Чтение 19–й страницы книги ~Хозяева Острога~

- Убери лапы! Взял за моду расхаживать везде! Тебе кто позволил этой штуковиной пользоваться? Да нам с неё даже пылинки сдувать не разрешается!

Зурка выхватила "букет" из рук Темняка, но, получив в знак благодарности хорошенький разряд, швырнула его на пол и принялась топтать ногами. Спустя пару минут от любимой игрушки Темняка осталась только куча обломков, которые шевелились, словно живые, меняли цвета на более блеклые и в конце концов рассыпались в труху. Только тогда Зурка опомнилась и схватилась за голову:

- Ах, что мы натворили!

- Не мы, а ты, - уточнил Темняк.

- Но влетит-то не мне, а тебе. На меня просто никто не подумает, - возразила Зурка, к которой вместе со страхом вернулась и рассудительность. - Давай-ка приберем здесь.

Они завернули жалкие остатки "букета" в покрывало, взятое в соседней комнате, после чего Зурка велела следовать за ней. Её умение заметать следы несколько настораживало.

Своё последнее пристанище "букет" нашел в тёмном колодце, из которого помахивало аммиаком. Зурка пояснила, что это одно из ответвлений мусоропровода, в который сбрасываются все гадости, вроде прокисшей хозяйской пищи и человеческих экскрементов.

- А человека туда можно сбросить? - поинтересовался любознательный Темняк.

- Человека нельзя, - тоном знатока ответила Зурка. - На глубине сажени там установлена решетка. Будет стоять по пояс в отходах и причитать. Скоро найдут.

- Я имел в виду мертвого человека, - поправился Темняк.

- И мертвого нельзя. Будет, лежать по горло в отходах и нестерпимо вонять. Тоже найдут. Хотя и не так скоро.

- Собирались мы с тобой ладить, да что-то не получается, - сказал Темняк, когда следы нечаянного преступления были уничтожены.

- Сам виноват, - Зурка еле заметно улыбнулась.

- А ты?

- Ну и я немножко. Больше не будем об этом говорить. Я тебя простила, теперь ты меня прости, - она потерлась щекой о плечо Темняка. - Не стоило тебе одному везде шататься. Попросил бы меня. Я бы тебе всё сама показала.

- Хочешь сказать, что мест, запретных для человека, здесь нет?

- По крайней мере я о них ничего не знаю.

- Объясни, почему у Стервозы так мало слуг. У других Хозяев в свите по дюжине человек и даже больше.

- Раньше у неё слуг тоже хватало. Здесь шага спокойно нельзя было ступить. Но когда с ней случилась эта беда, мы все как бы осиротели. Некоторых людей забрали другие Хозяева, некоторых отправили к работягам, некоторые просто сгинули. Остались только мы с Цвирой. За сторожей, так сказать. Я тогда тут каждый закоулок обошла. Потом пригодилось, когда от Цвиры пришлось прятаться... Все самое интересное там, - она махнула рукой куда-то в сторону. - Где ты как раз и не бывал. Хочешь, покажу?

- Прямо сейчас?

- А зачем откладывать. Стервоза явится только к ночи. Значит, время у нас в запасе есть... Может, ты и найдешь сегодня то, что так упорно ищешь, - произнесла она с загадочной улыбкой.

- Разве я что-то ищу?

- Ищешь, ищешь! Не притворяйся.

- Почему ты так решила?

- Все что-то ищут. Одни любовь, другие неприятности. Да и по тебе видно. Мечешься, как голодный клоп. На одном месте усидеть не можешь.

Болтая таким манером, Зурка увлекла Темняка в извилистый проход, по обеим сторонам которого, за дымчатыми стенами, будто бы покрытыми изнутри морозным инеем, вспыхивало и гасло алое зарево.

