Чтение 19–й страницы книги ~Первые шаги по Тропе: Злой Котел~

? Может, на это время нам лучше скрыться в каком-нибудь укромном месте? ? предложил я.

? Поздно, ? ответил Храп. ? Всем уже давно известно, что на моей кузнице работают двое чужаков. Наверное, соседи проболтались. Ну ничего, будем надеяться на лучшее.

Но готовиться надо к худшему, подумал я. Очень уж в последнее время все удачно складывалось. Если судьба вдруг дает тебе одну поблажку за другой ? обязательно жди беды. Примета верная.

? Ты не говори сыщикам, что мне понятна ваша речь, ? попросил я. ? Зачем давать повод для лишних кривотолков...

? Разве это имеет какое-нибудь значение? ? Храп отложил в сторону молоток и зубило

? Не думаю... Но начнутся разные расспросы. Где научился? Зачем? Какой злой умысел этим преследовал? Все сыщики на свете одинаковые. Никому не верят. Даже себе.

? А в самом деле, откуда ты знаешь наш язык? Большинство чужаков его даже на слух не улавливают.

? К языкам у меня врожденные способности. Не хуже, чем у вещунов. Я их, наверное, уже больше полсотни знаю, ? чтобы не вызвать у Храпа подозрений, приходилось врать напропалую. ? Как только попаду в какую-нибудь незнакомую страну, сразу иду на базар или в другое место, где собирается толпа. Потолкаюсь немного, послушаю ? и сразу начинаю понимать чужую речь.

? С твоими задатками только Кудесником быть, ? не без зависти молвил Храп.

Тут мое любопытство наконец-то пересилило осторожность, и я напрямик спросил:

? Вот ты все время говоришь: Кудесник, Кудесник... Хотя бы объяснил, кто это такой на самом деле.

? Да, наверное, никто, ? похоже, что мой вопрос озадачил Храпа. ? Просто присказка такая... Спроси у Кудесника... Это одному Кудеснику известно... Тут без Кудесника не разобраться...

? Теперь буду знать, ? я постарался скрыть свое разочарование. ? А сейчас будь добр и ответь на тот самый вопрос, который прежде относился ко мне. Как ты научился говорить? Надо полагать, что твои родители не имеют к этому ни малейшего отношения.

? Своих родителей я знать не знаю. Наверное, так оно и к лучшему. Родительская забота только портит детей. В этом можно убедиться на примере вещунов. Какие они все изнеженные, ленивые, лживые, падкие на дармовщину... А говорить меня научил мой ровесник Костолом Маета. Заодно и к кузнечному ремеслу приохотил.

? Жив он сейчас? ? стараясь не выдать своего интереса, осведомился я.

? Что ему станется! Мы недавно виделись. Он даже подарил мне кое-какой инструмент. ? Храп продемонстрировал клещи замысловатой формы, которыми мы еще никогда не пользовались.

? Его кузница далеко отсюда? ? продолжал я выспрашивать.

? Раньше далеко была. А теперь поближе стала. В тех местах, где Костолом обитал прежде, иссякла руда. Вот он и перебрался на Слюдяное озеро. Если напрямик, по кочкарнику, так до него вообще рукой подать. По воде будет раза в два дальше... Тебе он зачем сдался?

? Просто так. Интересно стало. Много вас здесь... кузнецов.

? Как раз и нет. Меньше дюжины на все болото. Сам видишь, с заказами не справляемся.

? Меньше дюжины... ? повторил я. ? И все, наверное, как один ? ученики Костолома?

? Конечно.

? А мукомолы откуда взялись? Углежоги? Стражники? Сыщики?

? Про стражников и сыщиков ничего не скажу, я с ними почти не знаюсь. Углежоги из той же компании, что и кузнецы. Вместе с нами ремесло у Костолома перенимали. Мукомолов, хлебопеков и жнецов обучал Обух Злоба. Дело свое знал, ничего не скажу, только уж очень вспыльчив был. Когда его потом прибил жернов, сорвавшийся с оси, никто об этом и не пожалел.

? А сами вы, значит, свое ремесло никому не передаете, ? задумчиво молвил я.

? Так ведь пока некому!

