Чтение 19–й страницы книги ~Те, кто охотится в ночи~

и оказалась рядом. Эшер был захвачен врасплох. Но она лишь сказала:

-- Я полагаю, раз Дэнни не стало, принять ваше пальто следует мне...

-- Вампиром его сделали вы?

-- Нет. -- Она остановилась на секунду, раздумывая, куда положить
пальто, шляпу и шарф. Положила на ближайший буфет и обернулась. -- Это
сделал Гриппен -- по нашей просьбе и по просьбе самого Дэнни. Он был очень
привязан к Чарльзу, моему мужу.

-- А могли бы сделать?

-- Это вопрос по существу? -- осведомилась она. -- Или просто
любопытство?

-- Нет, не могли бы, -- послышался голос из полутьмы, и Эшер резко
обернулся, скрипнув половицей. Лицо незаметно подошедшего мужчины поражало
меловой бледностью. Худой, среднего роста, он старчески сутулился, в
светло-каштановых волосах паутиной блестела седина. -- Во всяком случае, без
разрешения Лайонела.

-- Лайонела?

-- Гриппена. -- Вампир качнул головой, словно имя это было ему
неприятно выговаривать. Двигался он тоже как-то старчески, словно бы устало.
Бросив быстрый взгляд на миссис Фаррен, Эшер заметил, что та смотрит на
пришедшего с участием.

-- Он бы этого не вынес, -- объяснил вампир. -- Он бы выкурил беднягу
Дэнни изо всех укрытий в течение года. В этом смысле он весьма ревнив. -- Он
протянул тонкую руку и сказал: -- Я -- Эрнчестер.

Эшер, почерпнувший достаточно сведений об Эрнчестерах во время своих
сегодняшних изысканий, предположил:

-- Лорд Чарльз Фаррен, третий граф Эрнчестерский?

Легкая улыбка тронула это белое лицо, усталые глаза на секунду ожили.
Мужчина наклонил голову.

-- Боюсь, что я уже мало напоминаю собственный портрет, -- сказал он.

Многочисленные портреты, украшающие стены салона, потемнели от времени
и были укрыты тенями. Который из них изображал третьего графа Эрнчестера,
сказать было трудно. Тем более что две трети каждого портрета занимал
тщательно завитой парик.

Эшер нахмурился, пытаясь вспомнить имя графини, и миссис Фаррен со
свойственной вампирам проницательностью сказала:

-- Антея.

Подошла к мужу и проводила его до кресла перед холодным очагом. Каждый
раз, когда она глядела на него, Эшер замечал в ее глазах все те же участие и
тревогу. А вот на самого Эшера миссис Фаррен взглянула на этот раз с
откровенной враждебностью.

Эрнчестер опустился в кресло. Двигался он без лишних движений, как
Исидро или леди Антея, но как-то безжизненно.

-- Дэнни спал здесь? -- спросил Эшер.

Ответила Антея:

-- Крайне редко. -- Она выпрямилась и прошла к очагу.

-- Следовательно, тело было найдено не здесь?

Краем глаза Эшер наблюдал за Эрнчестером. Граф смотрел в сторону,
уткнувшись бровью в кулак. Эшера несколько шокировала скорбь графа, и в
светло-карих глазах наблюдавшей за ним Антеи вспыхнул гнев.

-- Если бы оно было найдено здесь, -- холодно заметила она, -- то
вместе с ним были бы найдены и наши тела.

Эшер закусил губу. Затем, отвечая не ее словам, а ее гневу, сказал:

-- Извините.

Глаза ее несколько смягчились.

-- С вашей стороны было непростительной глупостью прийти сюда, --
сказала она. -- Исидро иногда ужасно раздражает, но, поверьте мне, если он
что-то утаил от вас, то для вашей же безопасности.

--Возможно, -- сказал Эшер. -- Но он приставил мне нож к горлу: если я
не найду убийцу, пострадает близкий мне человек. Мне бы хотелось разделаться
с этой историей как можно быстрее -- до того, как он выяснит, где я прячу
ту, кого он собирается взять в заложницы; до того, как сам убийца
заподозрит, что его выслеживает уже дневной охотник, и опять-таки займется
моими близкими; до того, наконец, как я сам увязну во всех этих делах
достаточно глубоко, чтобы потом из них выбраться. Но сделать это я смогу,
лишь владея информацией, которую мне Исидро не желает предоставить.

Некоторое время она рассматривала его, чуть склонив голову, словно под
тяжестью темной массы волос.

-- Он -- очень старый вампир, -- сказала она наконец. -- Он осторожен,
как змея в норе; может быть, излишне осторожен.

Было несколько странно слышать об Исидро, что он "стар", -- испанец
производил впечатление юноши, почти мальчика. Скорее уж стар был Эрнчестер с
его усталыми движениями и мертвыми глазами. Эшер оглянулся на кресло, где
только что сидел граф, но кресло было пустым. Трудно было сказать, когда
именно он ушел. Был ранний вечер, и хозяева, надо понимать, еще не
завтракали. Странно, что, разговаривая с этой тихой красивой женщиной,
умершей задолго до его рождения, Эшер совсем не испытывал страха -- то ли
потому, что она и впрямь не собиралась причинять ему вреда, то ли
спокойствие было ему просто внушено. Невольно вспомнились слова Исидро о
"других вампирах".

