Чтение 19–й страницы книги ~На полпути к себе~

Пальцы Кайи выбили дробь по столешнице, и эльфка снова повернулась ко мне:

- Зачем ты это сделал?

- Что? - невинно хлопаю ресницами.

- Не притворяйся, ты прекрасно понимаешь, о чём идёт речь! - к концу фразы тон голоса опасно повысился.

- Прости, милая, но на сей раз я в недоумении. Честное слово!

- Зачем ты пошёл к этой... этому чудовищу?

- Чудовищу? Это одно из самых прекрасных существ, которых я знаю, - качаю головой, словно учитель, делающий заслуженный, но неприятный выговор ученику.

- Для меня оно - чудовище! - горячо возражает эльфка, с которой мигом слетает маска властной уверенности, и я вижу перед собой просто испуганную женщину. Чего она боится? Ведь всё уже позади...

- Милая, не волнуйся... Подумай о ребёнке...

- Я не забываю о нём ни на минуту! - она почти кричит. - И ты делаешь всё, чтобы помешать мне успокоиться!

- Полно, Кё, не приписывай мне большего, чем я могу вынести...

- Не смей так больше делать!

- Как?

- Не смей безрассудно идти навстречу опасности!

Ну и заявление! Кем она себя понимает - наседкой, заботящейся о сохранности яиц? Никто и никогда не приказывал мне избегать рискованных ситуаций. Да и не исполнил бы я такой приказ... Из чистого упрямства. И вот теперь та, которая однажды уже признала мою власть над своей жизнью, пытается мной командовать? Самое смешное, что эльфка имеет на это право: сделав её частью своей судьбы, я, в свою очередь, занял определённое место в судьбе беременной женщины. Может быть, незначительное. Может быть, одно из главных. В любом случае, она знает, о чём просит, и знает, почему. Я тоже... Догадываюсь. И раздражение протягивает руку гордости. Всё же, как приятно, когда тебя опекают!...

- Я не иду.

- Ты мог погибнуть! Ты почти умер...

- Почти, но не совсем, Кё. Я жив. Я здесь, с тобой. Чем ещё ты недовольна?

Она отворачивается, но я успеваю заметить подозрительный блеск в бирюзовых глазах.

- Ничем... - её голос садится до шёпота.

Ох... Пора принимать меры, иначе эльфка совсем расстроится, а это может плохо отразится на малыше, который готовится к появлению на свет. Я сполз с кровати (хорошо хоть, мои заботливые девочки оставили на мне штаны) и подошёл к Кайе, по ходу дела велев Мантии соорудить Вуаль.

- Не плачь, милая... Не надо. Всё хорошо. И всё будет хорошо. Я обещаю...

Эльфка повернулась ко мне. Так и есть, почти зарёванная мордашка. Ласково провожу пальцами по мокрой дорожке на щеке:

- Помнишь? Ты же запретила мне умирать... Как я могу ослушаться?

Она всхлипывает и утыкается лицом в мою грудь. Точнее, хочет уткнуться, но не очень-то получается: мы слишком разного роста. И я снова вздыхаю по поводу своих скромных физических качеств...

- Ты... правда, не умрёшь?

- Пока не услышу первый крик твоего ребёнка, не умру.

- А потом?

- Так далеко я не могу загадывать. Да и никто не может.

- Я... я не знаю, почему, но... рядом с тобой... я чувствую себя совсем маленькой. Как рядом с отцом...

- Ну, милая, не надо нас сравнивать! Отец - это отец, а я...

- Ты тоже подарил мне жизнь!

- Неосознанно и ненамеренно, - считаю нужным напомнить обстоятельства нашей первой встречи.

- Ну и что? - она хмурит брови. - Ты жалеешь об этом?

Выдерживаю паузу, к концу которой эльфка начинает заметно волноваться.

- Я жалею о том, что слишком маленького роста и невеликой силы и не могу поднять тебя на руки.

Несколько вдохов Кайа смотрит мне в глаза, пытаясь понять, шучу я или говорю серьёзно.

- Ты... ты уходишь от ответа!

- Разве? А по-моему, я сказал именно то, что нужно.

- Ты всегда поступаешь по-своему! - обвиняюще замечает эльфка.

- Как и все остальные, - пожимаю плечами.

