Чтение 19–й страницы книги ~Соколиная охота~

- Молодой человек, - обратилась Надежда к парню в кожаной куртке с заклепками, чья очередь была за рыжей, - пропустите меня, у меня поезд через минуту!

- До города могла бы и на метро добраться! - недовольно буркнул металлист, но посторонился.

Надежда кинула кассирше деньги, схватила билет и бросилась к платформе, не обращая внимания на кассиршу, кричавшую ей вслед:

- Сдачу! Дама, сдачу возьмите!

Поезд уже стоял на платформе, Надежда, махнув билетиком перед носом дежурного, взлетела по ступеням и ворвалась в открытую дверь последнего вагона под звуки голоса, объявившего в динамик, что двери закрываются.

Сердце билось как сумасшедшее. С трудом отдышавшись, Надежда пошла вперед из вагона в вагон в поисках Татьяниного синего плаща. Электричка была достаточно свободной - большая часть людей вышла на "Удельной", чтобы пересесть в метро. Проходя вагон за вагоном, Надежда внимательно оглядывалась по сторонам, высматривая синий плащ, но ничего похожего пока не видела.

Добравшись до первого вагона, она увидела наконец идущую по проходу женщину в синем плаще. Переведя дух, села в уголок и стала смотреть в окно, чтобы не привлекать к себе внимания. Поезд уже подъезжал к "Ланской", последней остановке перед Финляндским вокзалом, и Надежда Николаевна осторожно повернулась к вагону, чтобы найти синий плащ и проследить - выйдет Татьяна на "Ланской" или поедет до конца.

Долго искать синий плащ ей не пришлось. Женщина в синем плаще подошла к ней, держа в руке компостер, и суровым голосом, какой бывает только у железнодорожных контролеров, произнесла:

- Ваш билет, дама! Или у вас пенсионное?

На ней был не просто синий плащ. На ней была синяя железнодорожная форма.

В очередной раз обидевшись, что в ней подозревают пенсионерку, и подумав, что она сегодня, наверное, очень плохо выглядит, Надежда Николаевна протянула билет.

Приходилось признать, что Татьяну она упустила.

* * *

Татьяна Грибова спустилась по ступеням с платформы, прошла вдоль путей и увидела светло-бежевую "пятерку". Открыв дверцу, она села на водительское сиденье, вставила ключ в зажигание. Машина завелась с пол-оборота, и Татьяна выехала на Удельный проспект. Притормозив у перекрестка и пропустив рейсовый автобус, повернула к Поклонной горе.

И в это мгновение за спиной у нее раздался женский голос:

- Сюрприз! Не дергайся, спокойно выезжай на Выборгское шоссе.

В зеркале заднего вида Татьяна увидела выбравшуюся из-под сиденья Алису. И еще она увидела пистолет в ее руке - "беретту" 38-го калибра.

- Что тебе нужно? - с тихой ненавистью в голосе спросила Грибова.

Алиса рассмеялась:

- Будто ты не знаешь, что мне нужно. Вы со своей хромоногой подругой украли то, что принадлежит мне! Вы украли документы Загряжского.

- Это еще вопрос, принадлежали ли эти бумаги покойному Аркадию Ильичу, но уж тебе-то, милая, они не принадлежат ни с какого боку!

- Я его наследница! - выкрикнула Алиса. - Я была его женой!

- Да у него таких жен... - протянула Татьяна с усмешкой.

Алиса взвизгнула, как разъяренная кошка, и ударила Татьяну пистолетом по шее. Машина вильнула, Татьяна выровняла ее и, покосившись на Алису, проговорила:

- Хочешь, чтобы мы разбились? Валяй!

- А ты помалкивай, стерва! Сила на моей стороне, и ты будешь делать, что я прикажу! Сворачивай влево, нам нужно на шоссе!

Татьяна свернула на шоссе и нажала на газ.

- Ладно, черт с тобой, - Алиса заговорила с показной мягкостью, - так и быть, оставлю тебя в живых, а то кто же за твоим инвалидом-мужем будет присматривать. Сейчас приедем, куда я скажу, отдашь мне документы и диски - и свободна, поезжай на все четыре стороны...

