как наша - совсем без оружия? Я по-прежнему думаю, что этот паршивец -
Хозяин - обвел нас вокруг пальца, когда божился, что у него нет оружия.
мы спокойно обходились без него.
миль, и воспользоваться им лишь раз.
устроили наш лагерь.
казался немногим менее пострадавшим от времени, чем остальные. Площадь
была обширная, с большим числом улиц, уходящих от нее во все стороны. Со
всех сторон ее окружали приземистые коричнево-красные здания. Каменные
квадраты и прямоугольники облицовки и стен, отвалившиеся от остовов
зданий, усеяли площадь по периферии. Здание, на которое указал Бригадир,
могло похвастаться уцелевшей башней и широкими каменными ступенями,
ведущими ко входу.
в центре площади, в зданиях, повсюду, куда бы вы не шли. Пыль умирающего
камня, усталого камня. В здании, где мы устроили штаб, в одном месте, куда
не проникает ветер, мы нашли старые следы. Следы таких же посетителей, как
и мы. Наших предшественников. Я очень подозреваю, что такая группа может
сейчас идти где-то впереди нас, потому что некоторые следы выглядели
совсем свежими. Но такими они долго не останутся. На них ляжет новый слой
пыли. Или их сметет ветром.
ковылял гораздо быстрее, чем обычно - для него это было заметным
достижением. По обе стороны от него шли Мэри и Сандра, а замыкал движение
Пастор, напоминая гордо шагающую ворону. Его подбородок почти касался
груди.
Пастором. Он явно ненормальный. У него нет ни грана здравого смысла. Самый
жуткий религиозный фанатик, какого я только встречал в своей жизни.
широким ступеням, ведущим ко входу в здание.
красный глаз гаснущего огня. К стене прислонились желтые рюкзаки. Красная
искра костра слабо отблескивала на металлическом боку чайника.
шаги. Высоко над головами исчезали в сумраке потолка массивные арки.
Казалось, что в ночной тьме наверху танцуют какие-то тени.
родили серию накладывающихся друг на друга отголосков эха, поплывшего по
всему зданию дальними волнами. Словно повсюду, по всему зданию, вдруг
проснулись и заговорили сотни человек.
прутиком и подбросил еще хворост. Заплясали веселые языки пламени, по
стенам запрыгали тени. Лансингу почудилось: орда корчащихся теней,
пронесшаяся на крыльях под сводчатым потолком.
время. Бригадир, почему бы вам не показать остальным графотанк? Это
недалеко отсюда.
фонаря. Стук костыля Юргенса отдавался катящимся громовым эхом,
преследующим их.
смотреть на него - грех. Я бы не советовал смотреть на него, а просто
разрушил бы, вот и все. Пара хороших ударов обухом топора - и дело
сделано.
топором. Обухом. Танк - единственный след какого-то обитавшего здесь
высокоразвитого народа. Что такое этот танк - это вне пределов моего
понимания.
По аналогии с известной мне машиной моего мира. Я думаю, что здесь
используются какие-то знания, и достижения, которые нам еще неизвестны, и
о которых мы пока не догадываемся. А возможно, которых мы никогда не
достигнем.
оставить за границей познанного. Я лично убежден, что по всей вселенной
существует великий моральный закон.
время жужжите "моральный закон, моральный закон". Жужжите и жужжите.
Скажите уж прямо, чего вам нужно?
расположенной в дальнем конце здания. Ничего особенного он собой не
представлял, а больше в комнате, на первый взгляд, ничего не было. Это
было скопление чего-то, лучше всего описываемое фразой: "куча мусора". Все
это было покрыто пылью и явно давно мертво. Местами сквозь покрытие и пыль
желтел изъеденный коррозией металл.
один сегмент танка все еще работает, в то время, как остальная его часть -
мусор?
Возможно, мы видим лишь часть того, что можно было когда-то видеть -
компонент изображения. Достаточно громко чихнуть, где-то разорвется
один-единственный контакт и... - и все устройство умрет окончательно.
кто знает? Я думаю, что эта куча мусора была когда-то панорамным
стереоэкраном. И нам остался его кусочек.
диагонали, хотя края прямоугольника были неровными, зубчатыми.
свет. На заднем плане громоздились беспорядочной кучей валуны, освещенные
невидимым солнцем.
валуны. - Куча валунов - алмазы?
алмазах.
местности, слабо покрытой растительностью и жесткой проволочной травой,
низкими кустами, шипастыми, пыльными, напоминающими странных животных.
Вдалеке, на фоне красного неба, выделялась полудюжина деревьев. Хотя,
подумал Лансинг, глядя на них, кто может сказать с уверенностью, что это
деревья? Корни их - если это были корни - не уходили прямо в землю,
напоминая извивающихся горбящихся червей. Сами "деревья" тоже были
узловатыми, какими-то сгорбленными. Они должны были быть громадных
размеров, потому что детали виделись слишком четко на довольно приличном
расстоянии.
меняется?
секунды, словно сфотографировав его внезапно сработавшей в мозгу камерой,
Лансинг уловил очертания. В общих чертах это был гуманоид - две руки, две
ноги, голова - но это был не человек, далеко не человек. Шея была тонкая,
длинная, голова маленькая, линия шеи протянулась к макушке. Голова была
наклонена почти горизонтально, параллельно земле - такова была скорость
отчаянного передвижения этого существа. Выпяченная челюсть была массивна,
а лицо (если вообще было лицо) - крохотным. Все тело было наклонено
вперед, в направлении движения, руки и ноги бешено работали, словно
поршни. Руки, более длинные, чем человеческие, заканчивались вздутиями, не
похожими на ладони, а одна поднятая и согнутая в колене нога - вторая была
все время погружена в песок - заканчивалась двумя когтями. Существо,
похоже, было тускло-серого цвета, но, понял Лансинг, это мог быть эффект
скорости, с которой мчалось существо.
Значит, вы видели еще кого-то?
валунов. Конечно, это не паук, но очень похож. Лучшей аналогии я не
подберу. У паука, правда, восемь ног, а у этого создания больше, хотя
трудно сосчитать - они всегда так перепутаны, что их не сосчитаешь.
Обычно, он всегда выглядывает из-за валунов. Но как раз сейчас он
спрятался. Он совершенно белого цвета, и поэтому его трудно рассматривать
в отблесках этих граней. Потом, время от времени, через экран вышагивает
трехногое яйцо. Тело яйцевидное, с прорезями, идущими вокруг верхнего
конца. Очевидно, органы чувств. Три ноги снабжены копытами. Каждую ногу он
выбрасывает вперед, не сгибая. Хладнокровный, невозмутимый тип. Хотя
никакого оружия или средств защиты я не заметил.
должен позволять себе созерцать подобное отвратное зрелище.