- Надо думать и о других! - ну вот, только таких нравоучений мне и не хватает... Картина проясняется, но всё же, скрытая туманом, она была гораздо проще и приятнее...

- Я думаю, милая. Чаще, чем ты можешь себе представить, - на самом деле ведь, думаю. Даже в тех случаях, когда это неразумно и несвоевременно.

- Тогда какого... - в последнее мгновение она осекается, чтобы не выругаться. Интересно, почему? Только не из стеснительности: уж чего-чего, а этого чувства эльфам при сотворении отсыпали очень мало! - Почему ты ТАК себя ведёшь?

- Милая, - непроизвольно суживаю глаза, как и всякий раз, когда начинаю злиться. - Ты считаешь меня своей собственностью? Так вот, позволь напомнить: дела обстоят несколько иначе. Скорее я имею некоторое право влиять на твои решения, верно? Пользоваться сим правом или нет - вопрос спорный, но не срочный, поэтому пока оставлю всё, как есть. Твоё заявление меня тронуло, не буду скрывать, но хотелось бы знать его истинную причину. Могу признать свои достоинства в плане защиты от нежелательных магических проявлений, но это не повод держать меня на коротком поводке и не давать сделать и шага в сторону... Поэтому прошу: либо смени тон, либо объясни, чем вызвано горячее желание ограничить свободу моих действий!

В течение моего скромного монолога Кайа сначала слегка побледнела, потом начала розоветь и опускать взгляд. Пока оный взгляд окончательно не вонзился в пол. А затем... Первый раз в жизни я удостоился невиданного зрелища. Знаете, как по-настоящему краснеют эльфы? А я теперь знаю. Ушами. Острые кончики, выглядывающие из бронзовых локонов, стали совершенно пунцовыми. И именно в этот момент ваш покорный слуга понял главное и единственное, что с лихвой объясняло поступки листоухих - и давние, и ещё несовершённые. Да они же - просто дети!

Маленькие дети, запертые в совершенных, практически бессмертных и, самое обидное - взрослых телах. Отсюда и их вечные Игры, и заносчивость, и вспыльчивость, и излишняя церемонность в отношениях с другими расами. Они всего лишь пытаются КАЗАТЬСЯ ВЗРОСЛЫМИ, но ребёнок никогда не сможет понять поступки того, кто неизмеримо старше. Не скажу "умнее" - не мне судить, но старше именно по уму...

Сколько ей лет? Двести? Триста? Ох, милая... Тот маг был просто счастлив заполучить тебя: истинная жестокость доступна только детям. Чем он и воспользовался, мерзавец... Любопытно, он действовал осознанно или просто угадал?...

Дети, будь они прокляты! Никогда не умел себя вести с детьми. Наверное, потому, что детство у меня было несколько странное и мрачноватое, хотя... Кое в чём всё-таки повезло - не каждому достаётся такой наставник, как Магрит. Наставник, твёрдо знающий, чего добивается. Умница, сестрёнка! Ты так умело не давала мне почувствовать себя ребёнком, что я не заметил, как повзрослел... Уф-ф-ф-ф-ф! Не хочу быть взрослым! Но здесь и сейчас - придётся.

Теперь я понимаю, почему ты просила "не делать им больно"... Намекала. Давала пищу для размышлений. Браво, Магрит! Никто не сумел бы так быстро и просто заставить осознать простейшую, но такую невероятную истину...

- Кё, милая... - она несмело подняла взгляд. - Я не считаю возможным вмешиваться в твою жизнь больше, чем уже успел, и, надеюсь, в моём отношении ты придёшь к схожей линии поведения... Постарайся запомнить и понять одно: если я делаю что-то непонятное, значит, это необходимо МНЕ. Пусть происходящее выглядит глупо, опасно, нелепо, безрассудно, ошибочно - неважно! Некоторые шишки просто нужно набить, и всё...

- Я попробую... понять, - эльфка улыбнулась. Всё ещё обиженно, но с надеждой.

- Вот и договорились!

- Но всё же... не пугай меня больше!

- Постараюсь... Но твёрдо обещать не могу!

- О, ты уже на ногах! - из-за дверного косяка выглянул Кэл.

- Как видишь. Обед готов?

- Готовится. Я тут привёл доктора, так что...

- Поняла, поняла! - усмехнулась Кайа. - Мальчикам нужно посекретничать!

