Чтение 19–й страницы книги ~Угасающее солнце: Кесрит~

немалый. - Ставрос задумался, прихлебывая теплую жидкость. Снова
послышался раскат грома. Ветер ударил с такой силой, что задрожали стекла,
и стена воды заслонила весь вид из окна. Дункан выругался, но в его голосе
звучало уважение и изумление.

- Поставь защитные экраны, - посоветовал Ставрос. Это было как раз
вовремя - вода и ветер неистово бились в стекла и могли разбить их.

Дункан быстро опустил экраны. В комнате стало темно, пришлось
включить освещение. Затем Дункан пошел в свою комнату и посмотрел в окна.
Стекла вибрировали под бешеным напором ветра и дождя, и ему стало страшно.

Гром загремел вновь, и Дункан быстро потянулся к рубильнику. Сердце,
казалось, вот-вот выпрыгнет из груди; он никак не мог дождаться, когда же
опустятся защитные экраны, хотя на это требовалось всего несколько секунд.
Где-то вдалеке ему послышался сигнал тревоги. Тут же прекратилось
поступление воздуха, и он почувствовал, как, словно при старте на
космическом корабле, заложило уши.

Дункан подошел к двери, открыл ее. Регулы в панике проносились по
коридору в своих тележках. Вскоре давление снизилось. И тогда Дункан
почувствовал странную поющую дрожь - огромное здание начало вибрировать.

- Что случилось? - спросил он первого попавшегося регула, который
бежал по коридору.

Молодой регул забормотал на своем языке - Дункан понял лишь: что-то
произошло в порту.

- Вернись к себе, - прошипел регул и исчез.

Дункан вошел в комнату, закрыл дверь и вызвал информационный центр.
На его вызов никто не ответил. Постепенно здание перестало дрожать,
слышались лишь шум дождя и порывы ветра. Дункан подошел к окну и поднял
экраны, но по стеклу лились потоки воды, из-за которой ничего не было
видно. Он снова опустил экраны.

В комнате Ставроса было тихо.

Дункан собрался с мыслями, отругал себя за панику и пошел к старику,
ожидая насмешки над офицером, который боится бури.

Чашка валялась на полу. По ковру растеклось коричневое пятно. Дункан
увидел, что Ставрос, по-прежнему в пижаме, лежит поперек кровати.

- Сэр? - воскликнул Дункан. Он подбежал, с ужасом тронул старика за
плечо, затем перевернул его и ощутил слабое, еле заметное движение, трепет
ресниц. Правый глаз оставался неподвижным. Левая сторона рта была
перекошена. Ставрос попытался заговорить, но слышались только
неразборчивые звуки.

В следующее мгновение Дункан выбежал из комнаты и бросился в холл,
где сидел дежурный. На бегу он пытался сообразить, что же должен сказать,
чтобы объяснить случившееся.

- Ставрос! - крикнул он. - Ставрос! - И отчаяние в его голосе
подействовало на молодого регула. Он поднялся и пошел с Дунканом.

Регул долго стоял у постели.

- Старик, - сказал он наконец. Это было равносильно пожатию плечами.
Перед ним был старик. Он не мог подняться, но это естественно для
стариков. Дункан схватил его руку.

- Он болен!

Удручающе медленно регул повернулся и подошел к пульту. Он нажал
кнопку и вызвал старшего.

Тот ответил непонятной скороговоркой. Дункан опустился на пол,
склонив голову. Отчаяние охватило его.

Когда прибыли регулы и принялись перетаскивать Ставроса на тележку,
Дункан все время вертелся рядом и настаивал на том, чтобы отправиться
вместе со Ставросом.

Но регулы схватили его и крепко держали до тех пор, пока Ставроса не
увезли. После этого его отпустили. Теперь это не имело значения, так как
проследить путь тележки в этой паутине рельсов было невозможно.

Дункан упал на стул. Гнев, ужас и отчаяние охватили его. Он был вне
себя от того, что ничего не мог сделать для Ставроса.

За окном по-прежнему бесновалась буря. Она продолжалась уже больше
часа. Он четыре раза бегал к дежурному регулу, требуя информации о
состоянии Ставроса.

Дежурный регул быстро понял, что необязательно молчать и не отвечать
на вопросы, чтобы выразить свое презрение. Достаточно отвечать очень
быстро, чтобы землянин ничего не мог понять.

Наконец ему надоело.

- Иди прочь, - несколько раз повторил он.

Дункан пошел прочь, но не в свою комнату, а по лестнице на первый
этаж, куда ему запрещено было выходить. Там находилась канцелярия бая
Хулага. Вслед ему слышались крики регулов. Три регула окружили его и под
конвоем доставили в его комнату.