Хождение без "букета" имело то достоинство, что не было сопряжено с неприятными сюрпризами, и тот недостаток, что длилось чересчур долго. Тот, кто шагает напролом, всегда приходит к цели первым, но при этом несёт немалый урон. Ну а тот, кто выбирает путь неблизкий, но верный, рискует опоздать, зато сие никак не отражается на его потенциальных возможностях. При разборе шапок это может иметь решающее значение.

- Расскажи мне об истории, приключившейся со Стервозой, - попросил Темняк. - Ведь она оказалась буквально на краю гибели, и никто из соплеменников даже не попытался помочь ей. Неужели могущественные разумные существа способны на такое бездушие? У меня это даже в голове не укладывается. Дикие звери порой проявляют к своим беспомощным сородичам большее участие.

- Так уж, наверное, устроена наша жизнь, - глубокомысленно заметила Зурка. - В стада сбиваются слабые и глупые. Без взаимовыручки им просто не выжить. Умные и сильные держатся поодиночке. Ну а самые умные и самые сильные, кроме самих себя, вообще никого не признают. Как называются такие существа?

- Себялюбцами, - подсказал Темняк.

- Вот именно. Хозяева - себялюбцы из себялюбцев. Никакая приязнь между ними невозможна. Как и взаимопомощь. Хозяин, попавший в беду, выкарабкивается сам и считает это вполне естественным.

- Ты-то откуда всё это знаешь? - Темняк с удивлением покосился на Зурку.

- Нашлись добрые люди - просветили. Я ведь не первый день на белом свете живу. И не надо держать меня за дурочку... А что касается Стервозы, тут история темная. Мы ведь в их отношения вникнуть не можем. Хозяева стараются держаться друг от друга подальше, но на этот раз Свервоза повздорила с кем-то из своих. Может, из-за самца, а может, по какой-то другой причине. Выяснение отношений у них происходило на крыше.

- Почему на крыше?

- Вспомни, Цвира тебя для разборки в укромное место увел. Вот и Хозяева на крыше уединяются. Чтобы, значит, никто посторонний не мешал. После той встречи Стервоза и пропала.

- Неужели её никто не искал?

- Не знаю. Думаю, что нет. Каждый Хозяин сам по себе и ни перед кем не отчитывается. Если пропал - значит, это его личное дело... Мы и сами уже про неё вспоминать перестали, а тут вдруг является! Грязная, худая... Три дня из кормушки не вылезала. Ты её, наверное, голодом внизу морил.

- Только не надо упреков! Питалась она очень даже хорошо. Пищу употребляла простую и сытную, - Темняк не стал уточнять конкретный состав этой пищи.

- Вот мы, кажется, и пришли. - Зурка резко остановилась.

- Куда пришли? - поинтересовался Темняк, обеспокоенный неуловимой переменой, сквозившей в голосе и во всех повадках Зурки.

- Неважно, - она явно нервничала и отводила взгляд в сторону.

- В чем дело? Ты что-то недоговариваешь.

- Нам говорить больше не о чем. - Зурка повернулась спиной к нему, и тут же на Темняка набросилось сразу несколько человек - набросились молча, не как грабители или убийцы, пытающиеся запугать свою жертву, а как воры, тайком подобравшиеся к добыче.

Трудно отбиваться, когда двое держат тебя за руки, третий сгибом локтя прихватил горло, а ещё парочка этим временем вяжет ноги.

- Зурка... - прохрипел Темняк. - Предательница... Не прощу...

- Только не надо сцен, - она поморщилась. - И силушку свою не показывай. Расслабься... Так будет лучше для тебя.

Темняк всё же сумел укусить человека, душившего его, за руку, а когда тот слегка ослабил захват, нанес удар затылком в лицо. Одним противником стало меньше, но какая польза в том, что ты оглушил одну пиранью? В стае их всё равно слишком много, а кровь сестрицы только раззадорит остальных людоедов.

