Чтение 19–й страницы книги ~Мозаика~

Они. Кто такие "они"?

- Скажите, - эль-Неренн собрала вещи, допила, залпом, оставшийся в бокале сок и подошла к стойке. - Есть здесь другая аптека? Поблизости?

Бармен указал, где именно.

- Если подъедет машина, - эль-Неренн написала на салфетке номер, - передайте, чтобы подождал меня.

* * *

- Спасибо, Ньер! - Тери только что с руками не оторвала свои книги. - Я всё отдам, не сомневайся. Ой... а это что?

Ну да, конечно, успела заглянуть в сумку.

- Какая старая, - Тери уважительно прикоснулась к тому. - У госпожи таких много... ты не знала? Полный шкаф. Такие же старые. Ты знаешь язык?

Эль-Неренн кивнула. Знала весьма поверхностно, если честно. И обсуждать отличия Старого Ронно от современного не было ни малейшего желания.

Эль-Неренн вернула Леронн банковскую карту и список лекарств и, уже на пути в свою комнату, неожиданно приняла решение. Не позволяя себе передумать, вернулась, поднялась на второй этаж по боковой лестнице. Охранник странно посмотрел на неё, но останавливать не стал.

В дверь кабинета госпожи ан Эверан эль-Неренн вошла без стука.

- - -

- Что случилось, эль-Неренн? - госпожа была одна, работала над какими-то бумагами. Тон её был вежливым, но эль-Неренн прекрасно понимала, насколько рискует.

- Прошу извинить меня, госпожа, - эль-Неренн низко поклонилась. - Поверьте, я не стала бы так врываться по пустякам. Я хотела показать это вам. Только вам.

И положила на стол оба стандарта - лекарство для печени. Один - куплен в той самой аптеке, куда её направили. Другой - в другой аптеке, на соседней улице. Рядом - записку девушки.

Госпожа выслушала рассказ эль-Неренн, не перебивая, не задавая вопросов. Молча протянула руку к телефонной трубке (сейчас выставит, осознала эль-Неренн, или уволит).

- Меня ни для кого нет, - сообщила хозяйка дома в трубку. Взяла оба стандарта, взяла записку.

- Вы говорите, она была напугана? - госпожа подняла взгляд.

- Да, госпожа. Я вернулась в аптеку - её там уже не было. Мне сказали, что она ушла сразу после моего первого визита, утром. И больше не появлялась.

Хозяйка дома поднялась, отошла к книжным шкафам, вернулась.

- Почему вы не стали ничего говорить теарин Леронн?

Эль-Неренн опустила голову.

- Не знаю, госпожа. Теарин Леронн настаивала, чтобы я взяла всё именно в той самой аптеке. Сказала, что там скидки. Но в другой аптеке точно такие же скидки, госпожа. Может быть, поэтому.

Госпожа долго думала. Эль-Неренн осознавала, что печень её сейчас беспокоит, и беспокоит сильно - боль читалась на лице.

- Сегодня со мной связался ваш адвокат, - она вновь уселась. - Завтра за вами пришлют машину. Полагаю, вы знаете, куда и зачем поедете.

- Знаю, - эль-Неренн поклонилась.

- Выполните мою просьбу, - госпожа протянула карточку. - Пока будете в столице, зайдите в центральную аптеку. Купите там точно такое же лекарство - скажем, два стандарта. Оплатите наличными. На карточке достаточно средств. Карточку пока оставьте у себя.

- Слушаюсь, - эль-Неренн снова поклонилась.

- И - самое главное, эль-Неренн. Никому ни слова о том, что произошло. Кто в курсе ваших предположений? Кто-нибудь видел вас в другой аптеке?

Эль-Неренн задумалась. Когда она покидала аптеку во второй раз, в дверях ей почудилось, что Мегин была здесь, недавно, прислонялась к двери. Ощущался даже запах ландыша. Но полной уверенности не было.

- Я никого не заметила, - ответила она, наконец.

- Будем надеяться, что никто не видел. Спасибо, эль-Неренн. На два ближайших дня вы освобождаетесь от работ по дому. Если я вас вызову - приходите немедленно, теарин Леронн не докладывайте.

10. Отражение вины

- Рада видеть, - Хольте явно была довольна встречей. - Прекрасно выглядишь. Как дела?

Эль-Неренн молча прижала её к себе, закрыла глаза. Постояла так. Отпустила.

