время одевать нам ошейники на ночь, я пробрался к этому человеку. И
убедился в правильности своей догадки о его уме. Он заметил, что я делаю,
и бросил на меня задумчивый вопросительный взгляд из-под хмурых бровей. Я
откровенно улыбнулся ему, как бы говоря: "Ты прав: я сделал это нарочно".
рассмотреть себя. Он видел, что я здоров, крепок и ловок; по моему
поведению он должен был понять, что я не из тех, у кого рабство отнимает
все мужество. Как только стражники отошли на некоторое расстояние, я
негромко, не шевеля губами, заговорил с ним.
Хочешь попробовать сбежать вместе со мной, если будет возможность?
откуда у тебя твои?
обычно мрачное и свирепое, осветилось, когда он улыбался, и в глазах
появилось юмористическое выражение. Я подумал, кто он такой и как сохранил
в рабской жизни храбрость, юмор и самоуважение. Мне хотелось узнать его
историю, но тут один из стражников крикнул, чтобы мы кончили
разговаривать, мы молча улыбнулись друг другу и уснули.
смогли негромко переговариваться, когда поблизости не было стражников.
но воспитывался в небольшом имении у хозяина, который был гораздо добрее и
человечнее, чем большинство рабовладельцев Яркой Империи.
Перушт, на острове того же названия, в водах Корунд Ладж. Доброго хозяина,
в доме которого он вырос, звали Идолон. Он представлял собой, должно быть,
странное исключение среди жадных, алчных до золота олигархов Перуштара,
скорее философ, чем купец; будучи очень богат, он тем не менее больше
интересовался пополнением своего собрания редких книг, чем золотом своих
сундуков.
подлинной цивилизации. В этом своем мнении он был поистине одинок среди
других торговых князей. Во всяком случае, хоть он и не решался открыто
нарушать традиции и освобождать своих рабов, он позволял им считать себя
равными свободным и не деградировать от своего рабского статуса.
князей разорила его, он был объявлен банкротом, а его имущество, включая
рабов, было продано с аукциона. Эргон, который тогда был молод, хорошо
помнил лорда Идолона и не хотел быть проданным. Он сбежал и, прежде чем
его поймали, сумел убить троих из пятерых недругов, разоривших его
хозяина. Только его торговая ценность как сильного раба помешала казнить
его. Он был продан в Нарук и стал собственностью дома Илдта; благодаря
своей исключительной силе он прошел подготовку в качестве гладиатора. Но
оказался непослушным и непокорным, много раз его публично секли у столба
за нарушение правил службы. В последний раз он разорвал свои цепи и
бросился на мучителей. В этот месяц дань выпала на лорда Чама; владелец
Эргона, не желая держать в своем стаде человеческого скота такое опасное
существо, дешево продал его семье Искелион.
сильно правленную версию, не сказал о своем рождении на другой планете, не
упомянул о своих приключениях среди небесных пиратов и в Черном Легионе. Я
объяснил Эргону, что родина моя очень далеко, что я был бродячим
наемником, пока не кончил рабством у колес занадарского галеона и из-за
предательства своего мнимого друга я оказался в водах Корунд Ладж. Эргон
загадочно улыбнулся.
Искелиона держит и чувство юмора, - проворчал он. - Занадарцы тоже это
оценят.
месяца.
правде говоря, я вообще ничего не знаю о дани. Я слышал о ней несколько
раз; все считают, что значение ее ясно, но никто не позаботился объяснить
мне.
человеческий выкуп, чтобы обеспечить безопасность границ и караванов
Нарука от какого-то варварского племени. Но какого именно племени, понятия
не имею.
дань, - улыбнулся он. - Но не варварского племени, а прожорливого
ненасытного флота небесных пиратов Занадара!
идиотское зрелище, когда до меня дошел смысл слов Эргона.
Город-в-Облаках?
было. Через час нас свели с дороги и привели к круглому холму, лишенному
деревьев и всякой растительности. И я со смешанными чувствами, о которых
предоставляю догадываться читателю, смотрел, как с неба спускается
гигантский орнитоптер.
насладиться юмором ситуации, если бы мое положение не было таким опасным.
Ведь я украдкой рассматривал дорогу, ища возможности сбежать, искал себе
товарища среди рабов с одной целью: вовремя добраться до Занадара и помочь
в освобождении принцессы Дарлуны; и все это время, не подозревая об этом,
я в полной безопасности, под сильным конвоем двигался к Занадару. Очень
забавно, если посмотришь с такой точки зрения.
избавила меня от возможных осложнений. Как я мог бы объяснить Эргону, что
больше не хочу бежать с ним и вообще не хочу бежать? Вне всякого сомнения,
этот угрюмый подозрительный человек счел бы меня безумцем или
провокатором, подсаженным перуштарскими олигархами, чтобы разнюхивать
мятежи и недовольство рабов.
так что пришлось отказаться от планов бегства и ждать, что принесет
будущее.
"_Д_ж_а_л_а_т_а_д_а_р_" или "_К_а_д_ж_а_з_е_л_л_" (Капитан Дарк имеет в
виду флагман флота принца Тутона, у колес которого он работал вместе с
ятунским вождем Коджей во время одного полета, что описано "Джандаре с
Каллисто", первом томе этой серии. - Л.К.) - те корабли стройные, с
резкими очертаниями хищного ястреба, - а этот - он назывался
"_Х_у_р_о_н_о_й_" - выглядел большим громоздким раздутым фрейтером и таким
и оказался.
"_Х_у_р_о_н_о_е_м_", знал свое дело, потому что посадил огромный корабль
легко и искусно, что тем более вызывает восхищение, если вспомнить сильные
и непредсказуемые восходящие потоки, которые угрожают навигации в этом
холмистом районе.
цепочкой погнали на корабль; усталые нарукские стражники считали нас, а
усатый и очень практично выглядящий занадарский капитан сверялся со своим
списком. Так как существовала небольшая вероятность, что кто-нибудь на
корабле узнает меня по уникальному сочетанию светлой кожи, голубых глаз и
соломенного цвета волос - ведь я уже побывал в Городе-в-Облаках, - я
принял некоторые предосторожности в виде легкой маскировки. Я сделал это,
как только нас привели к холму и показался "_Х_у_р_о_н_о_й_".
подозрения. Многие рабы во время долгого пути закутывали головы или лица
полосками ткани, оторванной от одежды, чтобы не дышать серой дорожной
пылью; во время нашего пути она поднималась целыми тучами. Я оторвал от
рубашки полоску ткани и завязал ею лоб, прикрыв волосы; один конец
свободно свисал, закрывая лицо. В таком виде рядом с Эргоном я поднялся по
трапу.
опасаться. Потому что Эргон бросил на меня удивленный взгляд, когда я
закрывал лицо. Грубой маскировки оказалось достаточно, чтобы скрыть мою
подлинную суть. Я ничем не мог скрыть бронзовый загар кожи, но, к счастью,
он не так сильно отличался от нормы, как цвет моих волос. Цвет кожи у
танаторцев значительно различается - от смуглости Чак Юл до бумажной
белизны небесных пиратов, от янтаря ку тад до яркого алого цвета перуштов.
Громыко Ольга
Пехов Алексей
Ильин Андрей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Афанасьев Роман