терзался неопределенностью. Ему казалось, что о нем забыли; Лейтон, похоже,
уверовал в его психическую невменяемость. В то же самое время он понимал,
что и Дж., и его светлость оказались в довольно-таки щекотливом положении.
Если он, Блейд, -- иностранный шпион, то его нужно судить. Или, по крайней
мере, обменять на своего разведчика, оказавшегося в чужих застенках. Если же
мистер Эмилио Гонзалес не шпион, а всего-навсего не слишком здоровый
гражданин Аргентинской республики, его следует выслать на родину. Иначе все
это может вылиться в международный скандал...
его завтрак санитару. -- Доложите вашему начальству, что я требую связать
меня с аргентинским посольством. Меня не имеют права держать здесь против
моей воли. А вы знаете, что на моей родине не слишком-то любят вас, "томми".
Мальвинский архипелаг принадлежит нам! Так что вы должны понимать, чем
обернется конфликт из-за моего незаконного содержания под стражей...
Гонзалесу прислали лощеного красавчика Бонда.
связь с аргентинским посольством.
Гонзалес, -- мягко заметил в ответ Бонд. -- Врачи обнаружили у вас сильное
психическое расстройство, граничащее с умоисступлением. Навязчивые идеи и
все такое прочее -- они исписали латинскими терминами целый лист. Вы больны,
мистер, и больны серьезно. Вам необходимо лечение. Что же касается связи с
посольством, то позвольте спросить вас -- а где ваш аргентинский паспорт? Он
у нас, дорогой Гонзалес, он у нас. Вы сейчас для всех -- просто шизофреник.
А если ваши родные станут вас разыскивать -- пожалуйста! Задержан английской
контрразведкой при выполнении заданий шпионского характера; психическое
потрясение при аресте привело к душевному заболеванию. Как вам нравится
такая перспектива, а? Выбирайте, мистер Гонзалес. Либо вы сотрудничаете с
нами, и тогда мы организуем ваше лечение, доступ консула, родных и всего
прочего -- или же вы так и остаетесь безвестным и безымянным пациентом
тюремного госпиталя. Медицинское заключение позволит держать вас под замком
до самой вашей смерти. Так что выбор за вами, мистер Гонзалес.
произнес Блейд, -- какую же ценность имеют мои показания? И как я могу быть
подвергнут в таком случае суду?
Повторяю, мистер Эмилио, для внешнего мира вы просто исчезнете. Так что
выбор за вами!
знакомства и обстоятельств ее похищения? Именно эти типы подставили меня, и
именно они предлагали мне задание -- пробраться в лабораторию лорда Лейтона!
мисс Коривалл рассказала обо всем. Не скрою, нас очень интересует эта теплая
компания! К сожалению, мисс Коривалл не смогла указать то место, где ее
держали, вследствие сильного нервного потрясения, но ее рассказ наводит на
размышления. Что бы вы могли сказать по этому поводу?
однако тот не стал и слушать. Он вздохнул и с досадой выключил магнитофон.
скука. -- Верно, вы и в самом деле серьезно больны. -- Бонд поднялся. -- Что
ж, тогда вам придется пройти курс интенсивной терапии...
с санитаром, держа в руках заполненный какой-то мутной жидкостью шприц.
мозги повышибаю! -- прорычал в ответ странник, -- Ноги у меня скованы, но
вот рука-то свободна!
двое, оба -- крепкие тренированные парни, но было в этом угрюмом заключенном
нечто такое, что заставляло тюремщиков держаться от него подальше.
Думаешь, тебя тут травить собрались? Да если бы так, подмешали бы просто в
еду чего надо -- и готово! А это лекарство, понимаешь ты или нет?
желания связываться с буйным пациентом.
прежде, чем разведчик бросился на них, в лицо ему брызнула струйка едкого
газа. Из глаз брызнули слезы, тело согнулось в приступе жестокого кашля. И
тут на него навалились. Персонал этого госпиталя всегда имел при себе
защитные респираторы и очки.
бессильной яростью наблюдал, как в его предплечье медленно вонзается толстая
игла. А затем мир вокруг него начал быстро терять четкость очертаний.
Странника накачивали наркотиками.
