Кровь аль-Хашими отдана неверному! Он пришел в ярость.
Знаете, Бхаджат пыталась увидеться с вами.
Я... ну, я, конечно, очень хотел бы с ней увидеться... конечно же, для
того, чтоб отблагодарить ее как подобает.
влюблен в нее, так?
я так и не перебросился с ней ни одним разборчивым словом.
романы. Куриные мозги. Теперь она добьется, что все домашние будут
шушукаться обо мне. Старый шейх вероятно выбросит меня на улицу и
предоставит тем убийцам закончить свою работу.
сильно, словно он пробежал милю. Затем он сообразил, что не притрагивался
еще к принесенному Ириной вкусному ленчу. Но его это нисколько не
волновало. Он был ни чуточку ни голоден.
раз выходил на балкон даже в палящем свете полудня. Но двор внизу был
пуст. Весь город казалось задремал разморенный жарой.
сосредоточиться на работе. Она его просто не интересовала. Во всяком
случае не сейчас.
неизбежная судьба, он бросился на постель, по-прежнему в пижаме и
задремал. Последняя его мысль была об предостережениях данных ему в
далеком детстве еще в Ньюфаундленде против даже непроизвольных
мастурбаций.
потного, темного сна. Тот съежился и юркнул в подсознание, словно
изображение выключенного телевизора.
она была выше и носила на голове шелковую шаль. Лицо ее скрывалось в
глубокой тени.
пошла к постели. Шаль соскользнула ей на плечи и она улыбнулась ему.
головокружительно прекрасная, какой он ее помнил. Она словно сошла с
иллюстрации к "Тысячи и одной ночи", с волосами как вороново крыло,
сверкающими глазами и тонкой талии Шахерезады. Лицо ее сияло красотой,
умом и любовью.
выздоравливаете. Я рада.
ее, она отодвинулась и отступила к двери.
старением и смертью звезд, таких как наше солнце.
начинает набухать и становиться красным гигантом. Но даже, пока она
расширяется, ее ядро становится сгущенным горячим и ухудшается. В конечном
итоге, когда у звезды иссякает энергия, наступает коллапс. Наше солнце
однажды станет звездой Белый карлик. У звезд массивней солнца, коллапс
стимулирует взрыв сверхновой, который уничтожает все кроме горячего ядра.
А если первоначальная звезда была действительно большой, то даже это
кипящее ядро полностью исчезает в том, что астрономы называют Черной
Дырой.
(налогоплательщиков), то город начинает разбухать. Мы называем это
расползанием пригородов. Но также, как у звезды, ядро города становится
более сгущенным, горячим и ухудшившимся. В конечном итоге город умрет. Чем
больше город, тем больше вероятности, что его предсмертная агония будет
включать в себя взрыв. Очень большие города, такие как Нью-Йорк вероятно
взорвутся с такой силой, что там не останется почти ничего. Даже Черной
Дыры.
в здравом уме не гуляет по улицам Манхэттена после темноты, особенно в
одиночестве. Никто кроме крыс и может быть бездомной кошки, думающей, что
она сумеет справиться и сама.
торопился забаррикадироваться в своей комнате и спал с пушками под рукой.
красную куртку из пластика с оторванными рукавами, штаны тореадора в
обтяжку, тяжелые сапоги, годные и для топтания кого-либо и для бегства. Но
одежда была слишком верной, словно кто-то вручил ему мундир. И она была
новой. Вместо того, чтоб вписаться в сцену Первой Авеню, он выделялся
словно накладной бюстгальтер честной давалки.
паре массивов от прежнего здания ООН, и никогда не заходил сколь-нибудь
дальше. Он хотел быть там, где другие белокожие смогут следить за ним по
своим камерам и слушать, что будет сказано через свои микрофоны дальнего
действия.
так!
и оставляли Районные Ассоциации в покое, чтобы иметь возможность обходить
свои участки как им положено. Этот же фраер был легавым Всемирного
Правительства.
этим индюком. За каким задом? - гадал Франт.
тусовался, с кем бы кто там не воевал. Лео отдавал не много приказов, но
когда отдавал приходилось дергаться.
неся с собой мусорную вонь. Разрушенный старый пень здания ООН выглядел в
сумевшем просочиться сквозь облака печальном свете Луны словно
почерневший, потрескавшийся призрак. Франт задрожал. В стоявших здесь
кругом старых зданиях жили люди и рисковали столкновением с крысами
источившими их как сыр голландский.
удостоверяясь, что шпик притопал один. Не желательно подставлять Лео.
Вонючее Всемирное Правительство не раз пыталось наколоть его. Но Лео
всегда оказывался слишком умен для них.
шепот Линялого:
Но больше ничего.
заткнул ее за правое ухо, а затем шагнул из дверей, где он ошивался и
вышел на открытое место, направившись по залитому голубоватым светом
тротуару к чужаку.
я мог бы пришить тебя прямо сейчас и ты б так и не узнал, что тебя
ударило.