Машина проехала Шуваловскую церковь, промчалась мимо Суздальских озер, миновала железнодорожный мост и покинула пределы города. Татьяна жала на газ, и до Алисы наконец дошло, что они едут с недопустимой скоростью.

- Эй! - окликнула она Татьяну. - Ты что это задумала? Ну-ка сбавь скорость или получишь пулю!

- Да? - покосилась Татьяна на нее. - Ты рискнешь выстрелить в меня на такой скорости? Подумай, дорогая, как следует! Мы вылетим на встречную полосу и так разобьемся, что от тебя останутся одни воспоминания, надо сказать, не самые приятные. Даже если не на встречную полосу, а в кювет - тебе будет ненамного легче, а я, между прочим, пристегнута ремнем и могу выжить...

- Снижай скорость, сука! - прошипела Алиса. - Все равно ты рано или поздно остановишься!

- Лучше позже, - усмехнулась Татьяна, - глядишь, что-нибудь произойдет, например, нас остановит ГАИ. Тогда тебе придется спрятать пистолет.

Алиса на заднем сиденье сжалась в комок и скрежетала от злости зубами. Пистолет в ее руке ходил ходуном, и в конце концов, чтобы случайно не выстрелить, она убрала его в наплечную кобуру.

Татьяна чувствовала спиной ее взгляд, полный ненависти и едва не прожигающий одежду.

Увидев, что Алиса убрала пистолет, Татьяна свернула с шоссе на боковую дорогу, не снижая скорости.

Машина запрыгала на неровностях и выбоинах дороги.

- Зараза! - вопила Алиса, подпрыгивая на сиденье и то и дело ударяясь головой о потолок. - Ты что делаешь? Мы же разобьемся к чертовой матери!

- Милочка, - как ни в чем не бывало ответила ей Грибова, - ты допустила большую ошибку: решила подкараулить меня в машине. В другой обстановке ты имеешь преимущество: ты сильнее, знаешь всякие восточные штучки, моложе, в конце концов... Но в машине со мной никто не справится. Я ведь, если ты помнишь, была испытателем... И самолет, и машину могу вести хоть в аду с завязанными глазами. Так что на твоем месте я бы отдала пистолет и свалила отсюда к вышеупомянутой чертовой матери.

- Не дождешься, зараза! - выкрикнула Алиса и, снова подпрыгнув на ухабе, прикусила язык.

- Я тебя предупредила, - хладнокровно произнесла Татьяна, покосившись в зеркало заднего вида.

Сжавшись, как тигр перед прыжком, пригнув голову и проверив ремень безопасности, она резко крутанула руль.

Киношники заплатили бы хорошие деньги, чтобы снять эти кадры.

Машина резко вылетела с дороги, потеряла контакт с землей и взлетела в воздух, будто Татьяна снова была не за рулем скромной "пятерки", а за штурвалом самолета.

Перекувырнувшись в воздухе, "Жигули" грохнулись на черную весеннюю землю с кое-где пробившейся первой травой.

Наступила тишина, только с тихим шорохом крутилось по инерции переднее колесо. Татьяна несколько раз глубоко вздохнула, отстегнула ремень и выбросила ноги в заранее открытое окошко. Она проверила спрятанную на груди папку с документами и компьютерными дисками, слегка размялась, убедившись, что не получила серьезных повреждений, бросила последний взгляд на Алису, которая без сознания валялась внутри машины, и, не испытывая никаких угрызений совести, побежала к дороге. Она успела отбежать метров на пятьдесят, когда бензобак "пятерки" взорвался.

Татьяна даже не оглянулась, чтобы посмотреть на пылающие обломки автомобиля.

* * *

Надежда открыла дверь и вошла в квартиру. То, что ее не встретил муж, было неудивительно: Сан Саныч трудился на очередной халтуре. Но вот то, что и кот не вышел навстречу хозяйке, показалось ей подозрительным. Теперь, когда прошло достаточно времени после ее возвращения из больницы, отношения с котом наладились, и, стоило ключу повернуться в замке, Бейсик неспешно выплывал в коридор, подняв хвост трубой и распушив усы, а когда хозяйка появлялась на пороге, он тут же начинал тереться об ее ноги, показывая, как он соскучился без нее и как рад ее возвращению... По крайней мере, он позволял ей так думать.

Но сейчас рыжего создания не было в коридоре.

