read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



- Это возможно, повелитель, - тотчас подтвердил нергианец. - Пославшие меня верят, что поразивший вас недуг не является непобедимым.
Император опустил голову. В шатре воцарилось молчание.
...Казалось бы, всё так просто. Он хочет жить, молодое тело отчаянно кричит, корчась в ужасе от предчувствия небытия. И разве не умирают за него легионеры, каждый день, каждый час? Не расстаются с жизнью идущие в бой по его приказу?..
"Нет, это не так. - Император потряс головой, отгоняя навязчиво-соблазнительное видение. - Идущие в бой имеют шанс. В конце концов, они могут "сделать ноги", как говорили в легионах о дезертирах, то есть попросту сбежать. В бою каждый может дожить до конца - как повезёт. Но если тебя тянут к жертвеннику, как быка на бойне, - это уже совсем другое.
А если эти жертвы, эти муки и слёзы спасут Мельин? Что, если разбуженные Древние Силы на самом деле сумеют поставить заслон тварям бездны?
Но какую потом они потребуют плату, эти Древние?
И не станет ли магия крови нашим новым кошмаром? Не посадим ли мы самим себе на шею новых господ, подобных тем, от кого в своё время бежали, не считаясь с потерями, прорывались сквозь строй Дану на Берегу Черепов?
Но, с другой стороны, выбор пока что невелик. А что, если предложенное Сежес средство не сработает?"
- Хорошо, посол. Мы выслушали тебя. Теперь удались, чтобы мы могли принять окончательное решение и оповестить тебя о нём.
Низко кланяясь и бормоча пустые, положенные этикетом пожелания здоровья и долгого царствования (сейчас они звучали изощрёнными оскорблениями), нергианец удалился.
- На... - вырвалось у Сежес, однако чародейка осеклась, едва завидя бешеные глаза Императора.
- Терпеть не могу, когда меня держат за дурака, - медленно проговорил Император. - Вы все, - он обвёл взглядом присутствовавших, - верите, что Всебесцветный Нерг прислал кого-то, чтобы тот так лебезил и заискивал? Тот самый Всебесцветный Нерг, что совсем недавно дал от ворот поворот нашим собственным послам, причём будущность мира всебесцветных, похоже, нисколько не заботила. Вот и скажите мне, прежде чем мы начнём говорить по существу - если только оно сыщется, - скажите мне, вы верите, что посол действительно из Нерга?
- Он, между прочим, не предъявил верительных грамот, - осторожно заметил молодой легат Аврамий, последнее время служивший императорским секретарём.
- Верно замечено, - кивнул и Клавдий. - Откуда мы знаем, повелитель, что он на самом деле из Нерга? И... скользкий он какой-то, тьфу, мы в легионах такого б только в обоз взяли, да и то ни к чему ценному бы не подпустили.
- Так, двое за то, что мы имеем дело с самозванцем, - заметил Император. - Сежес?..
- Благодарю моего повелителя. - Волшебница церемонно поклонилась. - Досточтимые легат Аврамий и проконсул Клавдий совершенно точно заметили, что посол не озаботился верительными грамотами. Думаю, что смогу исполнить эту роль за него - он из Нерга, Ваше величество, и это так же верно, как меня зовут Сежес.
- Неужели там держат таких?.. - начал Клавдий.
- Проконсул, Нерг принимает всех и всем находит дело, - нетерпеливо перебила его чародейка. - Я стараюсь понять, почему они послали именно такого... типуса, потому что Нерг никогда не делает ничего необдуманного и потому что им не составило бы труда найти такого посла, который точно бы соответствовал нашему представлению о "правильном" аколите всебесцветных. Дерзну предположить, что Нерг как раз и хотел послать того, перед кем мы не будем чувствовать себя... приготовишками. Они не хотели демонстрировать истинную элиту Ордена, мой Император. Отправили... понятного.
