закончил упаковывать свои флаконы.
Бринслевос был фокусником во Второй Эпохе, почти шестьсот лет назад. Его
потомки становились с веками все страннее и страннее. Нынешний Бринслевос
скор на обиду, а его каталог того, что может считаться оскорблением,
постоянно пополняется и расширяется. Ну вот пример: не критикуй ничего,
что ты увидишь во Владениях, ни слуг, ни живности, ни кухню. А она почти
невыносима, должен предупредить тебя. Я думаю, что Бринслевос специально
распаляет себя такой кухней, чтобы тем более наслаждаться своими приездами
сюда. Не будь ни в коей мере дерзок. В то же самое время избегай даже
дуновения неискренней покорности. У Бринслевоса нос замечательно тонкого
нюха на неискренность, невзирая на то, что он сумасшедший. И прежде всего,
не гляди с восхищением на его жен.
комнату никому другому. Я вернусь назад через день-другой. Вот, сохрани
мой жезл, пока меня нет... Лорд, несомненно, не даст мне пронести в замок
ничего, что напоминало бы оружие.
проблеск жалости в жестких глазах Денклара, что показалось ему дурным
предзнаменованием.
удлиненной формы, словно удлиненный пушечный снаряд на четырех унизанных
спицами колесах, с небольшой кабиной спереди и прицепом-углевозом сзади.
Посыльный жестом пригласил Руиза в кабину. Руиз уселся на вытертое сиденье
и оглянулся вокруг с большим интересом, поскольку это должна была быть его
первая поездка в фараонской машине. Инженерное решение казалось
фундаментально разумным, пусть даже несколько пышным и своеобразным.
Крепления были приукрашены изысканными резными узорами, главным образом,
цветущими лозами с острыми шипами. Обивка некогда была роскошной красной
ящеричьей кожи. Остались следы первоначального цвета. Даже головки болтов
были выполнены в виде маленьких ехидно смеющихся лиц. Их широкие улыбки
образовывали шлицы для отвертки. На петлях были стилизованные солнечные
вспышки. Тысячи мелких деталей показывали, что машина была сделана с
художественным вкусом и старанием, но уровень ее содержания оставлял
желать лучшего.
подушками, чтобы дать ему возможность видеть сквозь заматовевшее стекло.
Он бросил пылающий взгляд на Руиза, словно желая посмотреть, осмелится ли
он сделать какое-либо замечание насчет подушек. Руиз спокойно улыбнулся.
Посыльный снял машину с тормоза и толкнул вперед рычаг включения, чтобы
энергия передалась высоким железным колесам.
зачухала прочь от "Приюта Денклара". Руиз оглянулся на выбеленное здание,
чувствуя странное сожаление. Его пребывание тут было приятным и
нетревожным, если принять во внимание все обстоятельства.
скорость, пока их трясло на ухабах дороги и они выбирались на лучшие
места. Когда они свернули на главную дорогу, он передвинул рычаг до упора,
и карета, казалось, заскакала по дороге, больше напоминавшей стиральную
доску. Амортизаторы-рессоры были не очень-то эффективны, и, прежде чем они
проехали километр, у Руиза начали болеть почки. Он подумал, не занимал ли
уж посыльный свою теперешнюю должность с самого раннего детства и уж не
мучения ли, с ней связанные, замедлили его рост. Пятнадцать минут спустя,
когда уже подножие плато, на котором стояло Владение Бринслевоса, было
перед ними, Руизу представлялось, что он стал на несколько сантиметров
короче, чем когда они выехали из Стегатума.
Дорога туда, казалось, была в еще худшем состоянии, чем та, что вела вниз,
в Стегатум, и Руиз постоянно сидел в готовности немедленно выброситься из
машины, если только осыпающаяся дорога начнет сползать под весом кареты.
Но они благополучно добрались до бронированной подъемной решетки, которая
была утоплена в скалу. Дорога вела сквозь двадцатиметровый тоннель,
прорезанный сквозь скалу основания плато, а потом в главный двор, где
карета остановилась среди выхлопов дыма, которые заслонили вид Владения
Бринслевоса.
