Чтение 19–й страницы книги ~Святой остров~

Он открыл ее, и восхищенному взору Бетси предстало целое сокровище. Геммы,
камеи, перстни, от которых остались одни описания да оттиски. Как зачарованная
смотрела баронесса на бесценные предметы, безвозвратно потерянные для науки.

- Что, впечатляет? Я правильно понял? - самодовольно ухмыльнулся
"большой человек".

Он наклонился над коробкой, всем своим видом напомнив Бетси хищную
птицу, поковырялся там длинными худыми пальцами музыканта и выудил на свет
Божий что-то небольшое и блестящее. Повертел перед глазами и со вздохом
протянул Элизабет.

- Я так понял, он вам понравился. Примите в знак моего искреннего
восхищения вашими талантами и как залог нашего союза.

Это был тот самый перстень с храмом и змеем, который так заинтересовал
девушку в антикварной лавке. На сей раз подлинный. С гладким ободком.

- Не жалко? - Девушка нерешительно взяла перстень.

- Конечно, жалко! - охотно согласился Булыгин. - Так что берите быстрее
и уезжайте. Вас проводят.

Утром Элизабет была разбужена пронзительной трелью телефона. Звонил
Мягков, сообщивший, что вчера целый вечер не мог с нею связаться и был страшно
обеспокоен, не случилось ли чего. Бетси успокоила парня, сказав, что допоздна
гуляла по городу.

- Каковы планы на сегодня? - поинтересовался "Экшен Мэн".

- Собираюсь наведаться в Археологический музей. Вчера так и не вышло.

- Компаньон не нужен?

- Нет, спасибо, Саша, - невольно улыбнулась девушка. - Я привыкла
работать в одиночку. Так лучше думается.

- Ладно, - обиженно буркнул молодой человек. - Тогда так. Встречаемся
завтра в Морпорту в восемь утра. Причал номер шесть. Как, не рановато?

- "Морпорт" - это, как я понимаю, просто "порт"? Хорошо. Я привыкла
вставать рано.

Здание Археологического музея было одноэтажным, желтого цвета, с
античным четырехколонным портиком. Типичный для конца XIX века неоклассицизм.

Поднявшись по ступенькам, Элизабет вошла в вестибюль, где были
выставлены копии и подлинники античных статуй. Всего в музее было десять
экспозиционных залов. Быстренько пройдя первые два, посвященные Северному
Причерноморью в первобытную эпоху, Бетси вошла в третий зал, где были
представлены экспонаты из античных городов.

Она без особого интереса осмотрела выставленную в самом начале зала
голову скульптуры воина с Кипра, затем несколько витрин, в которых были
представлены находки с острова Березань, преимущественно образцы расписной
греческой керамики. Приглянулся ей лишь чернофигурный ле-киф со всадниками.
Надпись гласила, что он был сделан в Ольвии в шестом веке до Рождества
Христова. Сама Бетси отнесла бы его к началу или даже к середине пятого века.

Следующая витрина была посвящена острову Змеиный. Все как и ожидалось:
несколько монет, обломки посуды с процарапанными посвящениями Ахиллу...

Больше всего девушку заинтересовала мраморная глыба, являвшаяся, если
верить табличке, подножием статуи великого героя. Она не поражала особыми
размерами - сантиметров восемьдесят в длину, семьдесят в ширину и около
тридцати в высоту. Нижний левый угол постамента отбит, задняя часть тоже слегка
отколота. На поверхности плиты имелись следы креплений статуи в виде ступней
человека, справа же от них находилось какое-то странное углубление для
неизвестного атрибута.

Опытным взглядом девушка определила примерные размеры статуи. Исходя из
пропорций между длиной ступней и ростом, можно было предположить, что высота
скульптуры составляла около двух с половиной метров. Если это то самое золотое
изображение Ахилла, о котором упоминают античные источники, то это более
двухсот пятидесяти фунтов драгоценного металла.

"Однако! Лакомый кусочек!" - невольно подумала мисс МакДугал.

На пьедестале имелась также полустершаяся надпись, расположенная в две
строки. Суть ее была в том, что некий ольвиополит, сын такого-то (к сожалению,
имя не сохранилось) посвятил эту статую Ахиллу, владыке острова Левке
(Белого).

- Это был Тимострат, сын Алкиния, - раздалось откуда-то из-за спины.

Девушка быстро обернулась. Перед ней стоял мужчина весьма примечательной
внешности. Нет, он не был красив, скорее... Скорее его можно было назвать
совершенным. Казалось, ожила и заговорила одна из выставленных в музее античных
статуй - высокий, широкоплечий, с царственной осанкой и гордо посаженной
головой. Белокурые волосы золотистыми кольцами ниспадали на плечи. А вот
лицо... С лицом было что-то не так. Бетси даже не сразу поняла, в чем дело, и
лишь когда незнакомец улыбнулся, сообразила. Шрам! Глубокий шрам от уха до
подбородка.

"Не пуля, - почему-то подумалось, - скорее ножом. Этакий Балафре!.."

...Почему-то она назвала незнакомца по-французски. Впрочем, все
правильно: "Балафре" - Иссеченный Шрамами. А может, в памяти всплыла читанная в
детстве "Анжелика"?