- Похвально, что ты так уверена в себе, Сежес. Твоё ручательство весомо. И всё-таки мы запросим верительные грамоты. - Император обвёл взглядом шатёр. Все поспешили кивнуть. - Предположив, что наш гость действительно представляет здесь Всебесцветную башню, зададимся следующим вопросом: зачем им это разрешение, которое, как я уже говорил ему в лицо, сейчас не более чем пустая формальность?
- Нерг тщится показать лояльность имперскому престолу, - осмелев, вновь решился Аврамий.
- Нерг отлично знает, что... - фыркнула Сежес. - Прошу прощения у моего повелителя, но...
- Что повелитель одной ногой в могиле, - ровным голосом докончил за чародейку Император. - Не стесняйся, Сежес. Здесь все свои. Не вижу повода трусливо закрывать глаза на истинное положение дел.
- Но, мой Император! - встрял проконсул. - Какое нам дело до мотивов бесцветных?! Ну хотят они это разрешение, хотят что-то там этим показать - да пусть их! Чем разгадывать загадки и ломать себе голову, договориться с нергами, и пусть делают, что обещали! А мы станем делать то, что должны, вот и всё. Они ж не остановят наш поход к Разлому.
- Я бы за это не поручилась, - скривила губы Сежес. - Они помешаны на своём знании. - Она произнесла это слово, точно грязное ругательство. - Вполне могут нас попросить, мол, не извольте беспокоиться и дёргаться, пусть Разлом позлодействует ещё немного, мы пока не получили всего, что хотели, а потом всё исправят наши дорогие-любимые Древние Силы. На которые бы я, случись моя воля, отнюдь бы не полагалась. - Она скорчила неаристократическую гримасу.
- Почтенная Сежес, таким образом, считает, что от предложения Нерга следует отказаться? - осведомился Император.
- Нет. - Волшебница с волнением облизнула губы. - Отказываться нельзя. Но... я согласна с проконсулом. Добавить условие об излечении повелителя и... и... и значимых для него персон, - с трудом закончила она. Выговорить слово "Дану" или хотя бы "данка" Сежес по-прежнему не могла.
Император кивнул в знак того, что понял её слова.
Они все верят в чудо, горько подумал он. Даже Сежес. В чудесное избавление от бедствий такой ничтожной ценой - ну подумаешь, кто-то где-то, кого мы никогда не знали и никогда не узнаем, расстанется с жизнью в застенках Нерга, проклиная всё сущее и тщетно умоляя о пощаде. Люди и так умирают каждый день. Для кого-то, глядишь, смерть станет избавлением.
Нет, прозвучало внутри. Голос шёл из самой глубины, из "души", как сказали бы святые отцы. Покупается ли спасение мира такой ценой? Не потерями в честном бою, а вот такими кровавыми жертвами?..
На миг Императору показалось, что он видит Фесса, оставшегося в мире по имени Эвиал, - он, молча и мрачно глядя на владыку Мельина, несколько раз решительно кивнул головой.
"Конечно, ты не станешь колебаться, - с некоторой завистью подумал Император. - И мне колебаться тоже не пристало. До конца доживут всё равно немногие. Немногие счастливцы где-нибудь близ владений Вольных..."
- Хорошо, - сказал Император со всей уверенностью, на которую был способен. - Пошлите за нергианцем. Объяви ему мою волю, Клавдий. Затребуй грамоты. И... далее как решили.
- Всё исполню, повелитель, - просиял проконсул. До этого он, похоже, пребывал в убеждении, что Император твёрдо вознамерился покончить счёты с жизнью.
"Очень возможно, мой Клавдий, очень возможно. Но не сейчас. Когда на меня ещё рассчитывает Империя - и моя Тайде. И я не могу сказать, что из этого важнее".
Он хотел бы расспросить Сежес о Древних Силах, но голова кружилась всё сильнее, и Император со вздохом откинулся на подушки. Верный Аврамий тотчас принялся выгонять всех из шатра, усердно исполняя роль сиделки-надзирательницы.