После долгой паузы Антея продолжила:

-- Я не знаю, кто из них старше: он или Гриппен. Они оба были сотворены
в одно время одним мастером. Это был Райс Белый, менестрель, хозяин вампиров
Лондона в... давние времена. Вы ведь понимаете, что в качестве вампира
весьма трудно выжить, если город недостаточно велик и смерть жертвы не может
остаться незамеченной. Разве что если у вас достаточно денег и вы владеете
имением, где можете спать днем в безопасности. Дон Симон рассказывал, что в
те времена Лондон был не более чем маленьким торговым городком. -- Легкая
улыбка тронула ее полные бескровные губы. -- Я представила, что бы вы
подумали о Лондоне моего детства -- там, где сейчас Ливерпульский вокзал,
приходилось искать тропки в болотах... Словом, безопасность себе могли
обеспечить лишь аристократы, имеющие возможность охотиться по ночам в поле.
Избежать подозрений можно было, питаясь кровью быков или оленей, но долго на
крови животных не протянешь. Вампир становится от этого тупым, усталым,
безразличным ко всему. В таком состоянии его довольно легко выследить и
убить.

Она подняла на него глаза, скрестив на груди большие мягкие руки
(достаточно сильные, чтобы в любой момент свернуть ему шею); холодно
блеснули кольца.

-- Звучит достаточно гнусно, не правда ли? Но притупление чувств,
утрата вечной настороженности -- это смерть для вампира, которого так легко
сжечь солнечным светом. Мы, наверное, омерзительны вам?

-- Совершенно верно, -- спокойно ответил Эшер. -- Это для вас
существенно?

Она опустила глаза, разглядывая жемчужины перстня.

-- Если бы это было существенно, я бы давно умерла. -- Другая бы
женщина пожала плечами перед тем, как снова взглянуть на него. -- Конечно, к
тому времени, когда Чарльз и я стали тем, что мы есть, Райса уже не было на
свете. Он обитал в усыпальнице Сент-Джайлза, охотясь ночью в порту. А деньги
зарабатывал, играя в тавернах Истчипа и Стил-Ярда, -- ганзейские купцы его
любили. Дон Симон рассказывал, ему достаточно было взять в руки лютню -- и
люди плакали. Маленький седой старик в старинных одеждах, проворный, как
хрупкий паучок, -- так его описывал дон Симон. Во времена старого короля
Джеймса вампиров преследовали особенно яростно, а те, что уцелели, погибли
потом при пожаре Лондона -- все, кроме Гриппена и дона Симона. Одному богу
известно, где им тогда посчастливилось найти укрытие.

-- Вы застали эти времена еще живой? -- Для Эшера это была древняя
история -- что падение Рима, что пламя, пожравшее Лондон в 1666 году.

-- Да, -- сказала она. -- Я помню себя маленькой девочкой, стоящей на
Харроу-Хилл; дымный рассвет, а город внизу -- как ковер из пламени; ветер
веет жаром в лицо. В те дни было ветрено. Ветрено, жарко и сухо... Помню,
как воздух потрескивал в моих волосах, и я боялась, что огонь охватит всю
землю. -- Она качнула головой, как бы удивляясь детской наивности. --
Говорили, что некоторые строения взрывались от жара, как бомбы, а по сточным
канавам тек свинец расплавившихся церковных кровель. Потом, спустя многие
годы... когда я стала тем, что я есть, мы впервые встретились с Исидро. Его
лицо еще было покрыто шрамами, и руки тоже.

-- А Гриппен?

Ее губы слегка покривились. -- Лайонел сотворил многих после пожара, --
сказала она. -- Чарльз был далеко не первым. Он нуждался в деньгах, нуждался
в протекции...

-- В протекции?

Ее голос был нарочито бесцветным. -- Вражда шла всегда. Весь его
выводок погиб в огне. Несколько лет я считала Чарльза мертвым. -- Она чуть
тряхнула головой, словно откладывая в сторону старое, случайно найденное
письмо; свет лампы янтарно мерцал в ее глазах. -- Но ведь вам нужны не такие
сведения.

-- Мне нужны любые сведения о вампирах, -- негромко сказал Эшер. -- Кто
вы такие, что вы такое, чем вы занимаетесь, чего хотите... Вы ведь сама
охотница, леди Фаррен. Вы знаете, что сначала нужно увидеть узор в целом, а
потом уже смотреть, что в нем не так.

-- Это довольно опасно, -- начала она, и Эшер почувствовал злость.

-- Исидро не оставил мне иного выхода!

Он стоял прямо перед ней на малом островке света, прилегавшем к резному
мрамору огромного камина. Выражение ее лица не изменилось, но Эшер видел,
как что-то дрогнуло в глубине светло-карих глаз. В следующий момент ее рука
схватила его за локоть и рванула к камину. Теряя равновесие, он все же успел
заметить возникшую из полумрака массивную тень и сверкнувшие алым огнем
глаза.

-- Гриппен, нет!.. -- вскрикнула Антея, и в тот же миг Эшер ударил,
пытаясь отбить в сторону чудовищную руку, тянущуюся к его горлу. Удар