Чтение 19–й страницы книги ~Парк юрского периода~

- Оба снаряда приземлятся почти в одном и том же месте.

- Правильно,- сказал Малкольм.- Это - линейная динамика.

- Хорошо.

- Но если у меня есть одна система погоды, которую я привожу в
действие при определенной температуре, определенной скорости ветра и
определенной влажности и если я повторю все это при почти таких же
температуре, ветре и влажности, то вторая система не поведет себя почти так
же, как первая. Она отклонится и очень быстро превратится в нечто совершенно
другое. Гроза вместо ясного солнца. Это и есть нелинейная динамика. Она
чувствительна к начальным условиям: мельчайшие различия растут и
превращаются в доминирующие.

- Кажется, я понимаю,- сказал Дженнаро.

- В двух словах это "эффект бабочки". Бабочка машет крыльями в
Пекине, а погода меняется в Нью-Йорке,

- Значит, хаос - это все случайное и непредсказуемое? - спросил
Дженнаро.- Я правильно понял?

- Нет,- ответил Малкольм.- На самом деле мы находим скрытые
закономерности внутри комплексного многообразия поведения системы. Вот
почему столь широки возможности теории хаоса: с ее помощью можно изучать что
угодно: уровни цен на бирже, поведение разбушевавшейся толпы, электрическую
активность мозга при эпилепсии. Любой вид комплексной системы, где имеют
место беспорядок и непредсказуемость. Мы можем найти порядок, лежащий в ее
основе. Понятно?

- Да,- ответил Дженнаро.- Но что это за порядок?

- В основном он характеризуется движением системы внутри
фазового пространства,- ответил Малкольм.

- Господи,- вырвалось у Дженнаро,- единственное, что я хочу
знать, это почему вы считаете остров Хэммонда неперспективным.

- Понимаю,- сказал Малкольм.- Дойду и до этого. Теория хаоса
утверждает два положения. Первое: в основе комплексных систем, подобных
погоде, лежит порядок. Второе, противоположное первому,- поведение простых
систем может носить сложный характер. Возьмем, например, шары при игре в пул
/Разновидность бильярда/. Вы ударяете по шару, и он начинает отскакивать от
краев стола. Теоретически это очень простая система, почти ньютоновская.
Если вам известны сила, приложенная к шару, его масса и вы можете вычислить,
под какими углами шар будет ударяться о стенки, то вы можете предсказать и
все дальнейшее поведение шара. Теоретически вы могли бы предсказать все его
поведение, пока он не остановится. Вы могли бы определить, где он
остановится через три часа.

Ясно,- кивнул Дженнаро.

- Но на самом деле оказывается, что предсказать больше, чем на
несколько секунд, вы не можете. Потому что почти сразу вступают в действие
мельчайшие детали:

неровности на поверхности шара, крошечные царапины на деревянной
поверхности стола - и поведение шара меняется.

Нескольких секунд достаточно для того, чтобы перечеркнуть все
ваши кропотливые расчеты. Таким образом, выходит, что поведение простой
системы, каковой является шар для пула, непредсказуемо.

- Понятно.

- А проект Хэммонда,- продолжал Малкольм,- тоже простая система
- животные в среде зоопарка,- которая в конечном счете поведет себя
непредсказуемо.

- Вы так считаете из-за...

- Теории,- сказал Малкольм.

- Но, может быть, стоит сначала осмотреть остров, увидеть, что
там сделано?

- Нет. В этом нет никакой необходимости. Детали несущественны.
Теория говорит о том, что поведение острова очень скоро станет
непредсказуемым.

- А вы уверены в вашей теории?

- Конечно,- сказал Малкольм.- Абсолютно уверен.- Он откинулся на
спинку кресла.- С этим островом не все в порядке. Вас ждет катастрофа.

ISLA NUBLAR

Завывая, винты вертолета начали вращаться, отбрасывая тени на
взлетную полосу аэропорта Сан-Хосе. В наушниках Гранта послышался треск:
пилот говорил с механиком.

В Сан-Хосе они взяли еще одного пассажира, человека по имени
Деннис Недри, который прилетел туда, чтобы к ним присоединиться. Толстый и
неопрятный, он жевал шоколад. Пальцы у него были липкими, а к рубашке
пристали клочки обертки. Недри пробормотал что-то о том, что он работает с
компьютерами, и ни с кем не поздоровался за руку.

Глядя вниз сквозь стекло. Грант видел бетонное поле аэродрома,
которое становилось все меньше и меньше, он смотрел на мчащуюся за ними тень
вертолета, который уносил их на запад, к горам.

