костры, окруженные кольцами танцующих пигмеев. Вокруг костров под бой
барабанов танцевал малый народ. Как будто золотое пламя костров ожило и
запрыгало в воздухе.
мужчин, они раскачивались, извивались, приплясывали.
сливалось с музыкой барабанов.
танцевали вокруг холма. Вокруг и вокруг, вперед и назад двигались они у
окруженных кострами алтарей.
народа, созвучная музыке барабанов.
я, - они были как пара женских грудей. Этот второй холм тоже был окружен
танцующими пигмеями.
того и другого. Она танцевала на холме, пояс и покрывало исчезли, одета
она была только в шелковый, трепещущий плащ из собственных сине-черных
волос.
быстрее; песня их взлетела выше октавой.
обвили меня за шею, губы прижались к моим...
одним стремительным кругом, который увлек нас вперед. Вокруг, и вокруг, и
вокруг нас вились эти кольца, подгоняя нас в ритме барабанов. Я перестал
думать - весь был поглощен песней, музыкой барабанов.
ветер.
Эвали развевались на ветру, целуя меня. За нами продолжали петь барабаны.
И ветер продолжал толкать нас...
прикосновение ее губ как сладкий тайный огонь жизни...
аметистового креста с петлей над ямой с Кракеном.
проснулась.
мое сердце!
меня.
появилось лицо...
я осталась одна...
Глупец - я ничего не сказал ей!
с полсотни маленьких мужчин и женщин. Я думаю, это были те самые, которые
сопровождали меня при моем первом приходе в куполообразную скалу.
и укутали Эвали с ног до головы. Она пошла с ними, не сказав мне ни слова,
даже не посмотрев на меня. Во всем этом было что-то церемониальное: она
выглядела как невеста, которую уводят опытные, хотя и миниатюрные
подружки.
обрадовался этому: я знал, что если остальные и сохранили относительно
меня какие-то сомнения, то у Шри их не было. Они пригласили меня идти с
ними, и я пошел без всяких вопросов.
регулярными, ритмичными порывами, как и накануне ночью. Дождь, казалось,
не шел, а конденсировался в воздухе; только когда дул ветер, линии дождя
становились почти горизонтальными. Воздух напоминал ароматное вино. Мне
хотелось петь и танцевать. Слышался гром - не барабанный, а настоящий.
сандалии. Не прошло и двух минут, как я насквозь промок. Мы подошли к
дымящемуся пруду и здесь остановились. Шри велел мне раздеться и нырнуть.
чувствовал себя все лучше и лучше. Я решил, что что бы ни было в головах
пигмеев, все это рассеялось, когда они сопровождали меня с Эвали в свой
храм, - рассеялось по крайней мере на время. Но, кажется, я понял, что это
было. Они подозревали, что у Калкру есть какая-то власть надо мной, как
над теми людьми, которых я напоминал. Не очень прочная власть, может быть,
но и ее не следовало игнорировать. Отлично, лекарственное средство,
поскольку они не могли убить меня, не разбив при этом сердце Эвали,
заключалось в том, чтобы пригвоздить меня, как был пригвожден Кракен -
этот символ Калкру. И они пригвоздили меня при помощи Эвали.
набедренную повязку с любопытными петлями и узлами. Потом стали болтать,
щебетать, смеяться и танцевать.
пошли, я держался поближе к нему. Вскоре мы остановились перед входом в
пещеру Эвали.
Эвали с толпой окружавших ее танцующих женщин. Ее подвели ко мне. И все с
танцем удалились.
закончилась. Но я чувствовал себя женатым человеком.
не свисали свободно, они были тщательно убраны вокруг головы, шеи и ушей.
Все шали исчезли. На ней теперь был передник, какие носят замужние
маленькие женщины, и серебряная прозрачная накидка. Она рассмеялась, взяла
меня за руку, и мы вошли в ее пещеру.
фанфар. Фанфары звучали громко и продолжительно, как будто вызывая
кого-то. Мы вышли в дождь, чтобы лучше слышать. Я заметил, что ветер
переменился с северного на западный и дул сильно и устойчиво. К этому
времени я уже знал, что у земли под миражом очень своеобразная акустика, и
по звуку нельзя судить, откуда он и близко ли его источник. Трубы,
разумеется, звучали на той стороне реки, но я не знал, насколько далеко от
охраняемой местности пигмеев. В укреплении началась какая-то суета, но
особой тревоги не было.
последовал взрыв хохота, еще более насмешливый, потому что исходил от
человека. Неожиданно мое спокойствие исчезло. Все вокруг покраснело.
смеялся - над тобою, Лейф. - Она пренебрежительно вздернула свой тонкий
носик, но в углах ее рта таилась усмешка: она видела, как меня охватывает
приступ гнева.
всегда приходит, когда я стою на Нансуре. Мы часто разговаривали друг с
другом. Он очень силен, очень.
когда ты стоишь на мосту?
говорить, и тут я заметил, что глаза ее широко раскрылись, и в них - ужас.
И тут же я услышал шум над головой.
Володихин Дмитрий
Афанасьев Роман
Прозоров Александр
Прозоров Александр
Афанасьев Роман
Быков Василий