проходило в тишине, нарушаемой лишь тяжелым дыханием бойцов, наносящих все
новые и новые удары, отсекающих куски плоти и даже концы хищных щупалец.
Но наносимые им раны, казалось, ничуть не действовали на болотное
чудовище, после каждого удара нападающее с удвоенной яростью. Менион
выругался, потому что только сейчас догадался, что сразу должен был взять
свой длинный ясеневый лук и выпустить стрелу в кроющееся в тумане
чудовище.
нам конец!
напряжения битвы.
повалиться на землю. Он услышал крик Мениона и неуверенно потянулся к
своему рюкзаку, но в тот же миг понял, что выронил его, пока помогал
Флику. Он увидел, что рюкзак лежит несколькими ярдами правее, а над ним
угрожающе покачиваются щупальца. Казалось, в тот же момент это понял и
Менион, с диким криком рванувшийся вперед, прорубая длинным мечом себе
дорогу. Рядом с ним двигался Флик, держа в руке маленький кинжал. Черпая
последние капли своей силы, Шеа поднялся на ноги и бросился к рюкзаку, где
лежали бесценные Эльфийские камни. Его стройная фигура проскользнула между
хватающими воздух щупальцами, и он всем телом упал на рюкзак. Его рука уже
проникла внутрь и шарила в поисках мешочка, когда до его вытянутых ног
добралось первое щупальце. Дергая ногами и отбиваясь, он сумел выиграть
еще несколько секунд, необходимых, чтобы найти камни. Какой-то миг ему
казалось, что они пропали. Затем его пальцы сомкнулись на маленьком
мешочке, и он выхватил его их лежащего рюкзака. Неожиданный удар
изогнувшегося щупальца чуть не выбил камни у него из рук, и он изо всех
сил прижал их к груди, мучительно медленно развязывая веревку. Флика
оттеснило назад, он споткнулся о растянувшееся тело Шеа и упал навзничь, а
сверху на них обрушились щупальца. Теперь между ними и злобным чудовищем
стояла только фигура Мениона, обеими руками сжимающего рукоять длинного
меча Лиха.
их в ладонь. Юноша отполз назад, с трудом поднялся на ноги и с диким
торжествующим воплем поднял к небу слабо светящиеся Эльфийские камни.
Скрытая в них сила мгновенно вспыхнула, разгоняя тьму своим слепящим
голубым светом. Флик и Менион попятились, прикрыв глаза руками. Щупальца
медленно, неуверенно отступили назад, а когда трое спутников осмелились
снова открыть глаза, они увидели, как ослепительный свет Эльфийских камней
прочертил туман над болотом, прорезая его испарения, словно ножом. Они
увидели, как синий луч с невероятной силой ударил в огромную
отвратительную тушу, тяжело уходящую под покрытую пленкой слизи воду. В
тот же миг сияние вокруг отступающего чудовища достигло яркости небольшого
солнца, и вода вспыхнула голубым пламенем, взметнувшимся в затянутое
тучами небо. Какое-то мгновение перед ними пылал огонь и свет, затем все
пропало. Вернулись туман и ночь, и трое спутников опять остались одни во
мраке болота.
скрылись среди громадных черных дубов. Болото оставалось все таким же
безмолвным, как и перед неожиданным нападением, его темная вода в серой
дымке хранила настораживающую неподвижность. Без единого слова они рухнули
на землю, привалившись к стволам огромных деревьев, и некоторое время
сидели молча, глубоко дыша, еще не веря, что спасли свои жизни. Вся битва
произошла быстро, промелькнув подобно краткому жуткому мигу в чудовищно
реальном кошмаре. Флик, провалившийся в болото, был совершенно мокр, а Шеа
промок до пояса. От холодного ночного воздуха их обоих начала бить дрожь;
отдохнув лишь считанные минуты, они медленно двинулись дальше, в надежде
спастись от холода, от которого уже начинали неметь руки и ноги.
встал, оторвав усталое тело от покрытого шершавой корой ствола дуба, и
одним плавным движением закинул за плечи свой рюкзак. Шеа и Флик с чуть
меньшей готовностью последовали его примеру. Они кратко посовещались,
решая, в каком направлении теперь следует двигаться. Выбор был прост: идти
напрямик через Черные Дубы и рисковать заблудиться или наткнуться на стаю
бродячих волков, или же двигаться вдоль болота, что чревато второй
встречей с Туманным Призраком. Ни один из предстоящих путей их не казался
им лучше другого, но бой с существом из Туманного болота был еще слишком
свеж в их памяти, и им вовсе не хотелось снова повстречать его. Поэтому
они приняли решение держаться леса, попытаться пройти вдоль края болота, и
надеяться через несколько часов выйти на открытую равнину. Сейчас они
настолько устали, что долгие часы ходьбы и напряженного ожидания опасности
ослабили и притупили здравый смысл, каким они обладали еще утром. Они
устали от того странного мира, в котором оказались, и единственной
отчетливой мыслью в их затуманенном разуме было стремление вырваться из
этого гнетущего леса и получить хоть несколько часов долгожданного сна.