- Нам лететь около сорока минут,- сказал сидевший неподалеку
Хэммонд.

Пролетая над невысокими горами, они оказались в гуще перистых
облаков, сквозь которые пробивалось яркое солнце. Гранта поразила
пустынность этих суровых гор: никакой растительности, лишь голая, выветрен-
ная порода.

- В Коста-Рике,- сказал Хэммонд,- контроль рождаемости лучше,
чем в других странах Центральной Америки, но и здесь леса отсутствуют,
особенно в последние десять лет.

Миновав облачную зону, вертолет оказался по другую сторону гор,
и Грант увидел пляжи западного побережья. Они пролетели над маленькой
прибрежной деревенькой.

- Байя Анаско,- сказал пилот,- рыбацкая деревня.- Он показал на
север.- Дальше вдоль берега вы видите заповедник Кабо Бланко. Там
великолепные пляжи.

Вертолет повернул к океану. Вода стала зеленой, а затем
потемнела, приобретя цвет аквамарина. Солнце отражалось на ее поверхности.
Было около десяти утра.

- Еще пара минут,- сказал Хэммонд,- и мы увидим Isla Nublar.

Хэммонд объяснил, что Isla Nublar - не настоящий остров. Скорее,
это морское образование, вулканический взброс скалы со дна океана.

- Свидетельства его вулканического происхождения можно увидеть
повсюду на острове,- сказал Хэммонд.- Там множество мест выхода подземных
испарений, и очень часто земля под ногами горячая. Из-за этого, а также из-
за множества течений на острове очень туманно. Когда мы прилетим, вы
увидите... А вот и он.

Вертолет рванулся вперед, снизившись над водой. Грант увидел
резкие очертания острова, острыми шпилями скал круто поднимающегося над
океаном.

- Господи, он похож на Алькатраз,- сказал Малкольм.

Над покрытыми зеленью склонами клубился туман, придавая острову
таинственный вид.

- Только, конечно, намного больше,- ответил Малкольму Хэммонд.-
Почти тринадцать километров в длину и пять в ширину в самом широком месте, а
площадь его примерно пятьдесят шесть квадратных метров. Выходит, что это
крупнейший биологический заповедник в Северной Америке.

Вертолет снова набрав высоту, направился к северной части
острова. Грант пытался смотреть сквозь плотную пелену тумана.

- Туман здесь обычно не такой густой,- сказал Хэммонд. Он
казался обеспокоенным.

У северного побережья горы были самыми высокими на острове. Они
поднимались над океаном на высоту двух тысяч метров. Вершины их были в
тумане, но Гранту видны были неровные скалы, о которые с грохотом
разбивались волны океана. Вертолет поднялся над горами.

- К сожалению,- сказал Хэммонд,- мы должны приземлиться на
острове. Мне это не по душе, поскольку мы потревожим животных. А это иногда
небезопасно...

Его слова были прерваны голосом пилота:

- Начинаем снижение. Держитесь крепче, ребята. Вертолет начал
снижаться, и они тут же оказались в гуще тумана. В наушники Грант слышал
повторяющиеся электронные позывные, но видимости не было никакой; затем
появились смутные очертания зеленых веток сосен, прорезающихся сквозь туман.
Некоторые ветки были совсем близко.

- Как ему это удается, черт возьми? - спросил Малкольм, но ему
никто не ответил.

Пилот повернул голову налево, затем направо, глядя на сосны.
Деревья были все еще близко. Вертолет быстро снижался.

- О Боже,- сказал Малкольм.

Сигналы в наушниках стали громче. Грант посмотрел на пилота. Тот
был поглощен посадкой. Грант взглянул вниз и увидел прямо под вертолетом
гигантский ярко флуоресцирующий крест. На концах креста мигали лампы. Пилот
слегка скорректировал курс, и вертолет коснулся посадочной полосы. Шум
двигателя стал тише и постепенно замер.

Грант облегченно вздохнул и отстегнул ремень безопасности.

- Мы должны быстро спуститься, вот здесь,- сказал Хэммонд,- из-
за завихрения ветра. На этой горе бывают часто сильные завихрения, и... ну
вот, все в порядке.

Грант увидел, что к вертолету бежит рыжеволосый человек в
бейсбольной кепке. Подбежав, тот распахнул дверь и сказал:

- Привет, я Эд Реджис. Добро пожаловать всем на Isla Nublar. И,
пожалуйста, будьте осторожны при спуске.

Они спускались с горы по узкой извилистой тропинке. Воздух был
сырым и промозглым. По мере того как они продвигались вниз, туман
рассеивался и Грант уже мог рассмотреть пейзаж. Он напоминал ему