снимался ни днем, ни ночью; прогулки прекратились. Блейда перевели в
крошечную палату-камеру четырех ярдов в длину, двух -- в ширину, на этом
пространстве помещались все сантехнические устройства. Стальная дверь была,
наверно, прочнее, чем в банке.
обработка вела к снятию защитных барьеров личности, делала его уязвимым
перед самым элементарным внушением. Под принудительным гипнозом он расскажет
всю правду, надеялись те, кто затеял все это.
она могла нанести непоправимый вред психическому здоровью, травмируя в
первую очередь мозг. А если чтото произойдет с его уникальным талантом, со
спидингом, участь его и вовсе станет незавидной. Увы, сопротивляться он не
мог, даже при самом сильном желании -- запястья его были постоянно скованы
резиновыми кольцами наручников.
отыскать хоть какой-нибудь выход. Увы, сутки проходили одни за другими, а
Блейд по-прежнему не видел ни малейшей возможности ускользнуть из стальной
мышеловки. Если бы тут была женщина -- он соблазнил бы ее; но весь
обслуживающий персонал состоял из мужчин, и притом четкой гетеросексуальной
ориентации. Друзья на воле -- к их числу с некоторой натяжкой можно было
отнести одну только Лиззи. Зоэ Коривалл.. Что может эта нежная,
чувствительная девушка! Похоже было, что Блейду придется-таки отступить,
признав свое первое реальное поражение...
-- в дело вступил босс Лошадиная Морда.
запрос из Буэнос-Айреса со множеством грозных подписей и печатей. Его
превосходительству господину послу Республики Аргентина пришлось потребовать
срочной аудиенции у премьер-министра. В беседе посол выразил просьбу своего
правительства помочь в выяснении судьбы гражданина Аргентинской республики
Эмилио Эдуардо Марии Гонзалеса, без вести пропавшего в Соединенном
Королевстве. Более того, на адрес Дж. пришло письмо от его знакомого еще по
годам второй мировой, бригадного генерала, заместителя начальника
аргентинской армейской разведки, достопочтенного Джозефа Эндуро Лакосты...
Письмо содержало просьбу споспешествовать поискам его, Лакосты, человека,
хорошего агента, но угодившего в трудное положение и взявшегося за
сомнительную работу "для каких-то янки".
теперь далеко не так самоуверенно, как раньше. Очевидно, запросы и
официальные письма сделали свое дело. Теперь придется или признаться в том,
что дон Гонзалес содержится под стражей, будучи в невменяемом состоянии, и
выдать его аргентинской стороне, ибо невменяемого человека нельзя судить,
либо поспешно замести следы, уничтожить медицинское заключение и предать
странника гласному суду в соответствии с законами Соединенного Королевства.
Но тогда вся архисекретная информация, которая, как ни парадоксально,
оказалась в руках у этого странного шизофреника, может сделаться достоянием
гласности, чего допустить было никак нельзя, и на этот счет имелся
категорический приказ самого господина премьер-министра.
прямо в подрастерявшие обычную нагловатую уверенность глаза Бонда. -- Вы
блефовали, говоря, что меня могут разыскивать до бесконечности. Нет, сколь
веревочке ни виться... Так, кажется, говорят русские?
Бонд. -- Либо вы наконец честно, прямо и без кривляний рассказываете нам, на
кого работали и кто организовал утечку информации -- тогда, разумеется, мы
вас "разыщем". Если же вы откажетесь... боюсь, нашему правительству придется
сделать официальное заявление о том, что некто Гонзалес никогда не пересекал
границ Соединенного Королевства. Что это будет значить для вас, полагаю,
объяснять не нужно. Так что выбор за вами!
Блейд. -- Какой суммой вы предполагаете заткнуть мне рот, чтобы я не
бросился рассказывать всем информационным агентствам о тайной лаборатории
под Тауэром? И как вы проконтролируете выполнение сделки? Боюсь, Джеймс, вы
блефуете и на этот раз. Вы просто хотите вытянуть из меня все, а потом так
же просто уничтожите. Вы думаете, я не знаю ваших порядков? Так какой мне
смысл о чем-либо говорить? Ответьте мне на этот несложный вопрос, только не
надо больше угроз. На меня это все равно не подействует.
лицу. Невольно странник подумал, что, даже умирая. Бонд сделает вид, что
ничего страшного не происходит.
Корнев Павел
Махров Алексей
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Роллинс Джеймс