жизнь. Он прикоснулся к ней и тут же отдернул руку - она была тверда как
камень.
надо беспокоиться о старости. В таком виде ее красота сохранится на века.
захочется меня предать, он задумается о собственной судьбе. И о судьбе
Сефаны. Принять смерть значительно легче. Вот ты, Деметр, - можешь ли ты
меня предать?
Глупцы, молитвами сталь не остановишь!
Слуг, рабов?
его зовут Левкас, как будто это что-то могло изменить. Он рыдал, как баба.
Говорил, что не он, а какой-то варвар - по имени Конан - должен был
заняться этим. Чего только не услышишь! Тебя-то что беспокоит, мой
повелитель?
отдавая себе в этом отчета.
служит конечной цели. Случайность может помешать грандиозным планам. Я не
могу этого допустить.
этого Конана. - Он обвел присутствующих полубезумным взглядом. - Мне нужна
его голова!
окружающий его двор "Знака Тестис". Первой на пути его взгляда оказалась
Ариана. Руки ее были сложены на груди, а во взгляде сквозило презрение.
самого рассвета, ты должен быть готов к тяжелому похмелью.
голову. Пока его лицо было прикрыто полотенцем, Конан скривился. Лишь бы
она не кричала, молил про себя Конан, а то его голова просто разорвется на
части.
договорилась о встрече с Таэрасом, хотя сначала он не очень-то желал
этого. У тебя мало времени. Я расскажу, как туда добраться.
искусстве, что мы не в силах отличить плохого бойца от хорошего. Я
рассказала ему о тебе, и он немного смягчился. По крайней мере, он с тобой
встретится, и примет решение. Но нам он запретил приходить. Чтобы мы
поняли, насколько он зол на нас.
сторону. - Слушай. Мне нужно сказать тебе кое-что важное. О Левкасе. Этот
человек подвергает всех большой опасности.
Гариана. Если он попытается...
других способен к решительным действиям. Единственное, что его волнует -
философия и женщины.
даже считается неплохим любовником среди знавших его женщин.
делала с Левкасом или с кем-нибудь еще?
дверей Гракус. - Вы, кстати, его не видели? Не знаете, где он сейчас?
имеешь здесь слоняться, словно шпион короля?
здесь было упомянуто его имя, - он натянуто рассмеялся. - Конечно, мы
можем себе позволить потерять пару-тройку философов, но если они в этот
раз принялись за скульпторов... - Он рассмеялся снова. Если судить по
выражению лица, у него было несварение желудка.
посвятили выпивке. Как, например, Конан.
спросил Конан.
ответил:
Двоих из них мы никогда больше не увидели. Их тела были обнаружены в
мусорной куче, куда их закопали Золотые Леопарды. Их заметили случайно. Мы
думаем, что Гариан хочет нас запугать.
принародные казни и все такое прочее.
Конана и принялась успокаивать скульптора, гладя его по волосам.
него. Затянул пояс с мечом.
же не собирается с тобой сражаться.
состоянии она, скорее всего, решит, что киммериец пытается выжать из нее
сочувствие, подобно Гракусу. Разрази Эрлик всех женщин, пожелал он куда-то
в пустоту.
голову остроконечный шлем. И все время, пока она давала указания, ее лицо
оставалось столь же холодным.
название. Здесь работали оружейники, мастера по железу, золоту, серебру,
меди, бронзе. Звон молотков сплетался в один неумолчный гул с криками
торговцев. Улица напоминала улей. Гильдии следили, чтобы мастер работал
только с одним металлом. Но те же Гильдии наняли охрану, которая
патрулировала улицу. Покупатели и торговцы могли чувствовать себя
спокойно, как нигде.
неподготовленным. По словам Арианы, чтобы добраться до места, он должен
был миновать узкий коридор, начинающийся в лавке медника, и подняться по
лестнице в его конце. События последних дней совсем испортили ему нервы.
товарам. Он то подкидывал в руке меч, то пробовал пальцем украшенную
чеканными листьями серебряную чашу. При этом он не сводил взгляда с лавки.
киммерийца, который стоял у открытого прилавка серебряных дел мастера.
Недолго думая, Конан поднес чашу к уху и постучал по ней костяшкой пальца.
прилавок. Взбешенный торговец кричал вслед ему оскорбления, но стражники
утратили к нему интерес.
запахом мочи. Как и ожидал Конан, большая часть глиняной штукатурки
благодаря сырости уже отвалилась со стены здания.
взбираться вверх. Кто-то, может, и посчитал бы такой подъем, особенно в
сапогах и кирасе, делом невозможным. Но для выросшего среди скал Киммерии
эти трещины между грубо обтесанными камнями были все равно что гладкая
лестница. Если бы кто-нибудь взглянул на место, где он стоял, всего
секунду спустя, ему бы показалось, что Конан исчез.
появилась улыбка. Здесь было чердачное окно-отдушина, обтянутое рыбьими
пузырями. И оно было как раз над тем местом, где его ждали. В этом он был
уверен.
самому не загреметь вниз, Конан подобрался к отдушине. Поскольку увидеть
что-либо сквозь рыбий пузырь было невозможно, хоть он и пропускал свет,