Это желание затмевало в их мыслях все остальное и заставляло забыть обо
всякой осторожности, так необходимой им, и они упустили из вида даже то,
что им следует вновь обвязаться веревкой.
нескольких шагах за ним - Шеа, замыкал Флик; шагали они бесшумно и ровно,
вдохновленные мыслью о том, что впереди лежат залитые солнцем открытые
равнины, которые приведут их в Анар. Туман, казалось, немного рассеялся, и
хотя фигура Мениона все еще казалась тенью, Шеа уже различал ее достаточно
ясно, чтобы следовать за ним. Но иногда и Шеа, и Флик теряли из виду спину
шагающего впереди и устало искали взглядом тропинку, которую прокладывал
для них Менион. Мучительно медленно тянулись минуты, сон все большей
настойчивостью брал свое и внимание их начало притупляться. Минуты
превращались в долгие, бесконечные часы, а они по-прежнему медленно шагали
вперед сквозь туманную мглу Черных Дубов. Невозможно было понять, сколько
времени прошло и какой путь они преодолели. Вскоре это вообще потеряло
значение. Они брели, словно лунатики в своем тяжелом сне, сквозь мир
полугрез и бессвязных мыслей, и не было перерыва ни в утомительном марше,
ни в бесконечной веренице неподвижных черных стволов, бессчетными тысячами
проплывающих мимо. Все оставалось неизменным, лишь где-то в ночной тьме
постепенно набирал силу ветер, вначале лишь слабо шепчущий, затем шепот
его вырос до тоскливого завывания, сковывая утомленный разум троих
путников магией своего чарующего голоса. Он взывал к ним, напоминая о
краткости прошедших и грядущих дней, предупреждая, что они - лишь смертные
и не имеют места на этой земле, предлагая прилечь и забыться спокойным
сном. Они слышали ветер и из последних сил боролись с его искушающими
призывами, бессмысленно сосредоточиваясь на передвижении ног в бесконечной
цепочке шагов. Казалось, они только что двигались все вместе одной
неровной линией; но в следующий миг Шеа поднял глаза и не увидел Мениона.
ум был затуманен желанием сна, и он еще некоторое время продолжал брести
вперед, тщетно ища взглядом тень высокого горца. Затем он резко
остановился, поняв с накатившим приступом страха, что они потеряли друг
друга. Он дико рванулся к Флику и схватил брата за ткань туники, и тот,
ничего не понимая и засыпая на ходу, натолкнулся на него. Флик туманным
взором посмотрел на брата, не сознавая, даже не пытаясь понять, почему они
остановились, надеясь лишь, что теперь можно будет упасть и уснуть. Ветер
во мраке леса завыл, словно в диком восторге, и Шеа начал отчаянно звать
принца холмов, но слышал лишь эхо своего слабого голоса. Он взывал снова и
снова, срывая голос в крике отчаяния и страха, но ничего не доносилось в
ответ, кроме эха, приглушенного и искаженного диким свистом ветра в
высоких дубах, разбивающегося о неподвижные стволы и ветви и гаснущего в
шелесте листвы. Один раз ему показалось, что он услышал в ответ свое имя,
и он потащил валящегося с ног Флика сквозь лабиринт деревьев на звук
голоса. Но там ничего не оказалось. Рухнув на землю, он кричал, пока голос
не перестал слушаться его, но только ветер, словно издеваясь, хохотал в
ответ, и он понял наконец, что потерял принца Лиха.
высокой траве, и яркий солнечный свет ослепительно ярко бил в его
полуприкрытые глаза. Поначалу он не мог вспомнить ничего, что произошло
прошлой ночью, кроме того, что они с Фликом отстали от Мениона в Черных
Дубах. Наполовину проснувшись, он приподнялся на локте, сонно озираясь, и
обнаружил, что лежит в открытом поле. Позади него возвышалась угрюмая
стена Черных Дубов, и он понял, что, потеряв следопыта, они каким-то
образом все же сумели выбраться из зловещего леса прежде, чем в
изнеможении рухнуть на землю. Все, что случилось после пропажи Мениона,
вспоминалось смутно. Он не мог понять, откуда в нем взялась сила, чтобы
завершить этот путь. Он не мог даже вспомнить, как вырвался из
бесконечного леса и попал на поросшую травой равнину, которую сейчас
обозревал. Все эти события казались удивительно далекими. Он протер глаза
и глубоко вдохнул свежий воздух, греясь в теплых лучах солнца. В первый
раз леса Анара показались ему совсем близкими.
брата. Мгновение спустя он заметил его плотную фигуру, в глубоком сне
лежащую в нескольких ярдах от него. Шеа медленно поднялся на ноги и
потянулся, ища взглядом свой рюкзак. Найдя его, он наклонился и рылся в
его содержимом, пока не нашел мешочек с Эльфийскими камнями, убедившись,
что они по-прежнему в безопасности и в его владении. Затем, подняв рюкзак,
он направился к спящему брату и легко потормошил его. Флик недовольно