Нежданно-негаданно мне удалось выведать у Храпа немало весьма любопытных сведений. Да только ликовать по этому поводу было рановато. Сейчас хватало совсем других забот.

Если перед походом на Ясмень вредоносцы решили основательно почистить свои владения, то и меня могут запросто прибрать под горячую руку.

Неужели опять проклятый загон? Нет уж, увольте Мне и одного раза вполне хватило.

Первым делом нужно хоть как-то изменить свою внешность. И если с ростом, цветом глаз и длиной конечностей ничего поделать нельзя, то над другим броскими приметами стоит поработать.

Зачем мне, например, белая кожа, столь экзотична в этих краях? Или буйная шевелюра?

Добровольно вызвавшись почистить горн, я та перемазался в саже, что стал похож на трубочиста, при чем на трубочиста-мавра. Сено, набитое под одежду сразу придало моей фигуре не свойственную ей прежде солидность, а чересчур приметные волосы я прикрыл широкополой шляпой, ради такого случая специально сплетенной из лыка.

Лучше всего, конечно, было бы вообще постричься наголо, но это могло вызвать недовольство Храпа, весьма ценившего мои волосы, правда, из чисто практических соображений ? с их помощью он проверял остроту ножей и серпов.

Все свои сокровища ? алмаз, флакон с истомой, яйцо и королевский медальон ? я спрятал в дупле росшего неподалеку дерева, как говорится, от греха подальше.

Теперь, когда наиболее опасные улики исчезли, а сам я приобрел сходство по меньшей мере с Отелло, можно было вздохнуть спокойно. Пусть сыщики проверяют меня хоть под микроскопом.

Невольно напрашивалась мысль: насколько мне проще, чем легендарному Штирлицу. Нет у меня ни шпионского фотоаппарата, ни симпатических чернил, ни шифровальных блокнотов, ни инструкций из Центра, ни передатчика, ни радистки Кэт.

Есть только язык, уши, память, не очень умелые руки да на довесок ? придурок-некраш... Хотя нет!

Нельзя забывать про яйцо. Вот это настоящий товарищ. Такой никогда не подведет.

Сыщики появились в самый разгар работы, когда над кузней буквально дым стоял коромыслом. Их было... Даже затрудняюсь сказать, сколько их было. Не то двое, не то трое. А вернее всего, два с половиной.

На руках одного из чревесов, столь дородного, что он не влез бы в самую просторную нашу кольчугу, восседало пренеприятнейшего вида существо, отдаленно напоминавшее лысую бесхвостую обезьяну. Вне всякого сомнения, это был прытник ? лесной вредоносец, по компетентным сведениям, сволочь из сволочей.

И хотя все почему-то считали чревесов и прытников родными братьями, сам я не улавливал между ними никакого сходства. Общими были разве что некоторые черты лица, вызывавшие ассоциации одновременно и с рылом свиньи, и с харей черта, и с мордой гиены, да еще непропорционально короткие конечности.

Чревесы, промокшие с головы до пят, энергично отряхивались, зато прытник, по слухам, боявшийся воды, как взбесившийся пес, выглядел совершенно сухим. В лесах эти уроды приспособились разъезжать на зверях-скорохватах, а в болотах для той же цели использовали своих дебелых братьев. Хорошо устроились, ничего не скажешь.

Пока чревесы обменивались с хозяином приветствиями, прытник рыскал вокруг кузницы, выискивая неизвестно что.

Я, как ни в чем не бывало, продолжал тюкать молотком по чекану, а некраш тряс мешок, в котором полировались стальные кольца.

Дородный чревес, неодобрительно глянув в нашу сторону, сказал:

? Удивляешь ты меня, Храп Непогода. Особенно в последнее время. Ну скажи, зачем ты пригрел этих чужаков? Не боишься от них нож в спину получить?

? Кузнец кузнецу никогда зла не сделает, ? ответил Храп. ? Даже если он и не наших кровей. Давно проверено.

? Ты эти отговорки для соседей оставь. Кузнец кузнецу... Нечем тут гордиться! ? сыщик зло пнул какую-то железяку, подвернувшуюся ему под ноги. ? Самое большее, что позволено чужакам, ? добывать руду. И ничего кроме! Сколько тебе раз это нужно твердить?

