Не так уж близко, но часа через полтора будем на месте.
второй - тот, что я отдал сестричкам. - Вспомнил я. - Вернее, не "стоят", а
"стояли", но я не думаю, что в Ехо вдруг нашелся такой великий герой,
которому пришло в голову угнать мой амобилер... Туда можно добраться всего
за четверть часа, если резво перебирать ногами.
Шурф.
лицо показалось мне еще более усталым - вот уж не подумал бы, что это
возможно! Я молча достал из-за пазухи бутылку с бальзамом Кахара и протянул
ему. После второго глотка эта бледная тень снова превратилась в нормального
сэра Мелифаро - к моей несказанной радости.
он. В его голосе была гремучая смесь ехидства и благодарности - вполне в его
стиле!
расстался, например... Отдавай назад мое имущество: ты уже такой бодрый, что
смотреть противно! Только что был такой тихий, интеллигентный молодой
человек... А тебе не требуется глоток этого волшебного зелья, сэр Шурф? Я
знаю, что ты железный, но сегодня какой-то особенно дурацкий день!
и устал... - Задумчиво протянул Лонли-Локли.
безрадостным способом скоротать время. Одного только вида заколоченных
досками дверей нашего любимого "Обжоры Бунбы" хватило, чтобы уложить хороших
размеров камень на мои замирающие от тоски сердца - впрочем, на них уже и
без того покоилась весьма солидная пирамидка, аккуратно выложенная из этих
самых несуществующих, но вполне ощутимых камней, которых хлебом не корми -
дай полежать на человеческом сердце! Теплый ветер доносил до нас едва
ощутимый сладковатый запах. Он не был похож на запах разлагающейся плоти,
скорее уж на тонкий, но неприятный аромат каких-то незнакомых духов, но
почему-то действовал на меня совершенно угнетающе - может быть, просто
потому, что был слишком чужим: на моей памяти в Ехо никогда так не пахло...
Одним словом, я с самого начала понимал, что того Ехо, который я знал и
любил, больше нет, и наверное уже никогда не будет, что нам придется идти по
пустынным улицам совсем другого города - возможно, все еще прекрасного, но
умирающего...
убогое воображение, так что я не очень-то представлял себе предстоящее нам
удовольствие... Даже когда мы повернули за угол, и я увидел человеческий
скелет, лежащий в луже темной тягучей жидкости, у меня хватило ума решить,
что "этого не может быть, просто потому, что быть этого не может"!
на мою ошалевшую физиономию. - Пошли отсюда, у тебя еще будет возможность
насмотреться на такие вещи...
бы просто мертвое тело, это я бы еще как-то понял... И почему он валяется на
улице, в какой-то луже?
спасительные подвалы и заняться уборкой улиц? - Мрачно хмыкнул Мелифаро. -
Хорошо же ты все себе представляешь!
нового натюрморта. - И опять он валяется в луже... Но почему скелеты? Что,
их кто-то обгладывает? - Я сам содрогнулся от этого нелепого предположения -
но что еще я должен был думать?!
становится жидким, оно течет и постепенно утекает, как дождевая вода с
тротуара. С некоторыми людьми это случается очень быстро, а некоторые живут
довольно долго, утекая капля по капле - это может продолжаться дюжину дней,
и даже дольше. Но конец всегда один. - Он кивнул в сторону еще одного
белоснежного остова. - Только кости остаются твердыми, но одних костей
недостаточно, чтобы выжить... В юности мне довелось пережить такую же
эпидемию. Правда, это происходило почти за триста лет до Смутных Времен, и
наш Мир еще не был таким хрупким, как сейчас - вернее, мы просто не знали,
что равновесие уже пошатнулось, и наши заклинания в любой момент могут
заставить Мир рухнуть. Так что в тот раз выжили почти все... по крайней
мере, те, у кого хватило денег, чтобы заплатить хорошим знахарям, и
сообразительности, чтобы обратиться за помощью в самом начале: после того,
как у больного начинает течь сердце, любые заклинания бессильны!
