
соответствовал моим представлениям о правителе целой страны.

А этот тип между тем стремительно пересек обеденную залу и оказался рядом
с нашим столом. Из-за его спины тут же выскочил наш знакомец Твист и
оглушительно заверещал, тыкая своим крошечным пальчиком в Душегуба:

- Правитель, вот этот самый верзила хотел меня съесть!.. Он... он рычал
на меня и предлагал тащить меня на цепи, чтобы поджарить над очагом!.. У
него и цепь уже приготовлена, он вот этому коротышу показывал. - Карлик
мотнул своей башкой в сторону Фродо. - Хвастался, что он по пять таких, как
я, за раз съедает! Он даже меня посолил и два раза укусил, говорит,
попробовать надо!..

- Где это я тебя укусил?! - перебил его Душегуб своим мощным рыком. - А
ну, покажи!

Но карлик совершенно не смутился, присутствие правителя, видимо, вселяло
в него уверенность.

- Я не могу показать укусы!.. - тут же продолжил он свои вопли. - Я не
могу обнажать перед правителем интимные части моего тела!.. Но вот этот дед,
- на этот раз он мотнул башкой в мою сторону, - может подтвердить, что ты
меня кусал... И девка тоже подтвердит! - нагло проорал карлик.

Впрочем, я очень мало внимания обращал на наглые ябеды карлика. Меня
гораздо больше занимала физиономия типа, которого Твист называл правителем.

Под гладко прилизанной темненькой стрижечкой "каре", сама тщательность
укладки которой наводила на мысль о парике, едва виднелась узкая,
матово-белая полоска лба. Тяжелые, выдающиеся надбровные дуги, украшенные
густыми, кустистыми бровями, нависали над маленькими, непонятного цвета,
шустро бегающими глазками. Кончик плоского, приплюснутого носа был вздернут
так, что можно было лицезреть волосатые ноздри. И без того тонкие губы были
плотно сжаты, словно их хозяин боялся ляпнуть глупость. Правда, только
"утонченность" очертаний рта позволяла хоть как-то мириться со скошенной
назад нижней челюстью, почти незаметно переходящей в хрящеватый выпуклый
кадык. Мой опыт физиономиста ясно мне сигнализировал: "Законченный
мерзавец!", а здравый смысл добавлял: "И как Кина могла верить такой роже!"

Владелец столь импозантной внешности тоже не обращал внимания на вопли
своего клеврета и даже порой морщился от его слишком визгливых пассажей.
Внимание правителя было сосредоточено на нас. Его малюсенькие глазки, быстро
обшарив наши лица, пристально уставились на нашу прекрасную Эльнорду.
Казалось, он старался проникнуть в ее разум и лично убедиться, что под этим
спокойным ликом не скрывается душа несчастной королевы.

Эльнорда немедленно обратила внимание на прощупывающие взгляды хозяина
Замка и, подняв на него свои прекрасные глазищи, недовольно сморщила носик:

- Обшаривать честную девушку такими сальными глазенками крайне
неприлично... Даже если тебе не повезло и твое имя Качей...

Однако правитель полностью игнорировал замечание эльфийки и, пробормотав
словно бы про себя:

- Так, так, так... - громко, хрипловатым, словно простуженным (или
пропитым) баритоном, спросил:

- Как спали, гостюшки дорогие?

При этом он продолжал пристально разглядывать Эльнорду.

- Вот хамло глазастое! - не отвечая на вопрос правителя, откликнулась та.
- Ну прям раздевает глазами!

- Что ты, красавица, - откликнулся правитель, не отрывая глаз от нее. - Я
просто не могу отвести глаз от твоего неповторимого лица...

Душегуб тут же перестал жевать. Его огромное тело напряглось, а на щеках
вздулись желваки.

- Я и говорю, пора бы уже отвести свой сальный взгляд в сторону, -
мелодично схамила эльфийка. - А то можно и в морду от моих друзей
схлопотать...

Тролль посчитал это высказывание Эльнорды командой к действию и начал
медленно выбираться из-за стола.