? А молотом кто будет махать? Ты? Или вот он? ? Храп указал на прытника, копавшегося длинным стилетом в куче торфа. ? Охотников коротать свою жизнь в дыму и чаде маловато. Все на свежем воздухе норовят пристроиться. Возле водички. Не будь у меня в кузнице этих помощников, я со своей работой никогда бы не управился.

? Остынь! ? прикрикнул на него сыщик. ? Работу вашу еще проверить надо. Вдруг она никуда не годится. Тогда совсем другой разговор будет.

Он наугад взял один из уже готовых ножей и принялся испытывать его остроту на ногте своего большого пальца. Наступила напряженная тишина.

? Не режет, ? буркнул сыщик, побагровевший от напряжения. ? Тупой, как твоя башка.

? Это твой ноготь твердый, как булыжник, ? возразил Храп. ? Нажми посильнее.

Либо лезвие оказалось чересчур острым, либо рука сыщика дрогнула в самый неподходящий момент, да только верхняя фаланга пальца вместе с ногтем вдруг улетела в огонь горна.

? Да что это за ножи такие! ? взвыл бедолага, потрясая окровавленной дланью. ? Сами живое тело рвут на части! Может, они у тебя заколдованные?

? Самые обыкновенные, ? Храп подал сыщику чистую тряпицу, в которую был завернут кровоостанавливающий корень. ? Мы колдовством отродясь не занимались. Просто руки у тебя неловкие. Вот лезвие и соскользнуло. Такое с каждым может случиться.

? Ты говори, да не заговаривайся. Я сюда здоровым пришел. А ухожу калекой. За увечье кому-то придется отвечать.

Пятясь задом, дородный сышик споткнулся о мою кувалду, которой сейчас полагалось находиться совсем в другом месте, и едва удержался на ногах. Напарник, до сих пор не проронивший ни слова, устремился ему на помощь, но сверху рухнула жердь, на которой висели кольчуги, дожидавшиеся окончательной отделки. Это уже попахивало мистикой. Или, что куда более вероятно, ? проделками яйца.

? Ты нарочно все это подстроил! ? заявил сыщик, потерявший полпальца.

? Отделаться от нас хочешь! ? добавил его исцарапанный напарник.

? Если сейчас с неба молния упадет, я тоже окажусь виноватым? ? возмутился Храп. ? Это кузница, а не чистое поле. Здесь каждый шаг надо с оглядкой делать.

? Вот ты и делай! ? огрызнулся вконец разобиженный толстяк. ? А мы рисковать не намерены. Доложим о твоих злодействах куда следует. Пусть с тобой другие разбираются.

? Не спешите, ?? вмешался прытник, которого пока благополучно миновали все каверзы, подстроенные яйцом. ? Сначала закончим дело, порученное нам. Есть верные сведения, что глухой лазутчик, в свое время ускользнувший от нас, скрывается где-то в этих краях.

Переговариваясь между собой, вредоносцы были абсолютно уверены, что чужаки, то есть мы с некрашем, не понимают их, а потому секретов друг от друга не держали.

Чревесы, уже собравшиеся покинуть столь негостеприимное местечко, вынуждены были уступить. Как видно, бал здесь правили не они.

Прытник начал с меня. Подобравшись сзади, он громко хлопнул в ладоши, и я, давно ожидавший чего то подобного, испуганно встрепенулся и даже картинно выронил молоток, чудом не задевший самого прытника.

? Слышит, тварь приблудная, ? констатировал он. ? Не глухой. Хотя выглядит подозрительно.

Затем сходный эксперимент был проделан с некрашем. Тот, как всегда, предавался воспоминаниям об утраченной свободе и даже ухом не повел. Не произвел впечатления и повторный хлопок.

? Не слышит! ? обрадовался прытник, сразу позабывший обо мне. ? Глухой! Сразу будем его вязать или сначала пристукнем?

? Глухота не единственная примета, ? возразил скептически настроенный толстяк. ? Разыскиваемый преступник был светлокожим, косматым, из себя стройным. А этот бурый, как тина, безволосый и поперек себя шире. Да ты на его руки посмотри! Одна чуть ли не вдвое короче другой. Никогда не слыхал про лазутчиков с разными руками.

