"Ниву" он засек еще на Московском проспекте. На первой же проверке они
прокололись, свернув следом, но на вторую провокацию не попались. Правда, свой
город наружка всегда знает лучше, вполне могли срезать дворами и незаметно
проехать параллельной улицей.
Верхнее, за что и получило свое название -Верхнеозерная. На самом деле это было
не озеро, а чистый и ухоженный городской пруд. За темным рядом деревьев тускло
светилась тихая вода. Гусеву почему-то вспомнился Нескучный сад в Москве, где
лейтенантом гулял с будущей женой.
Гнать тебя надо на пенсию. Как ни хорохорься, а свое ты отбегал.
выдавала эпизод за эпизодом в малейших деталях, а анализ фактов, как у
истинного профессионала, был строг и холоден. Он проигрывал все в памяти не в
первый раз, но вновь и вновь приходил к неутешительным выводам: его вычислили и
обложили, сомнений не оставалось.
могли заинтересоваться чужаком, колесящим по Особому Калининградскому району,
как обозначалась область на военных картах. Негласное проникновение в
гостиничный номер и тайный обыск в машине можно скрепя сердце признать
профилактическими мероприятиями местных спецслужб. Но пропажа некоторых вещей
(шариковой ручки и использованного носового платка) - это уже серьезно. Гусев
отлично понимал, что ручка с его "пальчиками" может оказаться рядом со свежим
трупом, а платок случайно найдут в кармане у тяжко изнасилованной малолетки,
которая и опознает дядю-злодея. Если надо испортить биографию или вывести из
игры, идут и не на такие подставы.
активную разработку. Нравы в органах теперь не лучше уголовных, и эта игра в
догонялки вполне может кончиться ликвидацией на месте или похищением с
последующей ликвидацией. И концы в воду..
фонарей.
разведке можно работать до сорока лет, дальше в силу возрастной психологии
становишься специалистом по выживанию. Детальнее просчитываешь, как не
погореть, а не как дело сделать. Ладно, не ворчи. Для геройских дел и вызвал в
помощь молодого. Кто же знал, что меня обложат раньше, чем он куролесить
начнет? - Гусев посмотрел в зеркальце. Ни машин, ни прохожих. Дождь разогнал
всех. - И где наружку черти носят? Вроде бы не лохи... А впрочем, уже без
разницы".
абсолютно чист. Второй закон требовал вывести из-под удара партнеров, а потом
уже уходить самому. Но до кафе, где его ждал человек, оставалось всего сто
метров. И там же находилась ближайшая телефонная будка.
заглушив мотор. Протянул руку к подголовнику соседнего кресла, нащупал кнопку
под кожаной обшивкой, нажал. Тихо щелкнула пружина, и в ладонь легла холодная
тяжесть пистолета. Его так и не смогли найти те, кто ночью обшарил машину.
Разрешение на ношение оружия, запаянное в пластиковый конверт, он достал из
узкой щели тайника. Защелкнул крышку.
инструмент. Выщелкнул магазин, передернул затвор, сделал контрольный спуск.
Помедлив немного, бросил взгляд в зеркало (на улице никаких изменений не
произошло), заученными движениями произвел неполную разборку пистолета,
убедился, что все части на месте и в исправном состоянии. Собрал оружие,
присоединил магазин, передернул затвор, загнав патрон в патронник, и поставил
пистолет на предохранитель. Он знал, что патрон в стволе - нарушение правил, но
кто им следует, никогда не выстрелит первым.
пока внутри не вызреет готовность выхватить ствол и выстрелить первым. Мышцы
пресса сделались тугими, как перед выходом на ринг.
хлопки, словно кто-то подбрасывал под днище петарды.
зажигания. Стало слышно, как барабанят по капоту капли дождя и дворники скребут
по стеклу, размазывая крупную морось.
прогорел. Я, твою мать, завгару давно говорил: ставь машину на прикол. Хрен
там! Ну ладно я пашу, как ишак. Но машина... Даже ишака кормить надо. А нам
бензина дают по сорок литров на месяц. Мне что, водой ее заправлять? Это
каракатица жрет по пятнадцать литров на сотню километров! - Он стукнул кулаком
по рулю.
нет?
получится. Будем реветь, как ракета.
сиденье.-Кеша, какие мысли?
тоской посмотрев за окно, где набирал силу дождь.
нет. Ноги промокнут, придется с ангиной на службу ходить. Хрен мне кто
больничный даст!
рту микрофон и нажал тангету. Салон наполнился свистом радиоэфира. - База,
ответьте "Седьмому". База, ответьте "Седьмому".
предположительно продолжает следовать по Верхнеозерной.
неудовольствием покосился на рацию, издававшую тихий треск.
Невского, либо через парк к центру
и прямиком за город, - проворчал тот, что сидел сзади. - За машиной бы лучше
следил.
садистским удовольствием причмокнул водитель.
освобождая выход Иннокентию.
проворчал тот, плотнее запахивая плащ. - А погодка, между прочим, требует:
займи, но выпей. Я не понял, нам за ним теперь галопом бегать или машину
пришлют?
мою доброту. Иди по Верхнеозерной, проверь кафе "Причал". Интуиция
подсказывает, он там. А я прошлепаю дворами. Встречаемся на Тельмана.
плоскую кепочку. - Все наперекосяк.
ее в карман плаща. Махнул на прощание рукой, пошел вдоль по улице, старательно
обходя лужи. По виду - малообеспеченный бюджетник, засидевшийся в гостях.
контрразведка.
Линялая штормовка, армейские штаны, заправленные в короткие резиновые сапоги, и
матерчатая сумка, в которой он носил рацию и бинокль, - средства маскировки из
реальной жизни, а не из голливудского боевика. Это у них детектив Нэш по два
раза на дню меняет жилетки канареечных цветов и гоняет за преступниками на
"порше" последней модели. А здесь "Нива" с прогоревшим глушителем и напарник в
прохудившихся туфлях.
домами.
словно из другого мира, страшное и мерзкое в своей чужеродности. Разобьет
голову, опалит крылья, упадет в круге света, скрючив полупрозрачное тельце,
подрожит мохнатыми лапками и затихнет, словно выполнило жизненное
предназначение. Какого только уникума человеческой породы не встретишь за час
до закрытия кафе. За окном промозглая темнота, а в помещении, где тепло и
пахнет спиртом и табачным дымом, роятся бледные испитые личности.
возраста и блеклой наружности. Темная рубашка в клеточку под серым пиджаком,
Херберт Фрэнк
Маккарти Кормак
Флинт Эрик
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия