этого и сейчас. Я быстро огляделся вокруг -- поблизости никого -- и забрался
наверх. С вершины открывался прекрасный вид на реку.
полными парусами. Новоприбывший, хотя и поставленный в невыгодное положение
движением платформы, был более опытен и точен в обращении с орудием. Снаряд
уже пробил огромную дыру в носу судна моего соратника, и пока я смотрел,
другой попал в середину палубы. Орудие замолчало, задрав кверху ствол,
стрелок исчез. Какая-то фигура перебежала через пристань и скрылась в
безвредном теперь судне. Я извлек свой электронный бинокль и направил его на
палубу. Зная, что увижу, еще прежде, чем поднес его к глазам.
на борт, майор, с окровавленным лицом, поднялся и снова стал к орудию.
Развернул его и послал следующий снаряд. Отличный выстрел. Пушка замолчала,
и корабль стал погружаться. Когда я снова поглядел на майора, то увидел, что
он перезарядил свою пушку и выпалил в мост, во вражеских солдат на нем. Граф
помогал ему заряжать. Они оба улыбались и, казалось, были очень довольны
собой. Выстрелы теперь раздавались чаще. Я спустился по лестнице вниз.
по врагу, которого ненавидели все эти годы, стреляли из превосходного,
весьма эффективного орудия. Оба будут продолжать стрелять, пока не погибнут.
Наверное, этого они и хотели. Чтобы эта жертва принесла хоть какие-нибудь
плоды, я должен продолжить свое собственное дело.
Кэннон-стрит и налево. Там были люди, торопливые, испуганные гражданские, в
противоположном направлении беглым шагом шли солдаты. Никто не обращал на
меня ни малейшего внимания.
несомненно собор Святого Павла.
страха, или лжец, или сумасшедший. Я достаточно часто испытывал это чувство,
чтобы распознать его "запах". Но никогда я не чувствовал такой железной
тяжести, как сейчас. В жилах стынет кровь, сердце колотится в груди, ноги
словно приросли к земле. Сознательным усилием я пытался привести свои мозги
в порядок.
штаны? Тело и душа, вы уже были в разных переделках. Бывало и похуже, но мы
прорвались через все это. И как правило, с победой. Что же сейчас нового?"
по-своему, на свой страх и риск. На ура!"
небо! На кону спасение Вселенной. Просто не верится.
все время об этой ставке, то не станешь рисковать и не будешь вообще ничего
делать. Я никогда в жизни прежде не прибегал к искусственным эмоциям, но
всему бывает начало. Я держал при себе "таблетки берсерка", как амулет,
чтобы знать -- они здесь, если когда-нибудь понадобятся, и поэтому никогда
ими не пользовался. До сегодняшнего дня. Я открыл коробочку и взял одну
пилюлю.
вне закона. И правильно. Не только потому, что к ним очень быстро
вырабатывается и физическое и психологическое пристрастие, но и по
социальным мотивам. В этой желатиновой пилюле заключена особая формула
безумия -- состав, который растворяет совесть и мораль цивилизованного
человека. Без морали, без совести -- и без страха. Ничего, кроме
распущенного "я" и твердой уверенности в своей мощи и правоте, божественном
позволении делать что угодно, не чувствуя при этом жалости и страха.
Политики, нагрузившись берсерком, свергали правительства и управляли
империями. Спортсмены били все рекорды, часто при этом губя и себя, и своих
противников. Не слишком приятная штука.
почувствовал, как химикалии захватывают контроль над моим мозгом, но это
произошло очень быстро.
-- чувство неограниченной мощи, очистительный ветер, гулявший по всем
пыльным уголкам моего мозга. Делай что хочешь, Джим, что пожелаешь, потому
что ты единственная настоящая сила в этом мире. Как слеп я был все эти годы!
Уродливые предрассудки морали, крошечные привязанности, разрушительная
любовь к ближнему. Каким калекой я был! Теперь я люблю себя, потому что я
Бог. Наконец я понял значение Бога, о котором всегда бормотали древние
религии.
с тщеславием смертного, что может превзойти меня, остановить и даже убить.
Что ж, посмотрим, что случится с такими идиотскими планами.
наверняка нашпиговано различными детекторами. Пробраться окольным путем,
тайно? Неразумно. Единственное мое преимущество -- это внезапность и
способность быть совершенно безжалостным. Я хорошо вооружен -- ходячая
машина смерти, и никто не может остановить меня. Войти будет достаточно
просто, люди непрерывно входят и выходят, все в таких же, как и у меня,
мундирах. Изнутри, как из улья, доносится деловое жужжание и гул. Их
встревожило нападение на ворота. Я должен ударить сейчас, пока они
растревожены. Все оружие в порядке и наготове, я завершаю свой ленивый обход
здания и направляюсь к белым каменным ступеням парадного входа.
оборудованием, он казался еще больше. Я зашагал вперед по длинному нефу
храма, как будто все вокруг принадлежало мне -- да так оно и было. Оружие
наготове, прямо под руками. Все сосредоточилось на его дальнем конце, в
апсиде, где обычно находился алтарь. Сейчас его не было. Вместо него был
установлен разукрашенный трон. На троне сидел ОН. Высокомерный от сознания
своей власти. ОН наклонялся вперед своим гигантским красным телом и отдавал
распоряжения стоящим внизу помощникам. В трансепте храма стоял длинный стол,
заваленный картами и бумагами и окруженный офицерами. Они, по-видимому,
слушались приказов человека в простом синем мундирном сюртуке. Он был очень
маленького роста, лоб пересекала черная блестящая прядь волос. Судя по
описанию, это был тиран Наполеон. Как я и думал, он просто передавал
подчиненным ЕГО инструкции. Улыбаясь, я взялся за оружие.
расположенной справа. Там стояла аппаратура темпоральной спирали, вокруг
суетились занятые своими делами техники. Скоро они умрут, как и все здесь. У
меня будет транспорт, чтобы вырваться из этой варварской эпохи. Придется
перед уходом оставить здесь небольшую атомную бомбу. Конец совсем близок.
внимания. Придется сначала использовать сонный газ, потому что он
подействует на всех одновременно. Потом, когда я расправлюсь с хозяином,
будет сколько угодно времени, чтобы заняться рабами.
пальцем и швырнул -- раз, два, три -- по широкой дуге ЕМУ на колени. Пока
они были еще в воздухе, я стал бросать на стол пригоршню за пригоршней
газовые гранаты. Они еще шипели и лопались, а я уже развернул и пустил в ход
игольчатый пистолет -- не дай бог повредить аппаратуру, -- чтобы разделаться
с техниками у темпоральной спирали.
тело, и наступила тишина. Прежде чем отвернуться, я швырнул несколько гранат
ко входу, чтобы каждый входящий падал в газовое облако. Потом я посмотрел на
НЕГО.
человеком. Трон также горел, и столб жирного дыма, растекался, поднимаясь
вверх, к гигантскому куполу.
лучше разглядеть. ОН не пережил этого нападения.
наготове и выстрелил из трубкообразного оружия, спрятанного в ладони, раньше
меня. В лицо мне брызнул огонь, потом оно онемело, онемело все тело, я
потерял контроль над ним и рухнул лицом вниз на стол. Не чувствовал я и рук
Наполеона, когда он перевернул меня на спину. Он смотрел на меня сверху,
улыбаясь и победоносно хохоча. И в его смехе была значительная доля безумия.
Он глядел мне в лицо, в глаза, которыми я по-прежнему мог управлять, ожидая,
что они расширятся, когда я наконец пойму.
правильно. Он -- это Я. Ты проиграл. Ты сжег, уничтожил этого чудесного
андроида. Его единственное назначение было обмануть тебя, заставить
действовать именно так. Все здесь -- само существование этого мира, эта
петля времени нужны только как ловушка для тебя. Неужели ты забыл, что тело
-- просто скорлупа для меня, для вечного МЕНЯ? Мой мозг победил смерть и
живет вечно. Теперь он -- имитация безумного императора. Он никогда не знал,
что такое настоящее безумие.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Сертаков Виталий
Скальци Джон
Майер Стефани