? Это еще не довод. Лучше прямо скажи, что не хочешь с чужаком связываться, ? судя по всему, прытник терпеть не мог, когда ему перечат. ? Вы тут в своем болоте мхом обросли! Корни пустили! Бдительность утратили! Кожу можно в какой угодно цвет перекрасить, а волосы и сбрить недолго. Да и рука у него, скорее всего, фальшивая. Ну-ка дерни за нее хорошенько!

Прежде чем Храп успел помешать этой опрометчивой затее, дородный сыщик уже ухватил некраша за свободную руку и резко потянул на себя, как это обычно делают, вправляя вывих плечевого сустава.

Вполне возможно, что некраш воспринял эти действия как некую форму приветствия и решил отреагировать соответствующим образом. Ответная любезность привела к тому, что сыщик едва не лишился руки. Вдобавок он проехался брюхом по полу кузницы, не убиравшейся, наверное, еще с тех времен, когда я и знать не знал о Тропе.

Пока я уговаривал некраша разжать пальцы, Храп пытался поставить сыщика на ноги. Когда и то и другое удалось, раздался вопль, порожденный не только болью (десятки мелких железок впились чревесу в живот), но и глубоким испугом, который, как известно, почти равнозначен припадку психоза:

? Хватайте его! Вяжите! Это лазутчик! Он чуть не убил меня!

Когда бразды правления берет на себя любой из допотопных инстинктов, которыми проказница-природа щедро снабдила каждое разумное существо, здравому смыслу остается только стыдливо потупить взор.

В следующий момент все словно взбесились.

Маленький, но отчаянный прытник напал на некраша. Некраш вцепился в того из сыщиков, который еще не пострадал. Я ухватил за шкирку прытника. Толстяк в отместку лягнул меня, а Храп кинулся в самую гущу свалки, пытаясь разнять дерущихся.

Время от времени куча распадалась на противоборствующие пары, всякий раз другие, но затем снова сливалась воедино. В ход уже пошли ножи и молотки, благо здесь их было предостаточно.

Прытник ? настоящий бесенок ? искусал мне все руки, но я в конце концов изловчился и отшвырнул его прочь. Падая, эта сволочь умудрилась сбить трубу горна и нас всех обдало пламенем.

На мне вспыхнула шляпа, на некраше ? фартук, на чревесах ? собственная шкура. Не пострадал один только прытник. Воспользовавшись всеобщей суматохой, он ухватил серп и ринулся на меня.

Некраш, видя, что я занят тушением своего головного убора, попытался перехватить злого уродца, но тут же получил серпом по горлу. Крови при этом излилось столько, что она могла бы потушить приличный костер.

Гортанный, захлебывающийся крик некраша сначала предупредил меня об опасности, а затем заставил утратить контроль над собой. Схватив случайно подвернувшуюся под руку кольчугу, я принялся хлестать eю прытника, быстрого и увертливого, как таракан.

Цели достигал только один из пяти-шести мои ударов, но и этого в конечном итоге оказалось достаточно, чтобы на веки вечные отучить лесного вредоносца от дурных поступков.

События между тем развивались своим чередом но, как всегда, не в лучшую сторону. Толстяк топтал рухнувшего на пол Храпа, а его напарник, вооружившись сразу двумя ножами, подбирался ко мне.

Но что такое нож, пусть даже самый острый, против двуручной кувалды? И разве может череп чревеса тягаться прочностью с пудовым куском железа? Одна беда ? взгляд в сторону я еще успевал отвести, а вот заткнуть уши, дабы не слышать мерзкий хруст костей, не мог. Руки были заняты.

Агонизирующий некраш окончательно свернул с фундамента многострадальный горн. Пылающие угли рассыпались повсюду, обжигая как живых, так и мертвых. Я попытался вытащить некраша из огня, но это было то же самое, что голыми руками корчевать баобаб.

Уже совершенно не помня себя, уворачиваясь от языков пламени и задыхаясь в дыму, я подхватил неподвижное тело Храпа и кое-как доволок его до ближайшего мелководья, которое для чревесов было то же самое, что больничная койка...