* * *

Посланец Нерга не выказал удивления требованиями Императора. Да, верительные грамоты будут представлены со всей елико возможной скоростью. Да, Всебесцветный Орден немедленно займётся лечением повелителя. И существенной для него персоны также. Заложников Нерг предоставит. Первым заложником с охотою сделается он сам, поскольку его посольство закончено, и он предаёт себя в руки обожаемого правителя. Он, скромный посланник, немедля снесётся с теми, кто облечён властью решать. Ответ будет скоро, очень скоро.
И, конечно же, Нерг тут же займётся Древними Силами.
Легионы продолжали марш.

Глава третья
ЭВИАЛ

Анэто и Мегана использовали все известные им способы шифровки магических сообщений. Вызов без малого двух сотен опытных чародеев к Пику Судеб должен остаться не замеченным святыми братьями, иначе не миновать беды.
Двести волшебников. Все, кому доступны тонкие пути, позволявшие почти мгновенно переноситься с места на место. Лучшие из лучших, ничем не уступающие тем, кто уже делил с хозяйкой Волшебного Двора и ректором Академии кровавую жатву подле Чёрной башни и Пика Судеб. Но этот резерв стал последним. Конечно, и в Ордосе, и на Волшебном Дворе нашлось бы ещё немало магов, но им пешим или даже конным путём тащиться до Пика Судеб не одну неделю.
Настал день, и преподобный отец Этлау, сделавшийся после недавнего впечатляющего заклинания ордосских "предельщиков" подозрительно любезным, весьма вежливо осведомился, когда же они все вместе отправятся "по следу Разрушителя".
- Мы почти готовы, святой отец, - медовым голоском пропела Мегана.
- Скольких вы хотите взять с собой? - деловито спросил инквизитор.
Анэто пристально присматривался к преподобному. Свеж, бодр, собран, даже весел, если только это слово вообще применимо к кому-то из святых братьев. Обычный человек. С виду, разумеется.
Но белая магическая табличка на груди Анэто едва вместила сложную вязь противоречивых сил, имеющих какое-то касательство к отцу Этлау.
Западная Тьма. Спаситель. Неведомое третье. Неведомое третье, Западная Тьма, Спаситель. И так до бесконечности. Сколько ни пытайся разгадать эту головоломку - ничего не получится. Может, не стоило ничего выяснять, а ещё вчера обрушить всю силу магов на одного-единственного противника? Уцелевших инквизиторов мало, палаческие колымаги с их "экипажами" сгинули благодаря Разрушителю - первому Разрушителю, машинально поправил себя Анэто. Может, хватило бы и простого ножа...
Ректор коснулся рукояти кинжала под накинутой толстой шубой. Когда-то в молодости он слыл бретёром и забиякой, студенческие дуэли были едва ли не любимым развлечением, опережая даже магию. Годы, годы, эх, всё-таки они берут своё, не изматывая тело, так вымывая нужное из памяти, ловкость и сноровку из рук, привыкших к книгам и посоху вместо эфеса клинков.
- Мы начнём на закате, преподобный отче, - тем временем уверяла инквизитора Мегана. Как раз столько требовалось подкреплению магов, чтобы добраться до Пика Судеб.
- Отлично. Вечером. Решено, - кивал отец-экзекутор, благожелательно улыбаясь чародейке. От этой улыбки милорда ректора всякий раз пробирала дрожь.
Армия никуда не двигалась. По-прежнему подтягивались отставшие тысячи, мало-помалу лагерь становился всё более многолюдным. Ни Анэто, ни Мегана не находили себе места. Постоянно на виду, под сотнями взглядов, они боялись даже встретиться глазами, не подозревая, что о них уже судачит весь бивуак.
...Стемнело, когда вконец измученный ожиданием Анэто наконец-то уловил неслышимый (хотелось бы верить!) для других короткий сигнал, трель певчей птицы. Его резерв прибыл.
"Предельщики" весь день без отдыха занимались тем, что милорд ректор порою именовал "добровольным безумием", конструируя невообразимые каскады заклятий, долженствующих наверняка покончить с преподобным отцом. Девяносто девять из ста их предложений окажутся и впрямь безумными, но одно - ах, хотя бы одно, ничего больше и не надо! - обязано сработать.
