зала, по его лицу определил, кто проиграл.
дурачка, который не умел проигрывать.
всем было противно.
чего пахло стариной, узкой темной улицей, лавчонкой ремесленника, всем
самым прекрасным. Пятнадцатый - шестнадцатый век, Иран или Китай, именно
то, что надо собирать, если уж собирать. И стоило десять рублей, которые
лежали у него в кармане, уютно свернувшись, ждали минуты и не дождались.
проигравшего, - бантик-шмантик?
Николаевич.
бантиком, но настроение у него от этого лучше не стало.
старый джентльмен, худой, кожа и кости, насупился, снял заячью шапку,
засунул в карман вечным студенческим неловким движением, волосы, соль с
перцем, смахнул со лба. Попросил:
не знал, протянула ему табакерку.
крошечный предмет, не имеющий, да никогда и не имевший практического
применения. Потому что и раньше, когда такие вещи изготовляли, заказывали,
покупали, дарили и даровали, они были только искусство, только бешеное
человеческое тщеславие, капля гордости, миг хвастовства, секунда торжества
и печали. Вынуть, подержать в руках, на что-то намекнуть, что-то
подчеркнуть, выделиться из толпы, щелкнуть крышечкой, спрятать в карман.
Не ответить на вопрос. Мелочь, иногда драгоценная. Удивительное ничто. В
то же время иногда отличие, иногда власть, любовь, но чья, к кому?
Считалось, что там лежит табак, но какой уж там табак... И как проста
выдумка, крохотная коробочка меньше ладони... Ваша табакерка, сударыня,
будет со мною до последнего дня моей жизни... Молчите, осторожнее, он
идет, прощайте... да хранит вас господь...
подозревающие, какие они смешные. Внутри портрет молодой женщины,
миниатюра хорошая. Сверху, стало быть, собачки, вот в чем фокус,
изобретение любящей женщины, которой во все века доставался не тот,
который нужен.
второй раз, нужно везение. Чистейший восемнадцатый век, глупость,
прелесть, подарок. Он развернул чек, посмотрел, сколько стоит подарок, и
понял, почему смеялась продавщица. Дорого. Очень. А он денег не накопил,
сберкнижкой даже не обзавелся. Но он не беден.
решались. Все задешево хотят...
торговым скептицизмом. По-видимому, из-за прилавка человечество видится
односторонне.
действительно, упитанный мужчина со значком, похожим на университетский и
на значок пограничника одновременно, замдиректора магазина, Степан
Степанович, выплыл из своего закута-укрытия проверить, нет ли тут
сенсации, не обнаружил ли знающий человек какую-нибудь промашку
администрации, не выхватил ли из вверенного его попечениям товара что-то
не опознанное никем... Такие случаи бывали в его пестрой практике.
Настоящие вещи редки, но и настоящие знатоки тоже. Кто-то может
рассчитывать на удачу. Цена на ярлыке грозное оружие, но это еще не все.
собрания, кто ее сдал и кто в Москве в состоянии ее понять и купить. Он
публику знал, кто сюда приходит в поисках старины, чепухи и нечепухи,
счастливого случая и просто так, время провести в клубе-салоне. Тут бывали
люди, одержимые чистой страстью, чудаки, знатоки, сумасшедшие и
бизнесмены, нищие миллионеры и молодые снобы, спекулянты и жулики,
иконщики, картинщики, любители побрякушек, беленьких камушков и сигарет
"Мальборо". Бывали очень известные уважаемые деятели и очень неуважаемые
тоже. Петр Николаевич был из истинных знатоков, раньше таких много было,
теперь остались последние. Одного замдиректора не мог взять в толк: зачем
ему эти молодые бородачи, которые крутились вокруг него. Он-то им нужен, а
они-то ему зачем. Ну, то уж было не дело администрации.
и отошел.
нему. Петр Николаевич сказал, что он провинциальной русской работы.
египтянок? Это Маша наша, крестьянка-египтянка, несет белье на речку
полоскать.
художники, в лаптях ходили, суп-горох ели, грамоты могли не знать, все
равно художники...
уличного оратора.
доволен и чувствовал себя прекрасно.
смерти. Такие люди отличаются крепким здоровьем, железными нервами и при
той любви и заботе, какую они к себе проявляют, живут долго и долго
сохраняют свои боевые качества.
немые, окружали ее, как всегда. Правда, в эту минуту они не нужны. Кресла,
в которых некогда сидели горделивые придворные красавицы, зеркала-псише,
которые помнили их ангельские личики, столы и столики, секретеры, диваны,
кушетки-рекамье, канделябры, люстры, бра, золоченые вазы... Словом, она
умерла посреди дворцового великолепия, в котором прожила жизнь по праву
сильного и ловкого, бесстыдного и бессердечного, а еще точнее - по
уголовному праву, которое уважала.
какие сожаления, какое страдание и тоска. Вряд ли она хранила память об
ограбленных и обманутых ею, хотя, может быть, в ту ночь увидела
какую-нибудь женщину или девочку с внимательными глазами.
провела за рулем, ездила к портнихе, забрала платье, осталась недовольна
линией, была на рынке, покупала зелень и чеснок, вечером побывала в Доме
кино на премьере кинокомедии и встрече с творческим коллективом. Успела
обновить платье. Комедия ей не понравилась.
знакомому, встретив его в фойе. С ним она выпила коктейль и выкурила
сигарету. Так что старый больной оператор-документалист был последним, кто
видел живую Доду. Он нашел ее, как всегда, великолепной.
сестры. Наследником владела одна идея - побыстрее. В Ленинграде его ждала
девушка. Времени у него было мало, и он не желал его тратить на то, чтобы
возиться с барахлом московской родственницы. К ней он никаких чувств не
питал. В сущности, умерла малознакомая дама, и наследник желал за два дня
разбросать и уничтожить все следы ее земного пребывания.
том, что ему крупно повезло, но он совершенно не знал, с какого конца
приниматься за дело. Он обрадовался, когда две соседки предложили свою
помощь. Они посоветовали прежде всего позвонить кому-нибудь из тех, кто
бывал у покойницы, и предложить для быстроты купить все разом, потому что,
как объяснили мальчику старухи, есть люди, которые с ума сходят из-за
такого хлама, покойница тоже его любила и ценила. Много лет подряд они
наблюдали странную жизнь покойницы, хотя она их не жаловала, гордо сама
себя вела, а они вот пригодились и теперь выручают ее.
"сотрудник музея", которая всем очень понравилась. Им просто повезло. Юный
наследник сам и позвонил, все толково объяснил, напирая на срочность дела.
действует по программе...
середину.