от приступа самого черного пессимизма. Множество железных клеток висели на
крепостных стенах, а в них скрючились иссохшие трупы. В центре двора из
маленькой часовенки торчали высокие острые колья. Самый их вид предполагал
весьма скверное назначение их, что усугублялось их непосредственной
близостью к виселице с тремя петлями. Руиза передернуло. Денклар
претендовал на то, что ему удается усмирять поведение Лорда - интересно,
как это, подумал Руиз...
маленькое личико не отражало никакой радости по случаю приезда, и Руиз
догадался, что Бринслевоса не очень-то любили его верные слуги.
комнату, а Лорд призовет тебя, когда захочет.
где его поджидал пожилой горбун, чьи бугристые черты лица освещало
выражение дружелюбного идиотизма.
замечательная машина.
чем сейчас.
глупость. Лицо его снова стало замкнутым. Карета пропыхтела к гаражу,
который, очевидно, находился за виселицами, под низкой широкой аркой.
вход для прислуги.
следовать за собой. Руиз подумал, что горбун не умеет говорить.
свечу и пошел впереди Руиза по лестнице, которая изгибалась и извивалась
самым причудливым образом. Они прошли множество крохотных лестничных
площадок. Окон нигде не было. Наконец они пришли на тот этаж, где
предстояло разместиться Руизу, и управляющий отомкнул и дверь на
лестничную площадку, и дверь в комнату Руиза, которая оказалась маленькой
и промозглой. Внутрь Руиз зашел весьма неохотно. Вероятно, Лорд Бринслевос
держал своих гостей в вертикальной тюремной башне. Высоко в стене узенькое
окошечко-щелка пропускало солнечный луч. Простенькая кровать с веревочным
матрасом, ночной горшок, умывальник и потрепанное клетчатое одеяло
составляли убранство комнаты. Руиз вздохнул. Денклар и его "Приют
Денклара" показались ему задним числом убежищем комфорта и безопасности.
По крайней мере, подумал Руиз, комната относительно сухая, и никаких
крупных грызунов или насекомых видно пока не было.
секундой позже Руиз услышал лязг ключа в замке. За ним последовал еще один
звук, потише, когда управляющий запирал дверь на лестницу. Замки были
своеобразным утешением. Они недолго устоят против орудий Руиза, если ему
понадобится выйти отсюда, но они успокоили его относительно его
собственной безопасности, по крайней мере, на время.
положение. Он не мог стряхнуть с себя дурные предчувствия, хотя, думал он,
это вполне понятно, при таких-то условиях. Он был в руках человека,
который, очевидно, не знал границ своим капризам, никакого ограничения
своей власти, - а это никогда не бывает здравой ситуацией. Вдобавок, Руиз
все еще чувствовал себя не в своей тарелке, из-за того, что Фараон был
чужим миром, а он лично не совсем уверенно вжился в свою роль.
надеялся, что Бринслевос соблюдал местные фараонские обычаи, которые
признавали за продавцами змеиного масла большие права на эксцентричное
поведение, чем за остальными низшими кастами. Он надеялся достаточно
развлечь Бринслевоса, чтобы избежать его неудовольствия, но в то же самое
время ему нельзя стать настолько притягательным для Лорда, чтобы тот
предложил бы ему постоянное место в своем владении. Мысль о том, что
придется оставаться здесь долгое время, наполняла унынием, поэтому он
отбросил ее в сторону и вместо этого сосредоточился на том, как ему
поймать браконьеров.
ради "вознесения в землю Вознаграждения". Вознесение - это была фараонская
интерпретация того, что происходило, когда бригада по сбору урожая
забирала труппу, готовую к тому, чтобы ее забрали. Об этом обычно
докладывали наблюдатели Лиги, следящие, когда появится такая труппа.
Избранной труппе обычно позволялось дать одно последнее представление,
которое почти всегда принимало форму одной из гигантских религиозных
мистерий, называемых Искуплениями, во время которых жертва, обычно -
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Прозоров Александр
Перумов Ник
Сапковский Анджей