Без малого две сотни чародеев до поры до времени держались подальше от бивуака. Нет ни времени, ни возможностей не торопясь, тщательно продумать действительно всеуничтожающее заклятье, поэтому Анэто, рассчитывая не только на "предельщиков", в крайнем случае решил ударить самой обычной молнией, влив в неё через "кольцо" магов как можно больше мощи.
Когда пали вечерние тени, милорд ректор и хозяйка Волшебного Двора всё-таки смогли уединиться. Всё, что в человеческих силах, они сделали. И теперь самые могущественные из эвиальских чародеев стояли друг перед другом, краснея, словно подростки, по-детски держась за руки, и молчали.
- К-когда всё это кончится, - вдруг с трудом произнёс Анэто, - Мег, приезжай в Ордос. Хватит уже... мотаться по свету.
- Или ты приезжай на Волшебный Двор...
- Да хоть куда-нибудь, - вырвалось у мага. - Чтобы только ты и я. Банально, правда?
- Естественное не бывает банальным... милый. - Последнее слово всё ещё давалось Мегане с трудом.
- Сейчас явится Этлау... мы ему обещали.
- Угу. Но, вот только кончится это... ты от меня не уйдёшь, - посулила Мегана. - Я не для того... э-э-э... пребывала в аскезе столько лет, чтобы теперь...
- Прошу прощения, если помешал, - раздался снаружи громкий голос отца-экзекутора. - Возлюбленные чада, не пора ли нам приступать?
- Воистину пора, преподобный отче, - промурлыкала Мегана, поспешно накидывая капюшон. В её глазах стыла тоска, но в голосе не отразилось ничего. Во всяком случае, ничего такого, что мог бы прочесть один из святых братьев.
Милорд ректор и хозяйка Волшебного Двора в последний раз обменялись взглядами. Кончики пальцев быстро встретились и тотчас отдёрнулись. Лица заледенели, незримые маски надвинулись вслед за капюшонами, и к топчущемуся снаружи отцу-экзекутору вышли два совершенно иных человека.
- Мы отправимся за Разрушителем...
- Вместе с вами, преподобный...
- По установленному нами следу...
- Мы взойдём на тонкие пути...
- И очень скоро будем там, куда зверь тьмы унёс его...
- Но проклятый Разрушитель не уйдёт от нашей святой мести...
Они почти вели Этлау под руки с обеих сторон, туда, где вчера бушевало пламя. Холодный зелёный огонь оставил после себя громадную проплешину иссиня-чёрного оплавленного камня. Ночью прошёл лёгкий снежок, но пятно цвета воронова пера так и осталось незанесённым, что странно, потому что никаким жаром от него не тянуло.
Спиной, затылком, всем существом Анэто чувствовал устремлённые на него взгляды товарищей-магов. Когда он подаст сигнал, они составят "кольцо", перебрасывая всю свою силу на него одного. Милорд ректор с чисто мужским пренебрежением - в его понимании "защитой" - оставил Мегану вне этой связки.
- Спаситель был бы доволен вами, чада мои, - беззаботно болтал тем временем Этлау, словно ничего не подозревая. - Это заклятье - что, настолько сложно?
- О да, святой отец, - елейно подтвердила Мегана. - Весьма и весьма. "Анналы Тьмы", преподобный, повествуют о сущности Разрушителя очень подробно, однако детали эти не из тех, что пригодятся в чародействе. Приходится двигаться на ощупь, а метод проб и ошибок, увы, здесь неприменим.
- Но мы преодолели всё это. - Анэто с усилием развёл закаменевшие челюсти, стараясь, чтобы голос звучал почтительно и естественно. "Сейчас ты заплатишь за всё, - мстительно подумал он, и даже думать об этом было радостно. - За всё, за всё, инквизитор. За Эбенезера Джайлза в том числе. Мы отдали его тебе, палач, мы сцепили зубы и промолчали "во имя высших интересов", но сейчас, похоже, эти самые "высшие интересы" требуют от нас совсем другого".
- Сюда, ваше преподобие. - Мегана шагнула на скользкий, гладкий словно зеркало, оплавленный камень.