В лучших традициях моей подружки - оставив последнее слово за собой - эльфка величаво выплыла из комнаты, не забыв, впрочем, прикрыть за собой дверь.

***

Доктор, как и ожидалось, тоже оказался эльфом, но из какого-то иного клана, чем те, с представителями которых мне довелось последнее время общаться. Волосы цвета белого золота и внимательный тёмный взгляд придавали его облику большую зрелость, чем он, возможно, заслуживал. Но всем остальным... Всем остальным он ничуть не отличался от своих иноплеменных собратьев по ремеслу, потому что его первым вопросом было:

- Как Вы себя чувствуете, молодой человек?

- Великолепно! Вашими стараниями, не так ли?

- Не думаю, - без тени улыбки на лице ответил эльф. - Моё искусство оказалось бессильно в данном случае.

- А не в данном?

- Что Вы имеете в виду?

- Хочется верить, что вот этому господину, - кивок в сторону Кэла, - Вы уделили гораздо большее внимание, чем мне.

- В некотором роде... А почему Вы об этом упомянули?

- Видите ли, доктор... Физическое повреждение его тела не столь велико, как нарушение внутренних структур. Надеюсь, Вы уже выправили порванное Кружево?

Листоухий стал ещё серьёзнее, хотя, казалось, дальше некуда.

- Вы говорите...

- Кружево было нарушено, как минимум, в трёх слоях, и больше всего пострадал, разумеется, внешний. Правда, требовалась всего лишь тщательная штопка, но следовало действовать аккуратно, во избежание появления избыточных цепочек. Всего нужно было поправить не более семи штук, верно?

- На внешнем слое - семь, на внутренних - от трёх до пяти цепочек, - подхватил эльф. - Процесс занял некоторое время, но, смею надеяться, что входил в контакт с Кружевом даже реже, чем это предписывается...

Ту он спохватился и сузил глаза, настороженно глядя на вашего покорного слугу.

- Вы сведущи в строении Кружев, молодой человек?

- Отчасти.

- По крайней мере, Вы совершенно правильно предположили количество и глубину повреждений... Какой техникой диагностики Вы пользовались?

- Своей собственной, доктор. Если она отличается от Вашей, то очень незначительно.

- Возможно... - он задумчиво качнул головой. - Но, собственно, я пришёл затем, чтобы проверить Ваше самочувствие.

- Я совершенно здоров!

- Очень похоже... Впрочем, повязку всё равно надо сменить.

Он подошёл ко мне и начал ловкими, уверенными движениями разматывать полосы ткани. На всё действо ушло не более полуминуты, по завершении которых...

Глаза Кэла стали круглыми. Совершенно круглыми, и я даже испугался, что прежний разрез к ним больше не вернётся.

Доктор остался безучастным: только склонил голову набок и вперил в меня слегка затуманенный взгляд.

Я хихикнул: до того забавно выглядели листоухие. Хихикнул, но задумался о причине их, скажем так, потрясения. Освобождённая от повязки голова казалась легче, чем раньше, но это и понятно. А вот лицо... Не знаю, на что оно было похоже, но я не чувствовал ни малейшего неудобства: если на нём и были рубцы или язвы, то они совершенно не ощущались.

А ещё спустя мгновение, потрогав пальцами щеку, я понял, что никаких язв и в помине не было.

- Как тебе это удалось? - нарушил молчание Кэл.

- Что именно?

- Избавиться от...

- От ран?

- От клейма!

Я зажмурился. Тряхнул головой. Снова открыл глаза. Эльфы с недоумением на лицах никуда не делись. Комната - тоже. Всё, как всегда, и всё... не так. Что там они сказали? У меня больше нет клейма на лице? Не верю...

Кэл понял, какие сомнения меня обуревают, и потянул из набедренных ножен широкий кинжал.

- Сам посмотри!

Я и посмотрел. Посмотрел на полосу полированной стали. Зеркало клинка искажало пропорции и слегка меняло оттенки, но главные детали не упустило. Правая щека была девственно чиста.

Вернув Кэлу кинжал, я сел на постель и задумался. Наверное, призраки мыслей, сталкивающихся то друг с другом, то с реальностью, отразились на моём лице, потому что эльф удивлённо заметил:

- Кажется, ты разочарован...