Вода привела Храпа в чувство и немного остудила мой боевой пыл. Победа формально осталась за нами, но обошлась она в непомерную цену. С тоской глядя на костер, в который превратилась его кузница, Храп произнес:

? Как все неудачно вышло... Кольчуги не успел сделать да и Ясмень не увижу... А ведь так хотелось.

? Увидишь, увидишь! ? я как мог старался успокоить его. ? Еще как увидишь. С тобой все в полном порядке. Только ноги немножко обгорели. А ран вообще не видно.

? Почему же я такой разбитый? Даже пальцем не могу шевельнуть... В спине очень ломит. Посмотри...

Я перевернул Храпа на бок и увидел, что под его левой лопаткой торчит рукоять стилета, того самого, с которым совсем недавно красовался покойный ныне прытник. Живуч был Храп Непогода ? даже с ножом в сердце продолжал разговаривать.

? Плохо дело, ? он поперхнулся кровью. ? Видно, отгулял я свое... Никогда не думал, что от своих смерть приму.

? Это я во всем виноват. Зря ты меня спас из застенка.

? Никто ни в чем не виноват. Такая у меня, значит, судьба... Ты к Костолому иди... Через кочкарник. Все прямо и прямо. До самого Слюдяного озера. Привет от меня передавай. Пусть приютит тебя... Сам он по натуре добрый, только очень корыстолюбивый. Подари ему что-нибудь на дружбу... Уходи сразу, моей смерти не дожидайся... Соседи скоро сбегутся...

Но я оставался с Храпом до конца и сам закрыл ему глаза.

Все люди разные. Оказывается, то же самое касается и вредоносцев. Храпа Непогоду я бы не задумываясь взял в побратимы. Да только поздно...

Хоронят чревесов в озере. А потому пусть вода будет ему пухом...

Дерево, в дупле которого хранились мои сокровища, почти не пострадало при пожаре, и спустя полчаса я был уже далеко от догорающей кузницы.

На первых порах я не думал ни о Костоломе, ни о Слюдяном озере ? лишь бы только подальше уйти от рокового места, отмеченного сразу пятью смертями.

Кочкарник ? вещь весьма коварная, хотя со стороны напоминает собой заброшенную бугристую пашню. Но уже самое первое знакомство с ним настораживает. Почему здесь ничего не растет, кроме скудных мхов? Что это чавкает под ногами? Откуда взялся стойкий запах гниения?

А потом начинается что-то похожее на бег с препятствиями, причем при каждом следующем шаге нужно попадать точно на намеченную кочку, иначе рискуешь оказаться по пояс в холодной воде. Кочкарник ? это еще и средоточие ключей.

Прыг ? скок, прыг ? скок, прыг ? скок. Потом хлюп ? хлюп и бух ? бубух. И опять бесконечное прыг ? скок, прыг ? скок. Вокруг стелется туман, звенит мошкара, квакают лягушки... С ума можно сойти.

Когда кочкарник кончился, а Слюдяное озеро так и не появилось, я понял, что заблудился. В безбрежных плавнях, простиравшихся впереди, не селились даже амфибии.

Впрочем, этого и следовало ожидать. Ориентиры указанные Храпом, были очень уж приблизительными. А главное, в соответствии с законами диалектики, за чередой удач всегда следует полоса невезения, лучшее средство от которой ? запереться в четырех стенах и пуститься в запой.

Средство что надо, спору нет, да только нынче оно мне не по карману.

Выручил меня худющий, словно шахтерская кляча чужак, добывавший в плавнях руду.

Черпая деревянным корытом рыжую грязь, он потом терпеливо выискивал в ней крохотные ноздреватые кусочки бурого железняка.

О его незавидном, но зато вполне определенном статусе невольника свидетельствовал обруч с замысловатой насечкой, надвинутый на самые уши. Имея такой отличительный знак, можно было не опасаться встречи с сыщиками, повсюду выискивающими крамолу.

Он не владел ни одним из известных мне языков, а может, и вообще был нем, что среди невольников не такое уж и редкое явление, однако на имя Костолома Маеты сразу отреагировал. Вне всякого сомнения, подобная личность (как-никак, а первый кузнец среди чревесов) должна была иметь известность у всех, кто причастен к выделке железа.

Пользуясь мимикой и жестами, мы пришли к следующей договоренности ? я помогу ему в работе, а он потом проводит меня к Костолому.