- Предаю себя с радостью в руки твои, дочь моя, - выспренно отозвался экзекутор. Его нога коснулась чёрной поверхности, и в этот миг Анэто подал сигнал.
Ректор дрожал от нетерпения. Куда более сильного, чем у юнца перед первым свиданием. Они с Мег поставили на это всё, что имели, и, если они потерпят неудачу, власть Этлау и ему подобных над Эвиалом станет абсолютной. Да, магов ещё много, но все лучшие собраны здесь, у Пика Судеб.
Сигнал. Короткое заклятье, быстрое и незаметное, как скользящая среди мшистых камней ящерка. И сразу же Анэто словно коснулись десятки невидимых рук, упёрлись в спину, толкая вперёд, так что он теперь не смог бы повернуть назад, даже если бы очень хотел.
- А-и-и-и-и-и!!! - дико взвизгнула Мегана, изгибаясь дикой кошкой и бросаясь в сторону.
Может, Этлау решил, что таково начало обещанного ему "очень сложного заклятья", во всяком случае, он замер, оторопело уставясь на чародейку.
Анэто выдохнул, закрыл глаза и в одну бесконечно длинную секунду прошептал ключевое слово, приводящее в действие весь выстроенный "предельщиками" каскад.
Конечно, проще всего было бы просто всадить инквизитору в спину простой и честный нож, но... Анэто слишком хорошо помнил, что это не удалось Разрушителю на пару с драконом, и потому решил не рисковать. Если что-то и пробьёт загадочную защиту святого отца - так это магия, рафинированная, невероятно сложная, тщательно спрятанная от любого обнаружения, магия разящая, убийственная, сокрушающая...
Этлау ещё только поворачивался к Мегане, а воздух вокруг него словно бы сгустился и потемнел, движения инквизитора внезапно сделались очень-очень медленными, словно он с трудом продирался сквозь незримые путы.
Руки Анэто и Меганы теперь мелькали с такой быстротой, что едва мог уследить глаз. В ход пошли и жест, и слово. Всё, что могло ещё крепче связать преподобного, отрезать его от внешнего мира, от тех трёх сил, что поддерживали его, щедро делясь своей мощью. Беда в том, что этот кокон одновременно надёжно защищал инквизитора и от любого оружия - ни меч, ни копьё, ни стрела этот кокон бы не пробили.
Анэто чувствовал - за его спиной десятки магов сейчас до боли сцепились руками. "Кольцо" - это, конечно же, не только соприкоснувшиеся ладони, это много больше, но и без архаичного "возьмёмся за руки" тут не обойтись. Чародеи Ордоса и Волшебного Двора чувствовали сейчас, как с опасной быстротой тают их собственные силы, нагота души смотрела на них чёрными бездонными глазами; новички в "кольце" могли запросто отдать слишком много, но здесь собрались закалённые бойцы, знающие меру и предел.
Никогда ещё Анэто не распоряжался такой безграничной на первый взгляд мощью. Сила опьяняла, от неё кружилась голова, и казалось, скажи он сейчас Пику Судеб: "Перейди!" - исполинская гора послушается. Даже когда Белый Совет боролся с эпидемией в Ордосе, у милорда ректора не было таких резервов.
В этом ещё одна опасность для мага - утонуть в избытке Силы, захлебнуться ею; но сейчас всё собранное быстро заберёт созданное "предельщиками" заклятье.
Мегана застыла, тяжело дыша, с торжествующей яростью глядя прямо в медленно расширяющиеся глаза инквизитора. А чёрный кокон рос, распухал, превращаясь в почти правильную сферу, и со всех сторон, от скал, сугробов, заснеженных елей, из низких облаков, скрывавших ночное небо, к нему тянулись призрачные руки, стихии обречённого мира вступали в бой.
Томительные мгновения ползли, словно объевшиеся яду тараканы, и Анэто чувствовал, что сопротивление их заклятью стало нарастать. Заключённое в кокон существо (язык не поворачивался назвать его человеком) боролось за жизнь, и боролось отчаянно.