утруждать себя какими-то формулировками: все и без того было ясно - яснее
некуда! Лонли-Локли отлично меня понял: он молча кивнул и пожал плечами,
словно хотел сказать, что не отвечает за необдуманные поступки каких-то
непостижимых высших сил, которые не только сотворили этот восхитительный
Мир, но и не поленились сочинить для его жителей пару-тройку хороших проблем
- чтобы никому не было скучно!
показывая нам большую лужу напротив трактира "Пьяный дождь", в которой
плвала добрая дюжина скелетов. - Наверное это была их любимая забегаловка...
прощаться с жизнью. Когда человек видит, что его тело начало течь, он может
быть совершенно уверен, что скоро умрет. При этом у умирающего ничего не
болит, он еще может передвигаться - по крайней мере, пока у него есть хоть
какое-то подобие ног - и даже не теряет сознание, до последнего мгновения
своей угасающей жизни. Многие люди в таких случаях просто отправляются на
последнюю прогулку, чтобы еще раз посмотреть на мир, который им предстоит
покинуть, заглянуть в те места, где им нравилось бывать... Наверное это
правильно.
запнулся, потом продолжил, поскольку мне позарез требовалось выплеснуть
наружу хоть какую-то часть страха и отвращения, внезапно заполнивших все мое
тело, словно я был пустой кружкой, в которую можно налить все, что угодно. -
Видеть, как твое собственное тело утекает по капле, и знать, что смерть
неотвратима... Ужас какой!
- С неожиданной горечью сказал Мелифаро. - Так что и не мечтай! Обычно
человек даже представить себе не может, как много он способен выдержать...
Шурф. - Лучше держаться до последнего... Не знаю уж, зачем, но так
действительно лучше!
Понимающе улыбнулся я.
лично попробовать оба варианта, по очереди. Так что я знаю, о чем говорю...
А что это там происходит?
невысокого жилого дома на углу улицы Хмурых туч и улицы Фонарей стоял
новенький амобилер. Вокруг амобилера околачивалось несколько дюжин человек -
полагаю, их внешний вид мог повергнуть в глубокий шок кого угодно! У одного
из ребят почти не было лица: растрепанные волосы кое-как прикрывали комок
желеобразного месива - все, что осталось от его головы. Среди его спутников
попадались самые ужасающие экземпляры: оголенные кости вместо кистей рук,
пустые глазницы на лицах, все еще сохранивших человеческие черты, у одного
из этих бедняг была неправдоподобно тонкая студенистая шея, которая уже не
могла удерживать голову в нормальном положении, так что она беспомощно
болталась, свисая на грудь, как некий чудовищный кулон... Некоторые еще
казались совершенно нормальными людьми, но жуткие мокрые пятна на их
нарядных лоохи и темные густые лужицы под ногами не оставляли места для
сомнений: их дела были настолько плохи, насколько это вообще возможно.
умереть в хорошей компании - так, что ли? - С ужасом спросил я.
которые собираются просто навсегда попрощаться с улицами, где прошла их
жизнь. Тут что-то другое... Ага, теперь мне все понятно!
поохотиться эти кандидаты в покойники. Видишь?
Толпа умирающих угрожающе надвинулась на него. Парень нерешительно замер на
месте, но заходить обратно в дом почему-то не стал.
уехать!
своих смертоносных рук. Сияющие полупрозрачные кисти сверкнули в тусклых
лучах послеполуденного солнца. Неправдоподобно длинные когти рассекли воздух
и сверкнули ослепительно-белым огнем - я и забыл, как это бывает красиво!
Один из горожан на мгновение замер в неестественной позе, потом его
искалеченное тело вспыхнуло и исчезло - от него не осталось даже пригоршни
пепла. Толпа обернулась к нам. Краем глаза я заметил, что Мелифаро
приподнялся на цыпочки и сделал несколько странных танцующих шажков, с силой
размахнулся, и целая стайка маленьких шаровых молний полетела в сторону этой
кошмарной компании. Три изуродованных тела рухнули на землю, но остальные
поспешно приближались к нам и не собирались останавливаться.
горожане, а люди, которым по-настоящему нечего терять. В случае чего, они
попытаются просто впиться зубами нам в горло - некоторым кажется, что
умирать веселее в большой компании...
Махров Алексей
Сертаков Виталий
Жюль Верн
Суворов Виктор
Андреев Николай
Распопов Дмитрий