кинулся на нее, пытаясь когтистой лапой выхватить жезл. Золотая Луна
шарахнулась прочь, но нелюдь оказался проворней. Жадная лапа сомкнулась на
жезле... последовала вспышка, и чудовище отскочило с воплем боли,
размахивая почерневшей от ожога рукой. Речной Ветер выхватил меч и прыгнул
вперед, заслоняя собой Дочь Вождя...
опустилась его рука, державшая меч. Он начал пятиться, шатаясь и даже не
пробуя защититься... Грубые руки, обмотанные полосками ткани, схватили
Золотую Луну сзади. Страшная чешуйчатая лапа зажала ей рот. Отчаянно
пытаясь высвободиться, она все-таки заметила, что Речной Ветер
остановившимися глазами смотрел на существо в тележке, и лицо его было
мертвенно-бледным, а дыхание - неглубоким и частым, как у человека,
пробудившегося от кошмарного сна только затем, чтобы наяву встретиться с
тем же самым кошмаром...
яростно лягнула державшего ее жреца, метя пяткой в колено. Точный удар
застал врага врасплох и пришелся прямо по чашечке. На какой-то миг его
хватка ослабла, и Золотая Луна, тотчас вырвавшись, огрела его жезлом. К ее
искреннему изумлению, жрец рухнул наземь, как если бы этот удар был
нанесен могучей рукой Карамона. Она взглянула на жезл - тот испускал яркий
голубой свет. Но не было времени удивляться и строить догадки: другие
твари уже взяли ее в кольцо. Она принялась размахивать жезлом, заставляя
их держаться на расстоянии, и крикнула:
к лесу, отгоняя жрецов взмахами жезла. Речной Ветер схватил одного из них
сзади за одежду и швырнул оземь. Другой сейчас же прыгнул к нему, а третий
бросился на Золотую Луну.
Таниса; рыцарь успел выхватить меч. Сквозь щели в деревянных бортиках
старой тележки он видел чешуйчатую руку, метнувшуюся к посоху. Стурм
бросился вперед - прикрыть Речного Ветра. Но вот уж чего он ни в коем
случае не ожидал, так это реакции варвара на внешний вид нелюдя,
притаившегося в тележке. Речной Ветер беспомощно отступал назад, между тем
как монстр схватил здоровой лапой боевой топор и ринулся прямо на него. А
варвар лишь смотрел остановившимися глазами, и меч бездельно висел в
поникшей руке...
месте, выдернув при этом рукоять у рыцаря из руки. Захлебываясь кровью и
ощеривая в предсмертной ярости слюнявую пасть, тварь вцепилась в Стурма и
вместе с ним рухнула на дорогу. Стурм знал, что нелюдь умирает, но с
трудом превозмогал ужас и отвращение, которое внушало прикосновение к его
склизкой плоти... Наконец вопль смолк, и чешуйчатое тело застыло. Не
мешкая, рыцарь высвободился из его лап, перевернул труп и попробовал
достать меч, все еще сидевший в спине. Но не тут-то было! Меч даже не
шелохнулся. Ничего не понимая, Стурм вновь рванул его, пустив в ход всю
свою силу и даже упершись ногой в тело для равновесия. Меч застрял
насмерть. В ярости рыцарь ударил по трупу кулаком и отступил прочь,
переполнившись гадливости и невольного страха. Сраженная тварь обратилась
в камень!
спешил еще один жрец. Стурм увернулся от удара, но недостаточно быстро:
голову пронзила жестокая боль и глаза залила хлынувшая кровь. Ослепленный
Стурм споткнулся, и навалившаяся тяжесть сбила его с ног.