Анэто услыхал сотни, тысячи приглушённых голосов, словно из-за края бытия, они шептали, но их шёпот в его сознании становился оглушительным криком. Голоса мёртвых, бесчисленных поколений, ушедших в землю Эвиала, голоса и людей, и нелюдей. Им вторили те, кто при жизни не мог похвалиться даром слова. Существа и наделённые плотью, и бестелесные. Обитающие на грешной земле и на небесах...
Именно оттуда, с небес, шёл ещё один голос, нет, не голос - Глас, становящийся всё громче, отчётливее, напористей. Анэто не мог различить слова, только ощущал с каждым мигом нарастающий гнев говорившего.
От этого гнева путались мысли и дрожали руки. Ничтожная песчинка, жалкое ползающее насекомое дерзнуло бросить вызов надзвёздным иерархиям сил, о которых оно не имело и малейшего понятия. Оно наивно полагает, что своими заклинаниями, призываниями стихий, в свою очередь прикованных к плоти Эвиала, сможет остановить нечто, задуманное в невообразимой дали иных миров, в глубинах времени, даже многих "времён", о сути которых презренный червь не имеет и не может иметь понятия?.. Пусть он остановится, пока не поздно. Иначе...
Это грозное "иначе" терялось в совершенно недоступных пониманию терминах. Не просто угрозы, не просто смерть - что-то иное и оттого особенно пугающее. В конце концов, Анэто не раз и не два приходилось рисковать жизнью, свыкся он и с мыслью о конечности его мыслящего "я", не будучи приверженцем учений Спасителя, но испытываемое им сейчас обращало в ничто твёрдую волю и силу духа, наполняя всё сущестство непереносимым животным ужасом.
Тем временем кокон перестал расширяться. Теперь в нём лишь смутно угадывалась изломанная человеческая фигурка, безжалостно сминаемая протянувшимися руками стихий. "Предельщикам" удалось загнать в один хомут антагонистичные природные начала, вырывавшие сейчас из Этлау саму его душу, если, конечно, у него она ещё оставалась.
Одни заклятья тянули за собой другие, их лавина обрушивалась вниз, на обречённое существо в коконе, однако сам Анэто уже едва удерживался на ногах. Перед внутренним взором вместо чёткой, хоть и сложной, системы заклинаний помимо его воли представала картина загробного мира, Эвиал словно окутывало покрывало из некогда живших душ, они метались, корчились, бились в конвульсиях, возвещая скорое нисхождение иного, куда более могущественного и ужасного существа. К Эвиалу приближалось нечто, описать которое Анэто не смог бы никакими словами, не имеющее облика и имени, квинтэссенция гнева и могущества.
Спаситель? - мелькнула запоздалая мысль. Спаситель, не облечённый плотью, безликий бог, совсем не тот, кого так любят выписывать на церковных стенах изографы?
Удерживать заклятье становилось всё труднее, Анэто уже и сам не знал, стоит ли он ещё на ногах, рухнул ли на камень или вообще парит в пространстве.
А существо в коконе не сдавалось - тёмную завесу изнутри прошили стремительные росчерки зелёного пламени, однако чары эвиальских магов выдержали.
Взор Анэто охватывал сейчас весь Эвиал, он видел затянутые непроницаемой завесой области на закатном краю мира, владения Западной Тьмы, и чувствовал, как что-то зашевелилось и там. Яростным алым пламенем пылала тонкая, протянувшаяся на тысячи лиг цепочка каких-то не то храмов, не то крипт - вдоль самого края Тёмного океана. Маг чувствовал, с каким бешенством ударяет чёрная волна в эту преграду, которая, хоть и истончившаяся, всё же сдерживает зловещий прилив. В одном месте цепи чувствовался разрыв, там алый огнь угас, почему, отчего - Анэто не ведал. Но волна - словно истолчённый уголь пополам с серым пеплом - поднималась всё выше, и магу показалось - всё, гнев Её столь велик, что уже не выдержат никакие преграды и цепи.