- Вижу, что хорошо, - Хольте открыла дверь, помогла спутнице войти в салон. Эль-Неренн сразу узнала - тот самый "Гепард", представительский. Шофёр - он же совладелец компании - улыбнулся, помахал рукой. Похоже, у него много свободного времени.

Кроме Хольте, в машине был Эйзенн - несколько хмурый и неприветливый. Не выспался, предположила эль-Неренн. Врач кивнул ей, через силу улыбнулся и пересел в переднюю часть салона, ближе к водителю. Там же был и четвёртый пассажир - охранник, в мундире сотрудника Министерства юстиции. Он формально приветствовал эль-Неренн и не стал возражать, когда Хольте предложила перейти в заднюю часть салона.

- Есть или пить не хочешь? - Хольте указала на холодильник. - Пользуйся случаем. Здесь много интересного.

Эль-Неренн отрицательно покачала головой. "Эликсир" всё-таки вызывает привыкание - у неё, у Эль-Неренн. Утром настолько захотелось выпить горькой жидкости, что стало невмоготу. Эль-Неренн вроде бы отставила бутылочку подальше, но в один момент обнаружила, что стоит у шкафчика, а во рту постепенно проходит горький привкус.

Вернусь домой - запру в кладовке, в шкафчике с вещами, подумала эль-Неренн. Врач тоже хорош - не наркотик, привыкания не вызывает...

Есть после этого не захотелось. Это было ненормально - только что эль-Неренн испытывала жуткий голод. Последствия вчерашних событий. Пришлось завтракать, силой запихивая в себя еду. Асетт встревожилась - но расспрашивать не стала.

- Где комиссар? - поинтересовалась эль-Неренн, когда в разговоре возникла пауза.

- Остался в Норвене, - пожала плечами Хольте. - Скучный городишко. Сонный, спокойный... Сказал, там у него какие-то дела.

- - -

- Эль-Неренн, - задумчиво повторил заведующий клиникой. - Нет, её карточки не сохранилось.

Тигарр приподнял брови.

- Что значит - не сохранилось? Неприятности с архивом?

- Сведения по эль-Неренн были похищены из архива полтора года назад, - спокойно ответил заведующий. - Сожалею, но без официального запроса...

Тигарр молча положил на стол заведующего несколько бумаг. Которые магическим образом отпирали рот многим из тех, кто знал эль-Неренн.

- Публикация подробностей по этому делу может нанести нам большой вред, - заведующий поправил очки. - Все, причастные к похищению, были уволены и лишены звания практикующих врачей. Очень неприглядная история, господин комиссар.

"Господин комиссар". Королевство Норвен усилиями последнего его монарха лет двадцать назад встало перед выбором - утратить независимость или полностью исчезнуть. Теперь, когда Норвен был провинцией республики, о славных и бесславных прежних днях напоминал только дворцовый комплекс на севере города. Ну и надменное отношение коренных жителей к "западным", то, как они говорили со всеми "чужими". Официальным языком Альваретт является Ронно, а здесь на улицах чаще слышишь альвари. И обращения к "чужакам" - всегда формальные, сухие.

- Публикации не будет, теариан. Мне необходимо знать, кто, зачем и куда переправил данные об эль-Неренн.

- Вот его адрес, - заведующий написал несколько слов на карточке, протянул собеседнику. - В последнее время он много пьёт. Говорят, у него не всё в порядке с головой.

- Вы не указали имя.

- У него нет больше имени. Раньше его звали Альваин Эммер эр Рейстан.

Комиссар присвистнул. Чтобы стать членом Великого дома, нужно совершить что-то выдающееся.

Заведующий кивнул.

- Именно. Он был выдающимся эндокринологом. Остальных участников вы вряд ли найдёте - быстро. Кто-то умер, кто-то уехал. Господин комиссар, прошу помнить - эти люди опозорили звание врача.

- - -

По указанному адресу упомянутого человека не оказалось. Несколько руэн - и привратник стал гораздо разговорчивее, смог припомнить, куда именно переехал бывший врач.

Однако и там его не оказалось. Альваин несколько раз переезжал - не покидая Норвена, тем не менее. Четвёртый адрес оказался верным.

- Кто там? - голос был слабым, чувствовалось беспокойство.

Комиссар представился.

- У меня нет неприятностей с полицией. Я исправно плачу за апартаменты. Уходите!

- Мне нужно поговорить про эль-Неренн, - негромко добавил комиссар.

Дверь тут же отворилась. Альваин оказался высоким, сутулым, кожа приобрела нездоровый сероватый вид. Судя по запаху и состоянию апартаментов, он действительно прикладывается.

