громадному, как ангар, зданию завода. Он быстро проверил своих охранников
и закрепленные за ним участки. На первый взгляд все было в порядке. Стоп!
Чего-то или кого-то не хватало.
сорвался с места. Увернувшись от раскачивающегося ковша подъемника, он
забежал за угол и стал, как вкопанный. Опять Клорик! Лицо надсмотрщика
пылало от гнева, глаза налились кровью и вылезли из орбит. Он орал, как
сумасшедший, доводя себя до состояния полного исступления.
понял причину столь буйного гнева. Двое мужчин стояли посреди большой
беспорядочной кучи рассыпавшихся по всему полу гидравлических трубок. За
их спинами находилось множество дверей, ведущих в экспериментальные
лаборатории. Над одной из дверей горела красная лампочка.
другом направлении, наблюдая за разыгравшейся сценой с приличного
расстояния. Его вмешательство в конфликт зависело от нескольких простых
факторов. С одной стороны, заключенный мог допустить ошибку - не нарочно
или, хуже того, умышленно. В таком случае Четвинд пожал бы плечами и
бросил заключенного на произвол судьбы. С другой стороны, всему виной мог
быть сам Клорик, пользовавшийся репутацией типа вспыльчивого, впадавшего в
бешенство по пустякам, даже у самых черствых и бессердечных охранников.
Этическая сторона этого вопроса никого не интересовала, просто такое
поведение считалось непрофессиональным.
он был мудрым, заключенные в конечном итоге попадали под его
ответственность. Ходили упорные слухи, что после этого их труд становился
не таким тяжелым, а следовательно - более плодотворным. Заключенных
прекращали нещадно эксплуатировать, и выглядели они уже не такими
изнуренными.
позицию.
крупным субъектом, но не таким мощным, как Четвинд. Последний превосходил
Клорика по весу, состоявшему в основном из стальных мускулов.
непосредственным начальником Клорика, зато водил дружбу с самыми
мерзопакостными сотрудниками службы безопасности. Как ему удалось этого
добиться, оставалось тайной, покрытой мраком. Поговаривали, будто Четвинд
оказывал разного рода услуги многим влиятельным особам. Спрашивать у
Четвинда, что он получал взамен, не решился бы даже такой тугодум, как
Клорик.
терпеливо ждал, когда строптивый надсмотрщик умерит свой пыл. Наконец
Клорик разжал руки и опустил плечи. Выражение его лица оставалось упрямым,
но из дерзкого сделалось виноватым.
заключенного, а затем на груду электронных трубок. - Видите? Он сбрасывал
плохие и хорошие лампы в одну кучу.
что по большей части оно будет ложным. Он был уверен в большей
изобретательности заключенного. Четвинд повернулся лицом к человеку,
переводившему взгляд с одного начальника на другого. Заключенным,
гадавшим, что с ним произойдет дальше, был Стэн.
момент, когда я отодвигал с дороги мусорный ящик, офицер схватил меня за
плечо. Я так испугался, что споткнулся об этот ящик и нечаянно перевернул
другой...
Он нарочно собирался смешать бракованные трубки с нормальными, уверяю вас.
делал? Где же вы тогда находились?
заметил, как вступил в дискуссию с заключенным, вместо того, чтобы врезать
ему как следует за такую неслыханную дерзость. Клорик указал рукой в
сторону места, где стоял до возникновения конфликта; было очевидно, что,
находясь за гравилифтом, на расстоянии двадцати метров от лаборатории, он
ничего видеть не мог.
могли что-нибудь заметить. Вам загораживали обзор пластиковые коробки.
видишь? - Он показал пальцем на дыру, образовавшуюся в огромной груде
пластмассовых ящиков, готовых к отправке.
произнес Стэн. - Но разве я не стоял к вам спиной, сэр?
того, в его мозгу промелькнула смутная догадка. Он был уверен, что уже
где-то видел этого заключенного.
внешность Четвинда, но он решил это скрыть.
чувства, что где-то когда-то видел этого человека - в форме таанского
полицейского. Но что он делает здесь, разыгрывая из себя имперского
заключенного? Если Четвинд не ошибался, этот человек был шпионом. В таком
случае он и Клорик могли оказаться в дерьме по самую шею.
вспомнив наконец, при каких обстоятельствах видел Четвинда. Это случилось
тогда, когда он и Алекс шли по следу маленького бомбиста по имени Динсмен.
Память Стэна четко воспроизвела картину нападения гуриона. Выставив вперед
все шесть лап, это существо стремительно вынырнуло из пенистой волны и
бросилось на них. На протяжении всей атаки человек, развалившийся на
берегу в непринужденной позе в окружении группы симпатичных
самок-заключенных, дико хохотал. Стэн и Алекс выдавали себя тогда за
тюремных охранников, так что, по правде говоря, им грех было обвинять
Четвинда в безразличии к своей судьбе. Стэна поражало другое - как и когда
Четвинду удалось покинуть планету-тюрьму. Больше того, каким, черт возьми,
образом он превратился из заключенного в босса охраны?
Стэн.
учти, в следующий раз пощады не будет.
приказывая ему молчать.
снова проверим их.
Четвинд и Клорик ушли.
ведь это заслужил.
Присмотри за ним. Но кулаки в ход не пускай. Понял?
происходит, и никакого желания выяснять это у него не было. Что же
касается Четвинда, тот по-прежнему не сомневался, что где-то видел Стэна.
Однако свою догадку насчет заключенного-полицейского считал скорее всего
глупым недоразумением. Хотя как знать? Рисковать Четвинд не хотел.
интересом. Она даже стала тихо напевать колыбельную керров, как вдруг в
лабораторию вошел человек по имени Горацио. Л'н была поражена и ужасно
напугана. Она чуть было не включила маленькую синюю лампу, излучающую
неприятный для ее глаз свет, чтобы получше разглядеть Горацио. Пока он
пробирался в темноте, Л'н спряталась в укромном месте.
Л'н отозвалась. Мужчина подошел прямо к ней, словно мог видеть в темноте
так же хорошо, как и она.
утешительное слово и заговорил об интересующих ее вещах - геометрических
пропорциях, разнообразии цветовой гаммы, образующейся при особом освещении
преломленными лучами. Горацио сказал, что наслышан о творчестве Л'н, хотя
ему не удалось увидеть ни одной из ее световых картин. Он обещал помочь
организовать студию в тюрьме.
оказываемые услуги. В этом она была абсолютно уверена. Л'н не сомневалась
- Горацио добьется предоставления ей помещения под художественную студию
независимо от того, согласится она содействовать ему или нет.
Горацио признался Л'н, что является Большим Иксом. Глядя на этого сильного
человека, она вспомнила капрала, погибшего у нее на руках.