Не прошло и пары часов, как я убедился в правоте вещуна, говорившего, что добыча болотной руды равносильна смертному приговору.

Тело деревенело от холодной воды, здоровенные пиявки сосали мою кровь, как пьяницы ? дармовую брагу, а корыто с грязью весило побольше, чем двуручная кувалда. Не позволяя себе ни минуты отдыха и постоянно рискуя жизнью (ямы с зыбучим илом встречались здесь на каждом шагу, а заполучить укус ядовитой змеи было даже проще, чем прихлопнуть комара), мы вдвоем собрали едва ли пуд руды. Такого количества могло хватить максимум на пару ножей.

Только теперь я понял истинную цену здешнего железа. А мы-то в кузнице швырялись его кусками, словно бесполезным хламом.

Я уже хотел махнуть на все рукой и вновь отправиться в самостоятельный поиск, когда невольник подал знак, что работа окончена.

Усевшись в тростниковую лодку, мы взялись за шесты (весла сразу бы увязли в густой тине), и спустя какое-то время я учуял хорошо мне знакомый запах горящего угля и раскаленного железа ? запах кузницы.

Зная со слов Храпа о пристрастиях Костолома, я заранее зажал в кулаке алмаз. Золотые ключи открывают любые замки, а алмазные ? тем более.

? Так говоришь, Храп Непогода привет мне передает? ? разговаривая со мной, Костолом продолжал сосредоточенно колотить молотком по заготовке ножа. ? А больше ничего?

? Больше ничего, ? я стоял перед ним, понурившись, словно напроказивший школьник.

? Как он сам поживает?

? Никак не поживает. Помер Храп Непогода. Прямо у меня на руках помер.

? Что так? В кузнице надорвался или с соседями повздорил?

? Повздорил... Только не с соседями, а с сыщиками, которые чужаков повсюду выискивают.

? Понимаю. У меня они тоже побывали. Все вокруг обшарили. Едва наковальню не перевернули. Хотел их турнуть, да не стал связываться.

? А вот Храп связался.

? Кузнецов, надеюсь, он не опозорил?

? Нет. Все сыщики вместе с ним полегли.

? Молодец... А тебе что от меня надо?

? Сам не знаю... Храп перед смертью велел мне сюда идти. Здесь приют искать.

? Здесь, говоришь? ? только теперь я заметил, что Костолом лупит молотком куда ни попадя, раз за разом промахиваясь по заготовке. ? Храп сам окочурился и меня вслед за собой тянет! Думаешь, я не догадываюсь, кто ты есть такой на самом деле? Сыщики все твои приметы подробно описали. Светлый, лохматый, стройный, руки до колен, а ноги еще длиннее рук.

? Под такие приметы каждый второй чужак подходит, ? возразил я. ? Да только не надо забывать, что тот, кого они ищут, был глухим.

? Долго ли глухим прикинуться? Нет, меня не проведешь! Если бы не последняя воля Храпа, ты бы уже давно сидел в цепях. Но ради его памяти обойдемся без шума. Ступай своей дорогой, и будем считать, что мы вообще не встречались.

? Я и сам не хочу здесь задерживаться. Сейчас уйду. Но сначала ответь мне на несколько вопросов.

? Да ты, оказывается, смельчак! ? Костолом резко выпрямился и поудобнее перехватил молоток. ? Ищешь себе неприятностей?

? Я ищу только ответы на свои вопросы. И ничего больше. Взамен за них готов заплатить вот этим, ? моя ладонь, в которой давно грелся алмаз, разжалась.

? Ну ты меня и удивил! ? скептически скривился Костолом. ? Можно подумать, что я камушков прежде не видал.

? Может, и видал, да не таких. Это камушек особенный. Драгоценный.

? Что из того? В наших болотах такое добро не в чести. Куда я его дену?

? Но ведь вы собираетесь покинуть болота и переселиться в Ясмень. Там начнется совсем другая жизнь и на смену прежним ценностям придут новые. Примерно вот такие... Да что я говорю! Ты и сам все прекрасно понимаешь.

? Дай взглянуть, ? Костолом немного поостыл.

? Возьми. А я тем временем подержу твой молоток.