- Не вслух, - прошептал Альваин. Комиссару пришлось собрать всю силу воли, чтобы не поморщиться. Казалось бы, на службе в полиции чего только не нанюхаешься. Он готов был биться об заклад, что Альваин не против иной раз понюхать "ведьминой пыли". Характерный, очень неприятный запах. Сами наркоманы его почти никогда не чуют. - Заходите.

Ну и обстановка...

- Чёрные очки, - Альваин взял с полки для шляп пару очков, надел их. - У вас есть чёрные очки?

- Нет.

- Наденьте, - Альваин протянул ему очки. - Иначе разговора не будет.

Заведующий прав, подумал Тигарр. С головой у бедняги неладно.

- Кто называл меня по имени? - поинтересовался бывший врач, жестом предлагая следовать за ним. Комната была завалена разным хламом, но пропить всё имущество Альваин не успел. Или умел зарабатывать на жизнь, даже лишившись практики.

- Вас?

- Не будьте идиотом. Кто-то называл вам моё имя. Верно?

Комиссар кивнул. Тот, кого некогда звали Альваином, неожиданно довольно улыбнулся, поправил старый пиджак (и зачем он ходит по дому в костюме?) и уселся в кресло. На столе валялось множество пустых жестянок из-под пива. Стояло с полдюжины нетронутых. Альваин указал на них.

- Возьмите, комиссар, - голос его был почти умоляющим. - У меня не бывает гостей. Только клиенты.

- Вас же лишили практики, - комиссар взял жестянку, откупорил. Однако... пиво было очень даже неплохим. Надо запомнить название - варили его здесь же, в Норвене.

Альваин захихикал.

- Знахарствую... можете представить такое, комиссар? У меня Всемирная премия. Единственное, что не смогли отнять. Там, в комнате, на стенке - и лента, и диплом, и медаль. Я всё равно врач, комиссар. Руки у меня трясутся, но голова ещё соображает. Я надеюсь, вы не станете доносить моим бывшим коллегам?

- Вижу, вы и так наказаны, - комиссар отрицательно покачал головой. - Меня интересует эль-Неренн.

Альваин побледнел. Лицо, и так треугольное, ещё больше заострилось. Руки задрожали, он едва не уронил банку.

- Не по имени, - прошептал он. - Никогда, комиссар, не называйте её по имени. Нет, не снимайте очки.

Сам же он снял очки. Глаза оказались воспалёнными, под ними - чёрные синяки.

- Бросьте это дело, комиссар, - продолжал Альваин громким шёпотом. - Передайте своему врагу. Бросьте, и никогда не называйте её по имени.

- Врагу? Почему врагу?

- Вам недолго осталось жить, комиссар, если вы взялись за её дело. Бросьте. Никогда не называйте её имя. Никогда не смотрите в зеркало. Никогда.

Зеркало. Комиссар залпом допил тепловатое пиво и машинально взял ещё одну банку.

- Рассказывайте, - пиво выплеснулось из банки, едва не попав на брюки. - Что ещё за история с зеркалами?

- Не здесь, - Альваин оглянулся. - Она услышит. Она всегда слышит меня дома, комиссар.

Беседа будет нелёгкой, подумал Тигарр.

- Идёмте, комиссар. Здесь, в двух кварталах, есть отличное заведение. Хорошо кормят, и нет зеркал. Подождите в прихожей, я переоденусь.

- - -

Эль-Неренн рассказывала одну из множества историй из жизни в поместье - Хольте они немало веселили. Как, впрочем, и саму эль-Неренн. Тери и Мегин, выходки обеих, помогали отвлечься от ощущения того, что она отбывает наказание. Посреди очередного рассказа эль-Неренн замерла на несколько секунд, закрыла глаза. Почти сразу же открыла их , тряхнула головой.

- Что такое? - Хольте удивилась. - Голова болит?

- Нет, - эль-Неренн оглянулась. Разумеется, никого рядом не было. - Показалось, что меня окликнули. Ну вот, она и говорит...

- - -

Альваин успел не только переодеться, но и умыться. Во всяком случае, "ведьминой пылью" от него уже не несло. Как и перегаром. Прохожие не обращали внимания на них обоих.

Бывший врач старательно не смотрел на стеклянные витрины, чем всё больше подтверждал опасения комиссара. День коту под хвост, подумал Тигарр. Ручаюсь, денег у него тоже нет. Платить придётся за обоих.