Надежда прошла в кухню, резонно ожидая увидеть Бейсика, но там кота тоже не было.

Зато там сидела Татьяна Грибова с холодными и злыми глазами, а на столе перед ней лежал пистолет.

Надежда покачнулась, как от удара, и, чтобы сохранить лицо, села на табуретку по другую сторону стола.

- Здравствуй, - сказала она Татьяне. - Как ты сюда попала?

- Здравствуй, - ответила Грибова. - Когда ты догадалась?

- Когда приехала к вам домой.., в день похищения.

Ты, конечно, очень хорошо играла, прекрасно изображала ужас и растерянность, но прокололась в деталях.

- В каких же? - спросила Татьяна чуть насмешливо, хотя заметно было, что ее самолюбие уязвлено. - В чем я прокололась? Впрочем, сейчас это уже неважно, но любопытство, сама знаешь - очень сильное чувство...

- Да. - Надежда с пониманием кивнула. - Давай, раз уж мы сидим с тобой на кухне, выпьем чаю.

Татьяна пожала плечами, не возражая. Надежда Николаевна наполнила и включила электрический чайник и повернулась к Грибовой:

- Кстати, ты кота моего куда дела?

- Не думаешь же ты... - возмущенно начала Татьяна, потом усмехнулась и закончила с совершенно другой интонацией:

- Он от меня шарахнулся как черт от ладана. Видно, спрятался где-нибудь на шкафу...

Надежда села обратно за стол и заговорила:

- Во-первых, тебя подвела склонность к деталям.

Письмо, оставленное похитителями, написано с таким чудовищным количеством ошибок! Наверное, это должно было убедить меня в том, что Павел попал в руки грубых, диких и очень опасных людей, что его жизни угрожает огромная опасность...

- Ну и что Же? - поторопила Татьяна, когда Надежда замолчала.

- Сама посуди, мог Ли Человек столь безграмотный написать свое послание на компьютере? Да он с такой техникой ни за что бы не справился! Нужно ведь не только разобраться с двуязычной клавиатурой, но еще и выйти в Ворд... Нет, это никак не вяжется с полной безграмотностью послания!

И потом.., насколько я знаю, вокруг "Серебряного сокола" крутилось множество народа, но таких тупых и безграмотных бандитов я что-то не заметила. Даже покойный Дух выражался относительно грамотным языком и писал, я думаю, не с таким количеством ошибок.

Хотя эта неувязка еще не указывала напрямую на тебя, она только говорила о том, что с похищением что-то не так, что меня - или, может быть, нас с тобой - хотят ввести в заблуждение. Но вот другой момент прямо указывал на тебя. Помнишь, подруга, ты сказала мне, что почуяла неладное, еще не войдя в дом, потому что Хаттаб лежал на тропинке, не подавая признаков жизни?

Татьяна кивнула, подтверждая.

- Так вот, выходя из дома, я действительно увидела собаку. Хаттаб поднялся на ноги и понемногу приходил в себя. Но когда я перед тем шла от калитки к дому, я его не видела: он лежал в стороне от тропинки, и его закрывали заросли прошлогодней травы. Пока он не встал, его невозможно было увидеть, значит, и ты его видеть не могла.

Татьяна недовольно хмыкнула, но вид при этом имела несколько уязвленный.

Щелкнул, выключившись, чайник. Надежда Николаевна налила две чашки, достала сахарницу, вазочку с вареньем и продолжила:

- Но это, конечно, не главное. Основная твоя ошибка была в другом. Ты позвонила мне, изображая крайнее смятение, просила немедленно приехать. Надо понимать, что ты звонила из дома, сразу же как только узнала о похищении мужа и прочла записку похитителей?

- Ну да, - подтвердила Татьяна, не понимая, к чему клонит Надежда Николаевна.

- Однако первое, что я увидела, придя к вам домой, - это перерезанный телефонный провод.

- Ты слишком много внимания обращаешь на всякие мелочи! - прошипела Татьяна. - Ты слишком много думаешь и анализируешь!

- Если бы я не думала, мы никогда не нашли бы разработку! - повысила голос Надежда.

- Не ори! - зло оборвала ее Татьяна. - Никто не услышит. Мы здесь одни. Отдай мне бумаги, и я уйду, не причинив никому вреда.