Общими усилиями Темняка связали по рукам и ногам, в рот забили кляп, а на глаза наложили повязку. Хорошо хоть, что затычки в уши не вставили. Зурка всё время крутилась где-то рядом и приговаривала:

- Не надо так туго затягивать! Нос ему освободите, нос! А то ещё задохнется.

Затем Темняка быстро потащили куда-то - один держал его за ноги, двое за туловище, а голову, судя по нежному прикосновению пальчиков, поддерживала Зурка - но спустя всего несколько минут уронили на пол. Началась какая-то толкотня, на слух напоминавшая схватку регбистских команд, разыгрывающих мяч.

Две враждующие группировки колотили друг друга долго и упорно. Никто не просил пощады, да её, наверное, и не полагалось. Постепенно стук кулаков и лязг зубов утихли. Осталось только тяжелое дыхание пяти или шести на славу потрудившихся людей, да чьё-то жалобное всхлипывание.

Грубый мужской голос произнес:

- С девкой что делать будем?

- Не знаю, - ответил другой голос, слегка гундосивший по причине потерянного зуба. - Давай с собой возьмем. Весу в ней немного.

- А если не ко двору придётся?

- Так ведь и избавиться от неё недолго.

И опять Темняка потащили куда-то.

Часть III

ИСХОД

После того как их развязали и заперли в тесном - спину не разогнешь - помещении, грубый потолок которого испускал синеватый, мертвенный свет, Темняк с иронией поинтересовался:

- Ну и что, довольна?

- Если хочешь, можешь меня убить, - ответила Зурка. - И я тебе в этом даже помогу.

- Очень мне нужно руки марать. Сама ведь слышала: если не придёшься ко двору, от тебя запросто избавятся. И нетрудно догадаться, каким способом.

- Я понимаю, что виновата перед тобой. Очень-очень виновата! Прощения мне нет. Но уж если мы попали в такую переделку, надо относиться друг к другу терпимо. Не хватало ещё, чтобы мы перегрызлись между собой.

- Если это твой очередной сверхковарный план, лучше сразу признайся. И мне, и тебе спокойнее будет.

- Я сама ничего не понимаю, - Зурка на четвереньках ползала по полу, выискивая место посуше. - Какие-то люди с перемазанными черной краской лицами напали на нас.

- На нас... - хмыкнул Темняк. - На вас! Они напали на вас, когда меня уже спеленали, как грудного младенца. Лучше расскажи о своих единомышленниках, которым так не повезло сегодня.

- Зачем тебе это знать, - поморщилась Зурка.

- Послушай, милая, - Темняк придал своему голосу соответствующие случаю интонации. - Если ты ещё раз возьмешь на себя право решать, что мне знать надо, а что не надо, я вытру твоей мордашкой весь этот загаженный пол. Ты предательница! И пока не докажешь обратное, я буду обращаться с тобой соответствующим образом. Рассказывай, живо!

- Что рассказывать? - буркнула из дальнего угла Зурка.

- Все! Кто это был?

- В двух словах не расскажешь... Можно я начну с самого начала?

- Хоть с начала, хоть с конца, но я хочу иметь ясное представление о своих врагах.

- Они тебе вовсе не враги... Убивая Цвиру, ты знал, каких убеждений он придерживается?

- Цвиру убило его собственное коварство. Запомни это. А если ты имеешь в виду его принадлежность к некой тайной группировке, действующей в Остроге, то об этом я узнал уже позднее.

- Ну так вот, - после долгой возни, Зурка уселась на свои собственные ладони. - Цвира с самого начала был связан с этими...

- Лизоблюдами?

- Нет. Себя они называют как-то иначе... Кажется, охранителями. Мне на все эти дела было, конечно, наплевать, но, когда мы остались вдвоем, Цвира стал усиленно склонять меня в свою веру.

- Как же я сразу не догадался, что он не только домогался твоего тела, но и усиленно промывал мозги! - в сердцах вымолвил Темняк.