Заведение оказалось на удивление приличным. Альваина здесь знали - сразу же предложили отдельный кабинет, на двух человек. Комиссар ещё больше удивился, когда Альваин извлёк банковскую карточку - значит, сам собирается всё оплачивать.

- Готов поспорить, вы считали меня нищим, - он молча указал официанту на несколько пунктов в меню. - Правда?

Тигарр кивнул.

- Приятно говорить с откровенными людьми. Как вам рассказать, комиссар - покороче или подлиннее?

- Подлиннее, - Тигарр удобно устроился и добыл пачку табачных палочек.

- Простите, - Альваин поджал губы. - Терпеть не могу запах табака, комиссар. Если можно...

Тигарр молча убрал пачку в карман. Запаха он терпеть не может. К себе бы принюхался.

- Это была не моя идея, - Альваин заговорил, только когда подали пиво. - Это Эммарин, да пребудет под Светом. Захотелось ему устроить "сладкую исповедь".

- Что это?

Альваин вновь захихикал - как тогда, у себя дома, неприятно и с призвуком непристойного веселья.

- Вы не знаете? О, это интересно, комиссар. Половина врачей делает это. Другая половина делает, но не признаётся.

Комиссар сухо улыбнулся.

- Что такое индуктивное исследование, знаете? Ну, когда у человека имитируют все фазы цикла по очереди. Должны знать, вы же проходили медосмотр.

Тигарр кивнул.

- У вас есть дети, комиссар? Впрочем, неважно. Вряд ли вы помните. Когда у человека третья, активная фаза... когда мы хотим только одного... кого-нибудь противоположного пола... человека в этот момент нет, комиссар. Инстинкт размножения. В чистом виде. Человек может убить в этот момент, если встать на его пути. Если не дать спариться... вы понимаете.

Комиссара передёрнуло.

- Это нормально, комиссар. Мы такие, какие есть. Думаете, почему эта фаза длится всего лишь несколько минут? Так вот... - Альваин отпил пива, надел очки. Ему явно нравилось рассказывать. - Когда мы наводим третью фазу искусственно, человеку в этот момент очень хорошо. Небольшое отличие от подлинной третьей фазы, совсем небольшое - концентрация гормонов в крови, всего прочего. Страшный наркотик, комиссар. Человек полностью открыт. Никаких защитных механизмов. Понимаете?

- Наркотик правды? - комиссар взглянул в глаза собеседника. Туда, где за стёклами скрывались глаза.

- В точку. Задайте вопрос - получите ответ. Главное, знать, какой вопрос задать. Страшное искушение, комиссар. Все его испытывают. Я "допрашивал" людей... не смотрите на меня так. Я говорю: половина врачей занимается этим. У нас, во всяком случае.

- За деньги?

- Верно, - принесли второе, и Альваин на несколько минут утратил интерес к беседе. При взгляде на то, как тот ест, комиссару стало неприятно. - Родственники, комиссар. Враги, завистники. Долго это не длится: нельзя удерживать третью фазу дольше пяти минут, начнутся необратимые изменения. Но этого хватает. В провинциальных клиниках врачам очень мало платят, комиссар.

Альваин отставил тарелку.

- Эммарин затеял это, - руки его вновь затряслись. - Мы знали, что за девицей какой-то хвост. У неё был сбой цикла... нужно было принимать решение. Обычно мы назначаем восстановительный курс, но иногда женщины сами просят устроить им такой сбой. Это опасно для здоровья, но многим нравится.

Похоже, сегодня я узнаю о врачах много интересного, подумал Тигарр.

- - -

- Как вас зовут? - поинтересовался Эммарин.

- Эль-Неренн, - отозвалась альбиноска, не открывая глаз. Всё, как обычно - голос ровный, лишённый эмоций.

- Как ваше настоящее имя?

- Я не должна называть его, - последовал ответ. Эммарин, Альваин и третий участник обследования, Мейснер, переглянулись. Человек не может противиться "допросу". Всегда отвечает.

- Назовите ваше настоящее имя, - потребовал Эммарин, усилив мощность воздействия. Альваин хотел поймать его за руку - усиление могло плохо повлиять на девушку.

Глаза той открылись. Эммарин попятился. Альбиноска улыбнулась... жуткая вышла улыбка, хищная. Но индикация приборов показывала, что эль-Неренн не в состоянии действовать сознательно.

- Назови своё имя, - потребовало существо, говорящее с ними голосом эль-Неренн. - Назовите свои имена, я назову вам своё.

- - -