Тварь в коконе продолжала сопротивляться. Заклятье Анэто и Меганы должно было бы разорвать на куски его жизненное начало, ту самую "душу" - но Этлау держался стойко, и чары натыкались словно на ледяную стену. Анэто верил, что против этого бы не устоял ни один человек, даже самый сильный волшебник - ведь в своё время нашлась управа даже на великого Салладорца!
Анэто продолжал удерживать заклятье "в фокусе", несмотря на тающую надежду. Из-за предела мира приближалось создание, которое ордосский чародей для себя успел окрестить "Спасителем" - прежней бесплотной тенью, глашатаем Последних Дней, строки о которых отчего-то до рези чётко проявились в памяти. Но рука этого Создания, "Спасителя", или как-то ещё, вытягивалась всё дальше и дальше, пальцы касались серого кокона, где бился скованный магами отец-экзекутор.
Голоса мёртвых слились в единый хор, и Анэто впервые различил обращённые к нему слова Того, кто сейчас спускался, пронзая все девять небес Эвиала:
- Ей, гряду скоро!..
И эти простые слова потрясли мага до самых его основ. Едкий и не отличавшийся пиететом перед священными книгами чародей, привечавший в Ордосе ересиархов-правдолюбцев, поддерживавший самые смелые дискуссии среди наставников Святого факультета, почувствовал себя даже меньше, чем та песчинка, с которой началось его видение.
Атом, мельчайшая частица бытия. Способная чувствовать и воспринимать и оттого особенно остро сознающая свою обречённость и ничтожество. К Эвиалу протянулась рука истинного бога, "ибо настал день гнева Его, и кто может устоять?"...
Взор бесплотных глаз нашёл наконец атом с прозванием Анэто. Взглянул в его самую глубь, безжалостно расчленяя на "грешное" и "святое", отбрасывая в сторону плоть, "чей миг - ничто по сравнению с вечностью души".
Этого не вынес бы никто, и Анэто тоже. Тут не помогли бы ни двести, ни пятьсот, ни даже мириады магов, делившихся с ним силой. Что богу несколько десятков или сотен лишних атомов, оказавшихся на его пути?
Глаза чародея Анэто широко раскрылись и замерли, дыхание пресеклось.
В тот же миг серый кокон лопнул, рассыпаясь тысячами пепельных лоскутьев. Скорчившись, нагнув голову, на камнях стоял Этлау, живой, целый и невредимый. Отец-инквизитор встряхнулся, прочистил горло, одёрнул рясу...
И с удивлением воззрился на оцепеневшую Мегану, из глаз которой безостановочно струились слёзы, срывавшиеся со щёк и замерзающие крошечными ледяными шариками.
- В чём дело, дочь моя?.. Заклятье не сработало?.. А где же... О! - Преподобный заметил бездыханного Анэто. - О Спаситель! Молю тебя, спаси верного раба твоего! - Инквизитор упал на колени рядом с чародеем.
Мегана понимала - надо что-то сделать, хотя бы приподнять бессильно откинувшуюся голову любимого человека, - но не могла даже пошевелиться. Заклятье не сработало, оно ударило по самому Анэто, а инквизитор - вот он, паясничает, затевает изуверское шутовство, прикидываясь, будто не понимает, что с ним только что произошло.
- Да что же ты, дочь моя! - укоризненно взглянул на неё Этлау, на миг прерывая молитву. - Что стоишь? Я врачую душу, тебе же предоставляю тело! Не видишь - он в крови!
"Он что - ничего не подозревает?!" - Мегану приводил в ужас этот человек, вернее, как она только что уверилась, уже нечеловек.
К ним уже бежали чародеи, по счастью, успевшие понять, что, раз Этлау не бросается на хозяйку Волшебного Двора, следовательно, дело ещё как-то поправимо.
- Быстрее, быстрее, господа маги! - командовал Этлау, не поднимаясь с колен. - Милорду ректору нужна ваша помощь.