- Дурачок, потому и не догадался... Цвира говорил примерно следующее. Существование людей целиком зависит от воли Хозяев. Они хоть и не боги, но власть над нами имеют сообразную божеской. Мы живём, размножаемся и процветаем только благодаря их милости. Но есть люди, которым не дано осознать высшую милость. Дарующую руку они норовят не поцеловать, а укусить. Гордыня побуждает их встать чуть ли не вровень с Хозяевами. Да только ничего из этих жалких потуг не выйдет. Они не только погубят себя, но и накликают гнев на благонамеренных острожан. Дабы этого не случилось, всех беспределыциков следует утихомирить. Сначала мерами убеждения, а если они не помогут, то и силой... Человек, приходивший к тебе вчера, был беспределыциком?

- Да... Чего уж теперь скрывать.

- Я это сразу поняла и сообщила кому следует.

- Кому?

- Тебе это нужно знать прямо сейчас?

Девчонку полагалось бы, конечно, взгреть, но некий резон в её словах присутствовал - к чему вести следствие, если ты сам висишь на волоске, - и Темняк только рукой махнул.

- Ладно. Зачем я понадобился твоим... охранителям?

- Чего не знаю, того не знаю! Они о тебе всё подробно выспросили и велели заманить в место, заранее намеченное для таких дел. Там везде входы-выходы и можно незаметно подобраться к любому человеку.

- Вот они и подобрались... - Темняк потрогал свое горло и несколько раз с трудом сглотнул. - Чуть кадык не раздавили, негодяи!

- Это они не нарочно. Ведь старались поаккуратней... А потом те налетели, с чёрными рожами.

- Это, случайно, не беспределыцики были?

- Ну нет! Беспределыцики себе такого не позволят. У них каждый второй - Свеча. Они люди хоть и чванливые, но порядочные.

- Тогда всё ясно. Появилась третья сила.

- А что это такое - третья сила?

- Это когда два мужика спорят между собой, а сверху на них падет огромный камень. Вот он-то и называется третьей силой.

- Хочешь сказать, что нас беспощадно раздавят?

- А разве пример с твоими единомышленниками не подтверждает это?

- Не думаю... Всыпали им, конечно, крепко, но насмерть не добивали.

- А за что их надо было добивать? Они ведь случайно под руку подвернулись. Охота, как я понимаю, шла за мной.

- Все за тобой охотятся, - ухмыльнулась Зурка. - Всем ты нужен. Такого сладкого не мешало бы и попробовать...

- Попробуешь, если зубы останутся... Ну и местечко для нас подобрали! - Темняк смахнул с лица очередную каплю, сорвавшуюся с потолка. - Разве с гостями так поступают?

- Местечко и впрямь поганое, - согласилась Зурка. - Но выбрано оно не случайно. Здесь нас никто не найдет. Даже сами Хозяева. Даже их механические помощники.

- Почему ты так считаешь?

- Смотри, - Зурка ткнула пальцем в потолок. - Это сияние - признак того, что где-то здесь затаилась смерть, недоступная нашим чувствам. Она проникает в нутро человека вместе с каждым вздохом, вместе с каждым глотком воды, вместе с каждым лучиком вот этого проклятого света.

- Выходит, мы обречены?

- Если посидим здесь дней десять-пятнадцать, то наверняка. Сначала нас разобьет слабость, потом пропадёт аппетит, начнут вылезать волосы, горлом пойдёт кровь.

- Незавидная участь, - согласился Темняк. - Но не думаю, что она нам грозит. Прикончить нас могли куда более простым способом. Мы нужны не мертвыми, а живыми. И нужны срочно. А иначе зачем было заваривать всю эту кашу?

- Нужен только ты, - невесело промолвила Зурка. - А я лишь случайный довесок.

- Придётся замолвить за тебя словечко.

- Не надо. Я уж как-нибудь сама за себя постою.