Луне, когда его остановил крик Стурма, а потом и на него набросилось сразу
двое жрецов. Карамон размахнулся коротким мечом, заставив их остановиться
на почтительном расстоянии, а левой рукой выдернул из ножен кинжал. Один
из жрецов прыгнул вперед; Карамон полоснул клинком, глубоко пробороздив
тело. Его ноздрей коснулась мерзкая, гнилостная вонь, он заметил, как по
одеянию жреца расползлось пятно тошнотворного зеленого цвета. Впрочем,
рана лишь разъярила нелюдя еще больше. Он и не подумал остановиться; слюна
капала из его разинутой пасти, которая принадлежала скорее змею, нежели
человеку, и на какой-то миг Карамона охватил панический страх. Ему
случалось биться и с гоблинами, и с троллями... но эти жуткие жрецы
положительно выбили его из колеи! Карамон почувствовал себя ужасающе
одиноким, обреченным... и тут в сознании прозвучал знакомый ободряющий
голос.
Что хоть это за нечисть?
обращаются в камень. Это какие-то люди-ящеры, а совсем не жрецы. Им для
того и понадобились одеяния и капюшоны, чтобы скрыть свой облик!
команда из них была неплохая. Особенно помогала им в битвах способность
быстро обмениваться мыслями, лишь немногое произнося вслух. Вот Карамон
бросил и меч и кинжал и напряг мускулы могучих рук. Видя, что он бросил
оружие, твари тотчас кинулись в атаку. Растерзанные одежды беспорядочно
развевались, открывая взгляду чешуйчатые тела и когтистые лапы. Карамона
передернуло от их вида.
метнул в воздух горстку песка.
магическим сном... но почти тотчас, проморгавшись, вновь двинулись вперед!
нападавших. Обхватив широченными ладонями их костлявые змеиные шеи, он
грянул их друг о друга головами. Два тела повалились наземь, превращаясь в
безжизненные статуи... Но через них уже перешагивали другие жрецы, и в их
обмотанных лапах поблескивали кривые клинки.
Он очень боялся за близнеца, однако знал, что Рейстлин не сможет
произнести заклинание, пока он стоит на пути.
признав в нем мага, остановились и принялись нерешительно переглядываться.
Один даже бросил оружие и заполз под тележку, зато другой с мечом в лапе
прыгнул вперед, надеясь проткнуть Рейстлина прежде, чем тот успеет
произнести волшебные слова, или по крайней мере нарушить сосредоточение,
необходимое для колдовства. Карамон взревел, видя все это, но Рейстлин,
казалось, не видел и не слышал ничего. Он медленно воздел руки, свел
вместе большие пальцы, а остальные растопырил веером.
энергия пробежала по его телу, а спешившую к нему тварь охватило пламя.
Стурма и бросился через кусты на дорогу. Он плашмя ударил мечом монстра,
прижавшего Стурма к земле. Жрец завизжал и опрокинулся, и Танис потащил
раненого рыцаря на обочину.
Стурм тщетно пытался ее утереть.
каким образом он это сделает. Обернувшись к дороге, он увидел, что из леса
выбегали все новые твари и спешили к ним. У Таниса пересохло во рту. Надо
уносить ноги, подумал он, стараясь не поддаться панике. Он заставил себя
остановиться и перевести дух. Потом обернулся к Флинту и Тассельхофу,
подбежавшим сзади.
соберу остальных: надо уходить назад, в лес!
ударило огненное заклинание Рейстлина, да так, что полуэльфу пришлось
броситься наземь.
мнимый больной, загорелась.
буркнул Флинт, покрепче перехватывая топорище секиры. Было похоже, что
вновь появившиеся твари еще не приметили их с кендером и раненого рыцаря,
лежавшего в густой тени деревьев: все их внимание было приковано к двум
небольшим группкам сражающихся. Но Флинт знал, что это не надолго. Он
пошире расставил ноги и раздраженно бросил Тассельхофу:
полезное?..
не останавливается... - Протер глаза рыцарю относительно чистым носовым
платком и заботливо спросил: - Ну как, видишь теперь?
вновь уложила его на траву.
торчавший из спины окаменевшего жреца. Глаза кендера округлились:
бежал с мечом наголо один из нелюдей.
Подожди чуть-чуть.
над рыцарем Тас попросту не мог видеть приближавшуюся опасность. Остро
отточенный кривой меч описал сверкающую дугу, метя в шею старому гному. И