- Простите? - спохватилась девушка. - Вы что-то сказали?

За последние два дня ей явно везло на красивых парней.

Похоже, что здесь, в Одессе, климат такой урожайный на красавцев, или их
специально выращивают в какой-то жутко засекреченной биологической лаборатории?
Этого, правда, красавцем не назовешь, но...

- Вы заинтересовались надписью, - негромко и как-то мягко повторил
незнакомец. - Дарителя звали Тимострат, и был он сыном Алкиния. Говорят,
Алкиний был единственным человеком, которому удалось спастись от мести Ахилла
во время набега на остров амазонок.

- А вы откуда знаете? Вы, наверное, сотрудник музея? - догадалась Бетси.

Незнакомец снисходительно посмотрел на нее своими ультрамариновыми
глазами и дотронулся до кончика почти идеального греческого носа.

- В некотором роде. Экскурсовод. Вы интересуетесь Левке?

Элизабет отметила, что Балафре назвал остров не Змеиным, а его античным
именем.

- Да, но, к сожалению, здесь мало интересного материала.

Снова снисходительный взгляд.

- Как сказать! Как вам, например, вот этот камень, малышка? - И
незнакомец кивнул в сторону постамента.

Его кудри блеснули в лучах проникающего через окно света, на миг ослепив
девушку. Она едва не зажмурилась.

- Что же в нем такого любопытного? - раздраженно пожала плечами
Элизабет, обиженная подобным обращением. И в самом деле! Этот "дедуля" всего-то
лет на пять ее старше, а то и вовсе ровесник.

- У вас при себе есть деньги?

"Фу, а вот это уже неинтересно! - Бетси даже отвернулась. - Обычный
вымогатель".

- А вам зачем? На выпивку не хватает? - с вызовом бросила она Балафре и
тут же сама отчего-то устыдилась от сказанного. Неловко как-то, словно
выругалась в храме Божьем. - Извините. Вырвалось... Случайно...

Балафре в третий раз снисходительно глянул на нее.

"Нужно было не извиняться! - тут же окрысилась Бетси. - Пусть катится ко
всем чертям!"

- Вот вы думаете, зачем это углубление у ног статуи? Сюда паломники
клали дары для Понтарха, чтобы герой их услышал и внял мольбам. Попробуйте-ка и
сами положить что-нибудь.

"Глупости какие! Чушь! - поморщилась девушка. - Может, еще и сплясать?"

Однако, подчинившись гипнотизму, излучаемому глазами прекрасного
незнакомца, Бетси достала из сумки кошелек и извлекла оттуда купюру.

Мужчина покачал головой.

- Во времена Ахилла не было бумажных денег. Нет ли у вас чего
посущественнее?

В кошельке завалялась пара увесистых монет, привезенных девушкой с
родины. Она достала фунт стерлингов и положила его в углубление. Как и
предполагалось, ничего не произошло. Элизабет была не то чтобы очень
разочарована, однако ж...

- Маловато. Кладите еще, - посоветовал навязчивый экскурсовод.

Мисс МакДугал сердито хмыкнула и высыпала всю имевшуюся у нее в наличии
мелочь. На этот раз Балафре удовлетворенно кивнул.

И тут произошло нечто странное - на постаменте откуда ни возьмись
проступили незаметные прежде слова, сложившиеся в одно целое. Прежде чем
удивиться такому, девушка успела прочесть:

Ты, дар принесший Ахиллу, прими дар ответный героя. Пусть путеводною
нитью послужит тебе в чреве Левке.

Вот тут-то она и удивилась, но, как тут же выяснилось, рано. За
непрошеными словами последовало и вовсе несуразное - из каменной глыбы, как
будто приемник дисков из СD-ROM'a, выдвинулся небольшой ящичек, в котором
лежала позеленевшая от времени бронзовая пластинка с вытисненным на поверхности
причудливым геометрическим узором и надписями мелким шрифтом.

Даже не понимая, что она делает (Все-таки музей! Это же экспонат!),
Бетси схватила пластинку. "СD-ROM" тотчас же закрылся. На поверхности
постамента не осталось никаких признаков ни его, ни светящейся надписи - только
слова, высеченные по просьбе Тимострата, сына Алкиния.

- Что это было? - обернулась к Балафре девушка. - Вы... Вы что, решили
меня разыграть, да?

...В зале никого не было. Только луч солнца, пробиваясь сквозь
запылившееся оконное стекло, падал на бронзовую пластинку, лежащую на ладони
Бетси. Свободной ладонью девушка с силой провела по лицу. Все в порядке, ничего
особенного, она просто поговорила с интересным парнем... А кстати, на каком
языке? Она-то говорила по-английски, а Балафре... Нет, быть не может!

Как она добралась до гостиницы, Бетси не помнила. Только и хватило сил,
что принять душ и добраться до кровати.

Таинственная пластинка заняла надежное место - под подушкой.

...Во сне девушке, как она и надеялась, вновь явился Балафре. На этот
раз он нарядился в древнегреческий хитон, а через плечо был небрежно перекинут
алый плащ, скрепленный золотой фибулой.