И действительно, долго разлёживаться им не дали. Те же самые люди с перемазанными чёрной краской лицами вызвали Темняка наружу. Зурке было велено пока оставаться на прежнем месте.

По пути ему показали верёвку и сказали следующее:

- Нам известно, что ты парень здоровый и не дурак подраться. Но зря махать кулаками не советуем. Даже если ты с нами и справишься, что весьма сомнительно, то сбежать всё равно не сможешь. Здесь бежать просто некуда. Ты сейчас как клоп в запечатанном горшке. Не хочешь быть связанным - веди себя прилично. Лично мы на тебя никакого зла не держим. А сюда притащили потому, что на это есть высшая воля, - интонация последней фразы не оставляла сомнений в том, что речь идёт о ком-то из Хозяев.

- А не лучше ли нам сразу объясниться, - предложил Темняк. - Выдвигайте свои требования, и если они окажутся приемлемыми, я согласен сотрудничать с вами. Зачем лишние хлопоты?

- Не так всё просто, приятель. Побудь пока здесь, а мы тебя на время покинем.

- Вы бы девку отпустили! - крикнул Темняк вслед своим не то похитителям, не то спасителям. - Пользы вам от неё никакой.

- Пользы от неё и в самом деле никакой, зато зла может случиться много, - ответили ему. - Влезла, дура, куда не следует. Даже если мы ей жизнь и сохраним, то язык всё равно отрежем.

Представив себе безъязыкую Зурку, Темняк запротестовал:

- Это уж слишком! Надо что-то другое придумать.

- Язык у неё останется только в том случае, если ты не будешь её ни во что посвящать. И вообще постараешься вести себя покладисто.

- Первое обещаю. А насчёт второго погожу.

- Шутник ты, однако! - Черномазые захохотали и ушли прямо сквозь стену, беспрепятственно пропустившую их.

Но Темняк, резво бросившийся вслед за ними, налетел на что-то упругое и прочное, словно стена изолятора для буйнопомешанных.

Он тщательно обследовал комнату, в которой находился, но не обнаружил ничего, даже непременной кормушки. Какая-либо мебель, пусть даже самая незавидная, напрочь отсутствовала. Кое-где в стенах имелись сквозные отверстия, в которые можно было вставить палец, но для смотровых глазков они располагались слишком высоко, а для вентиляционных скважин слишком низко.

С того самого момента, когда одни похитители отбили его у других, события развивались в стремительном темпе, весьма нехарактерном для Острога. Причиной тому, скорее всего, была нехватка времени или, пользуясь шахматной терминологией - жёсткий цейтнот.

По-видимому, его собирались вернуть назад ещё до прихода Стервозы. Либо, в противном случае, уже не возвращать никогда. В пользу второго варианта свидетельствовала их нынешняя темница, благодаря световым эффектам, порождаемым радиацией, ставшая почти что светлицей.

В случае неудачи неизвестно кем спланированной операции эта нора, которую обходили стороной не только живые существа, но и механические устройства, наделенные функцией самосохранения, должна была стать его могилой (а заодно и могилой Зурки, никак не попадавшей в разряд невинных жертв).

Дабы ничего такого не случилось, Темняку следовало принимать любые условия, выдвинутые теми, от кого в настоящий момент зависела его судьба. Здесь он особых проблем не видел. Ну чем, спрашивается, можно шантажировать одинокого, как перст, бродягу? Цена его жизни - грош. Совесть, как всегда, вообще ничего не стоит. К чужим секретам он не причастен. Тайными знаниями не владеет.

А Зуркой в случае чего можно и пожертвовать. Не велика потеря. Участь предателей всегда была незавидной. Самые известные примеры тому - Иуда Искариот и Лев Давидович Троцкий.

Расхаживая по комнате, Темняк всё время посматривал по сторонам, ожидая неведомого посланника, который должен был вот-вот заявиться к нему. Интересно, кто это будет - змей-искуситель или сильно попахивающий серой ловец человеческих душ?