Слёзы из глаз Меганы катились по-прежнему, горло сдавило, ноги дрожали. Она и впрямь опустилась подле Анэто, но её тотчас оттёрли набежавшие мрачные и решительные чародеи Ордоса. Кто-то подхватил её под руки, зашептал на ухо что-то утешительное, осторожно, но настойчиво оттаскивая в сторону, и Мегана, раздавленная, уничтоженная, не видящая ничего, кроме окровавленной опушки на капюшоне Анэто, позволила себя увести.
И деликатно ведшие её под локотки маги Волшебного Двора слышали только её потрясённое бормотание: "Неужели он ничего не понял?!" - но сами, в свою очередь, не поняли, кого она имеет в виду.

* * *

Раненого Анэто унесли. Соратники бережно увели казавшуюся потерявшей рассудок Мегану. На чёрном камне остался один только преподобный отец Этлау. Он стоял на коленях и, не обращая внимания на поднявшийся к ночи ледяной северный ветер, истово молился.
О даровании победы над проклятым Разрушителем.
О преодолении пагубного разномыслия в стане тех, кто противостоит Тьме.
О явлении Спасителем своей милости ко всем, кто претерпит ущерб или увечье, защищая Эвиал от напасти с запада.
И никто никогда бы не сказал, что преподобный отец-экзекутор хоть что-то заподозрил.
Ночь накрыла всё непроницаемым саваном, пронзающий ветер стал непереносим, люди прятались кто куда, и один только Этлау продолжал молиться, словно над его плотью стали вдруг не властны ни мороз, ни ветер.
Он просил победы силам "добра и света". Молил "о погублении богомерзкого и богопротивного святотатца, Разрушителем кощунственно именуемого, что ересь есть и маловерие, ибо это Твой мир, Господь наш Спаситель, и Твоё одно лишь право мир этот разрушить или же спасти...".
Ночь длилась. Этлау молился - коленопреклонённая фигурка в сером на чёрном опалённом камне. Облака медленно расходились, колючие звёзды удивлённо воззрились на странного человека, слышавшего сейчас голоса и живых, и мёртвых, чувствовавшего мерный и тяжёлый шаг Того, Кому, как думалось, верно служит он, недостойный раб божий Этлау.

* * *

Анэто приходил в себя медленно и мучительно, сознание не хотело возвращаться от гибельно-притягивающей бездны, открывшейся ему в последние мгновения, пока не рухнуло его заклинание. Мага выворачивало наизнанку, тело отвергало и питьё и пищу, словно торопясь разорвать тягостные узы постылого земного бытия. Вокруг ложа столпились ордосские чародеи, лучшие целители, какими располагала Академия; однако нельзя сказать, что случившееся оказалось бы совсем уж неподвластно их силам. Такое случалось порой и раньше, когда маг, слишком увлёкшийся заклятьем, терял связь с "настоящим" миром.
Душа ректора нехотя возвращалась в почти уже покинутое тело. Ожило едва бившееся сердце, кровь бодрее заструилась по жилам; но прошли целые сутки, прежде чем Анэто смог, едва шевеля губами, прошептать:
- Ч... Т... О... С... Н... И... М?..
Он не спрашивал о Мегане.
- Жив, - наклонился к самому его уху Ксавьер, пожилой целитель, самый, пожалуй, опытный лекарь Академии. - Молился всю ночь. Ребята слушали. За дарование победы над ворогом.
- А... про... нас?..
- Ни слова, - мрачно откликнулся Ксавьер. - Я бы сказал, милорд ректор... что он на самом деле ничего не понял.
Анэто болезненно замычал, напрягаясь и сжимая кулаки. Брови сошлись, меж ними легла глубокая складка.
- Он... при... тво... ряется! Он... не человек, нет... он... он... - Не хватало воздуха, ногти судорожно впились в горло, словно норовя разорвать кожу, открыв дорогу живительному дыханию.
Маги засуетились, кто-то осторожно, но настойчиво отвёл скрюченные, закаменевшие пальцы Анэто от его собственного горла.
...Заклятья подействовали, пусть и не сразу. Удушье отпустило, бледный, покрытый потом Анэто вытянулся на подушках.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 [ 19 ] 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.