Ошеломлён - было бы вернее. Произошло нечто большее, чем чудо. Всё перевернулось с ног на голову. Я считал, что никаким образом не могу исцелить своё тело, но сейчас стал свидетелем неоспоримого доказательства обратного. Как?! Кто?! Когда?! И память ехидно подсказывает: один маленький плевок из пасти инеистой ящерицы. Так просто? Нет, здесь есть какой-то подвох, я это не просто чувствую, а почти ЗНАЮ! Но в чём он состоит? Только бы не ещё один аванс, который надлежит отрабатывать...

"Можешь считать ЭТО подарком... К Празднику Середины Зимы..." - тоненьким детским голоском тянет Мантия.

Не рановато ли? Ещё больше месяца...

Осекаюсь, потому что понимаю: в её фразе важна первая половина.

Подарком от кого?

"Тебе виднее... Помнишь: я же не присутствовала при твоём разговоре с..." - умолкает.

Я не упоминал о разговоре!

"Разве?..." - деланно изумляется.

Ни словечка!

"А мне почему-то подумалось..."

Ты всё знаешь, стерва! Кто задавал мне вопросы?

"Твоё больное воображение!..." - обиженно огрызается Мантия.

Неправда!

"Ты о чём?... О том, что воображение - не больное?... Позволь не согласиться: ещё какое нездоровое..."

Не переиначивай!

"Научись сначала выражать свои мысли правильно!..." - ну вот, теперь она зло иронизирует.

Ты всё прекрасно поняла!

"И что?..."

Я хочу знать...

"А я - не хочу..." - и что мне с ней делать?

Как меня исцелили?

"А ты болел?... Ах да, на голову ты у нас слабоват... Но это, мой милый, не лечится..." - мурлычет, довольно поигрывая коготками.

Ты... ты... ты...

"Дама, замечательная во всех отношениях..."

Фрэлл!

"Поскольку твоя речь становится всё более нечленораздельной, пожалуй, оставлю тебя на несколько минут - вдруг пауза пойдёт тебе на пользу?..." - она захлопывает Дверь.

Т-а-а-а-ак... Знает все подробности, но не скажет. Ни при каких условиях. То ли из вредности, то ли потому, что мне нельзя это знать. И тут уж неважно, какая из причин - истинная: и в том, и в другом случае я останусь в неведении, что весьма прискорбно, поскольу мне и так слишком редко удаётся блеснуть интеллектом, а при недостатке сведений ваш покорный слуга и вовсе... круглый дурак. Хочется ругнуться и что-нибудь сломать. Правда, под рукой ничего подходящего нет, а мебель в комнате добротная - её и человек вдвое сильнее, чем я, не попортил бы... Разве ножиком поковырять, так ножика мне для этих целей не дадут...

- Эй, ты слушаешь?

Кэл склонился надо мной, а доктор, смирившись с тем, что на его глазах свершилось нечто из ряда вон выходящее, осторожно ощупывал тонкими пальцами моё лицо.

- Да. Ты что-то сказал?

- Я спросил, связано ли это с тем зверем...

- Наверное... - пожимаю плечами. - Точно сказать не могу. Не знаю.

- Откуда в этих краях взялась инеистая ящерица?

- Это вопрос ко мне?

- Да нет, просто вопрос... Тебе не показалось, что она намеренно отпугнула солдат?

Я немного подумал и ответил:

- Сто пять шансов из ста.

- Уверен?

- Если она хотела поживиться человечинкой, начала бы с нашей кареты и задолго до встречи с солдатами.

- Логично... - Кэл смешно сморщил нос. - Значит, кто-то специально направил ящерицу нам на помощь... Или - не нам? - лиловые глаза подозрительно блеснули.

- Хочешь сказать...

- И так всё ясно! - гордо заявил эльф. - Она приходила из-за тебя!

- Да, вот так сразу и только из-за меня! - фыркаю, но в глубине души не могу не признать: голова у листоухого работает, что надо. Чётко отлаженный механизм, в отличие от... сами знаете, кого.

- Ты же пошёл ей навстречу!

- Что с того?

- Она тебя ждала!

- Ты-то почему в этом так уверен?

- Да и слепому было бы ясно!

- Господа... - вежливое покашливание доктора напомнило, что мы с Кэлом не одни в комнате. - Вы говорите об инеистой ящерице, я правильно понял?