войны США и Англия разделили мир между собой точно так же, как это теперь
сделали Германия и Япония.
подумала она.
яичницей, поджаренные ломтики хлеба, кофе и мармелад.
инициалами А.М. Немцы называли их "Альтер Манн". Старик.
из-под локтя Джо. - Долго ли он пробудет со мной? На книжке много жирных
пятен, страницы порваны, всюду отпечатки пальцев. Водители грузовиков
читали ее на долгих стоянках, - подумала она, - в закусочных, вечерами.
Держу пари, что он читает медленно. Могу поспорить, что он дотошно
перечитывал ее несколько недель, если не месяцев..."
так жаждали, но не могли достичь древние: корабли из Крыма и Мадрида, и по
всей империи одни и те же деньги, один язык, одно знамя. Старый великий
Юнион Джек развивался от восхода до заката солнца. Наконец это свершилось,
все, что касалось солнца, и все, что касалось флага".
фактически даже не является книгой. Это оракул, "Книга перемен". Меня
приучил к ней Фрэнк, и я всегда пользуюсь ею, когда нужно что-то решить. Я
некогда не теряю ее из виду. Никогда.
спросила:
что тебя держит?
ненавистью к жизни, но в тебе что-то есть. Ты похож на маленькое животное,
не слишком важное, но ловкое". Глядя на его резко очерченное, узкое,
смуглое лицо, она подумала: "И как это я вообразила, что ты моложе меня?
Но и тут есть правда - ты инфантилен, ты все еще братишка, боготворящий
своих старших братьев, майора Парди, генерала Роммеля, который все еще из
всех сил бьется на тем, чтобы удрать из дому и добить этих Томми. Да и
правда ли то, что они придушили твоих братьев проволочной петлей? Мы,
конечно, слышали об этом, все эти россказни о зверствах, мы видели снимки,
опубликованные после войны". Она содрогнулась. Но британские парашютисты
давным-давно преданы суду и понесли наказание.
известия и, судя по количеству помех - из Европы. Голос диктора захрипел и
смолк.
диктора из Денвера, такой четкий, что, казалось, он почти рядом. Юлиана
протянула руку, чтобы приглушить звук, но Джо остановил ее.
ошеломило и потрясло Германию, так же, как и вчерашнее сообщение о том...
слушатели внимают торжественным мелодиям, исполняемым хором дивизии "Рейх"
- звуками партийного гимна "Хорст Вессель". Позже, в Дрездене, где
работает партийный секретариат и руководство СС, а также национальной
службы безопасности, сменившей гестапо...
Гиммлера, Альберта Шпеера и других, была объявлена двухнедельная траурная
национальная церемония, и уже, как сообщают, закрылись многие магазины и
предприятия. До сих пор не поступало сведений об ожидаемой сессии
Рейхстага, этого официального парламента Третьего Рейха, чье одобрение
требуется для...
- сказала она. - Господи, наконец-то он умер. Как ты думаешь, у Шираха
есть шансы?
она. - Но эти парни, все эти старые ребята из партии - Геринг и Геббельс -
они ведь уже старики.
патриота и преданного партийного вождя, но и, как он уже неоднократно
заверял об этом, своего личного друга, которого, как все помнят, он
поддерживал во времена безвластия, вскоре после окончания войны, когда
выяснилось, что элементы, препятствующие восхождению герра Бормана к
верховной власти...
Зачем им этот словесный мусор? Эти мерзкие убийцы разглагольствуют так,
будто они ничем не отличаются от обычных людей.
нет ничего такого, чего бы они не сделали, будь ты на их месте. Они спасли
мир от коммунистов. Если бы не Германия, нами бы всеми сейчас правили
красные, и всем нам было бы намного хуже.
Это совсем не пустая болтовня, когда проживешь двенадцать - тринадцать лет
- даже больше - пятнадцать лет! Я получил трудовую книжку от организации
Тодта. Я работал в этой Организации с 1947 года сначала в северной Африке,
а затем в США. Послушай...
специальностям. Доктор Тодт очень высоко ценил меня. Я не разгребал
лопатой асфальт и не месил бетон для автотрасс: я помогал проектировать
их, выполняя работу инженера. Однажды ко мне подошел доктор Тодт и
проверил, как работает наша бригада. Он сказал мне: "У тебя хорошие руки".
Это было великим моментом в моей жизни, Юлиана. Гордость за свой труд! Они
не просто и не только говорят слова. До них, до наци, все смотрели на
физическую работу сверху вниз, и я не был исключением. Трудовой фронт
положил конец такому отношению. Я впервые совсем иначе взглянул на свои
руки.
было трудно разобрать, что он говорил.
жили, как братья распевали песни, строем шли на работу. В нас жил воинский
дух, но направленный на восстановление, а не на разрушение. Это были самые
лучшие дни - восстановление после войны - аккуратные, бесконечные ряды
общественных зданий, квартал за кварталом совершенно новая часть Нью-Йорка
и Балтимора. Теперь-то эта работа уже в прошлом. Крупные картели, такие
как "Нью-Джерси Крупп и сыновья" завладели сценой. Но это не наци, это
прежние европейские воротилы. Слышишь? Нацисты, подобные Роммелю или Тодту
в миллион раз лучше, чем промышленники, такие, как Крупп, и банкиры, все
эти пруссаки. Их всех следовало бы загнать в душегубки. Всех этих фраеров
в жилетках.
закрепились навечно, а вот твои кумиры, Роммель и доктор Тодт, они вышли
на сцену сразу же после прекращения военных действий для того, чтобы
расчистить развалины, построить автострады, запустить промышленность. Они
даже позволили жить евреям, что было удивительно, но это была приманка,
чтобы привлечь их к работе. Пока не наступил сорок девятый год... и тогда,
гудбай, Тодт и Роммель, на заслуженный отдых. Разве я не знаю всего этого,
разве я не слышала всего этого от Фрэнка? Ты ничего не можешь рассказать
мне о жизни под властью наци: мой муж был и есть еврей. Я знаю, что доктор
Тодт был скромнейшим и добрейшим из всех когда-либо живших людей. Мне
известно, что все, что он хотел сделать, это обеспечить работой, честной,
достойной уважения работой миллионы отчаявшихся американцев с потускневшим
взором, мужчин и женщин, копошившихся после войны в развалинах. Я знаю,
что он хотел увидеть приличное медицинское обслуживание, курорты, где
можно было бы провести свой отпуск, и приличное жилище для всех,
независимо от расы. Он был строитель, а не мыслитель, и в большинстве
случаев ему удавалось создать то, что он хотел - он фактически добился