- Ставрос болен, - оказал один из них.

И это было все, что он узнал до утра, проведя всю ночь без сна в
страшной тревоге.

Но утром явилась группа регулов. Они перенесли на постель с тележки
какой-то коричневый тюк. Дункан протолкался между ними и увидел Ставроса,
живого и в сознании; вся левая сторона старика была неподвижна.

Молодые регулы внезапно зашевелились и почтительно расступились в
стороны. В коридоре послышался шум, дверь открылась и в комнату въехала
тележка.

Бай Хулаг.

Ставрос что-то заговорил. Речь его была искажена, неразборчива.

- Досточтимый Ставрос. Отдыхай и поправляйся. - Бай поднялся в
тележке и пристально посмотрел на Дункана. - Юноша, у него расстройство
нервной системы.

- Бай, - сказал Дункан, - помоги ему.

Регул пожал плечами.

- Сущность землян нам неведома. Мы очень сожалеем. Сейчас у нас
произошла катастрофа. Шторм разрушил башню в порту. Потеряно много жизней.
Наши возможности теперь ограничены. И мы ничего не знаем о человеческом
организме.

- Я могу помочь вам, бай. Ваши врачи могут...

- Юноша, - гулким басом сказал регул. - Мы ничего не знаем о
землянах. Мы не экспериментируем на живых существах. Мы можем только
частично восстановить некоторые функции. Это землянин. Мы сделаем для него
все, что в наших силах, не больше. Ты все понял, юноша?

Дункан подошел к Ставросу, взял его здоровую руку и почувствовал
слабое пожатие. Светлые глаза Ставроса влажно блестели, жили, что-то
требовали, что-то приказывали. Дункан в ответ пожал ему руку и взглянул на
бая.

- Прости, бай, - сказал он. - Я в отчаянии.

Бай жестом приказал ему подойти. Дункан приблизился к баю. Тот
положил свою руку на его плечо.

Затем он что-то коротко приказал молодым регулам и те бросились
врассыпную. Окруженные морщинами глаза смотрели на Дункана, пальцы все
крепче сжимали плечо, пока Дункан не скривился от боли.

- Юноша, мне сказали, что ты отказываешься от пищи и воды. Это от
горя? Таковы ваши обычаи?

- Нет. Я буду есть.

- Хорошо. - Он все сжимал пальцы, пока Дункан, больше не в силах
вытерпеть боль, шагнул в сторону. Бай тотчас же отпустил его плечо.

Затем он величественно уселся в тележке. Та зажужжала, поехала назад,
развернулась и исчезла.

Дункан стоял и смотрел ей вслед. Ставрос издал какой-то звук.

- Сэр? - сразу же откликнулся Дункан, стараясь, чтобы голос его
звучал естественно. Он повернулся и увидел, что Ставрос показывает на
стол. Там лежали его записи. Дункан собрал все и протянул ему. Но Ставрос
правой рукой взял только лист бумаги. Дункан понял и дал старику ручку.
Затем он встал на колени и поддерживал лист, пока Ставрос писал, неумело,
коряво, как ребенок.

"Регулы спокойны, - прочел он, - потому что такое состояние для них в
старости естественно. Я могу выздороветь, и оснований для паники нет."

Кривые строчки не помещались на странице, и Дункан перевернул лист.

"Скоро прибудут земляне, - продолжал Ставрос. - Катастрофа в порту -
правда. Расписание эвакуации регулов нарушилось. "Хазан" поврежден. Регулы
в панике. Мри... необходимо выяснить, что предпринимают мри. Это самое
главное. Слушай разговоры регулов, старайся узнать о мри. Но не
предпринимай активных действий."

- Даже если я выйду из Нома?

"Офицер должен становиться дипломатом. Будь осторожен. Помни мои
инструкции. Регулы убивают молодых без жалости. Советуйся со мной обо
всем. Придвинь меня. Сейчас. Пульт."

Дункан не хотел этого делать, но Ставрос громко выругался и приказал
ему. Дункан мягко, осторожно поднял тело и опустил в кресло тележки с
пультом. Он обложил Ставроса со всех сторон подушками, чтобы те
поддерживали тело. Правая рука Ставроса нащупала пульт, покрутила ручки
регулировки. Пульт повернулся. На маленьком экране засветились буквы.

"Обучись этому."

- Да, сэр. - В горле у Дункана запершило. Юноша внезапно ощутил,
насколько он привязался к этому беспомощному старику.

Надпись сменилась. "Закажи для себя обед. Отдохни."

- А для вас, сэр?

Ставрос развернул кресло и ловкими маневрами приблизился к кровати.
Ручкой на пульте он притушил свет в комнате. "Я подожду, - сказала
надпись. - Пока не нужно."