Явился, как ни странно, змей.

Из отверстия в стене он выдавливался, словно зубная паста из тюбика. Гость был тонким, длинным и пёстрым, словно верёвка, которой древнегреческие гетеры подвязывали свои сандалии (недаром ведь знаменитый поэт Анакреонт сожалел в своих стихах о том, что преклонный возраст не позволяет ему забавляться с "пёстрообутыми девами").

Ошарашенный Темняк не сразу понял, что видит Хозяина (или Хозяйку), которым дверью могла служить самая малая щелочка. В следующий момент родилась надежда - а вдруг это Стервоза, прибывшая ему на выручку.

Впрочем, сию надежду можно было смело причислить к разряду мертворождённых. Стервоза, исстрадавшаяся по своему любимцу, обязательно кинулась бы к нему. Да и не знает она ещё о случившемся. С момента потасовки не прошло ещё, наверное, и двух часов.

Чужой Хозяин быстро принял более подобающую для себя мешкообразную форму и расположился возле стены, прямо напротив Темняка.

Тот на всякий случай произнес:

- Доброго здоровьица! Погодка-то нынче какая! Прямо загляденье.

По телу Хозяина, которого Темняк тут же нарёк Шишкой (эта кличка одинаково подходила и к мужскому, и к женскому полу), снизу вверх потекло сияние, медленно растворявшееся в воздухе. Возможно, это означало интерес, возможно - вопрос, возможно - чёрт знает что.

- Не обучены мы вашему языку, - Темняк картинно развел руками. - Мы супротив вас - черви безмозглые. Рыбы немые. А вот вам самим, таким умным да могучим, не мешало бы понимать нас. Или слабо?

Мерцание света, обтекавшего Шишку, усилилось, а затем сияющий кокон отплыл в сторону. Сейчас он ничем не отличался от светоносных призраков, которые Темняк уже видел в покоях Стервозы.

Пока он никак не мог вникнуть в суть происходящего и даже не знал, в какую сторону смотреть - на сверхразумную тварь, из бесформенного мешка превратившуюся в почти правильный конус, или на световой столб, пульсирующий с частотой, недоступной человеческому восприятию.

Между тем с головой у него происходило что-то неладное. Сознание, устойчивое, как никогда (считай, почти сутки ничего хмельного во рту не держал), вдруг плавно уходило из-под контроля, как это бывает в очень-очень крепком подпитии, и тут же, словно маятник, возвращалось назад, но уже как бы залапанное чужими пальцами.

Создавалось впечатление, что Шишка подбирает к его душе отмычки, но все они по какой-то причине не подходят - то ли взломщик неумелый, то ли замки чересчур хитрые.

Тем не менее эти попытки продолжались, и Темняк даже подумал, что в конечном итоге они направлены не против него, а против Стервозы. Сам же он попал в эту переделку чисто случайно, на правах любимой собачки врага.

Он - оружие мести, низкой мести, и потому судьба его незавидна. Но замучить чужую собачку - мало. Надо заразить её бешенством или напугать до такой степени, чтобы, вернувшись домой, она искусала свою владелицу. А бедная Стервоза даже и не знает, какие подкопы под неё ведутся!

Занятый этими невеселыми мыслями, Темняк не сразу заметил, что беспорядочное мельтешение света сложилось в смутную, расплывчатую картинку - Стервоза, лежащая среди мусора. Именно такой он увидел её в первый раз и запомнил навсегда.

- Есть контакт, - сквозь зубы процедил Тем-няк. - Но пока это не диалог, а скорее монолог. Я бы даже сказал, чистосердечное признание.

И тут же одна картинка сменилась другой, ещё более смутной. Темняк даже не сразу сообразил, что это сцена допроса в застенке храма Трипты Законоблю-стительницы, когда он под угрозой снятия кожи чистосердечно признался во множестве несовершённых преступлений.