- Зачем ты это сделала, Таня? - грустно спросила Надежда.

- Ты еще спрашиваешь? Ты, которая видела его, еще спрашиваешь? - Татьяна сама кричала, хотя только что запретила это Надежде. - Ведь если не увезти его немедленно из этой страны, он просто умрет здесь, в полной безвестности! Ты не представляешь, что было с ним, когда не было работы! Он маялся, я просто физически чувствовала, что он умирает! Еще немножко, и он начал бы пить! А ты представляешь, что значит алкоголь для его головы!

- Представляю, - еле слышно вымолвила Надежда.

- Он работал, вкладывал в разработку все силы и душу, и что оказалось? Его трудом норовят воспользоваться все кому не лень! А к нему еще предъявляют претензии! Нет уж! Раз так, то я сама сумею защитить дело своего мужа! У меня еще остались верные друзья.

Ты себе не представляешь, сколько летчиков-испытателей осталось нынче не у дел!

Татьяна отошла в сторону от стола, прихватив с собой пистолет.

- Ответь мне только на один вопрос. - Надежда поглядела в ее абсолютно спокойные глаза. - Он знал?

Павел знает о том, что ты задумала?

- Нет, - Татьяна отвела глаза, - он ничего не знает. Я и сама не знала до тех пор, пока...

- Пока я не нашла документы? - догадалась Надежда. - Только тогда тебе пришла мысль повернуть все по-другому?

- Ты не представляешь, как я его люблю, - твердо сказала Татьяна. - Я знаю, что спасти его можно только так. Его ведь приглашали работать за границу, но эти сволочи сказали мне, что не выпустят его до смерти, - видите ли, слишком во многих секретных разработках он участвовал! А сами торгуют этими секретами направо и налево! Мы уедем, и там его будут лечить. Может быть, даже сделают операцию и он сможет ходить. А если нет - все равно, там жизнь инвалида не ограничена стенами собственного дома!

- А ты уверена, что он, когда узнает, одобрит это? - спросила Надежда.

- Я уверена только в том, что не отступлю. - Татьяна навела пистолет на Надежду. - Ты права, не было никаких бандитов, Алису же я только что вывела из игры. Так что не сомневайся, выдержки у меня хватит.

- А совести? - совсем тихо проговорила Надежда и, не дождавшись ответа, продолжала:

- Ладно, я согласна. Чтобы ты не брала лишний грех на душу. И еще ради Павла.

Она выдвинула ящик кухонного стола и вытащила прикрепленный снизу скотчем конверт.

- Прощай! - Она положила конверт на стол. - Мужу передай, что я желаю ему удачи...

Когда дверь за Татьяной захлопнулась, Надежда опустилась на стул совершенно без сил. Она закрыла лицо руками и просидела так бездумно до тех пор, пока что-то увесистое и мягкое не прыгнуло ей на колени. Кот потерся о ее лицо пушистой щекой и с негодованием отскочил: щека его стала мокрой.

* * *

Прошла весна, а следом и лето промелькнуло, как всегда, очень быстро. В начале октября у Сан Саныча был день рождения. Собрались только самые близкие друзья, так и то набралось гостей двенадцать человек, и в крошечной квартирке стало тесно.

Все было отлично: и тесто вовремя поднялось, и жаркое не подгорело, и заварной крем для "Наполеона" получился отличный. Гости ели и нахваливали хозяйку.

Надежда убирала посуду и заваривала чай на кухне.

В голове слегка шумело от усталости и выпитого шампанского. Настроение было отличным.

- "Чуть седой, как серебряный сокол, - запела она тихонько, - он стоит, принимая парад. Сколько стоил ему па-па-па-па..."

- Надежда! - Оказалось, в дверях кухни стоит самый близкий друг мужа Паша Соболев и слушает ее пение. - Надежда, откуда ты знаешь эту песню?

- Что? - переспросила Надежда, чтобы оттянуть время. - Да просто слышала когда-то.

- От кого? - требовательно спрашивал Паша, то есть Павел Петрович Соболев, профессор и доктор технических наук.

- Слушай, ну что ты пристал? - отбивалась Надежда. - Это Вертинского песня, могла же я ее слышать по радио, допустим?

- В принципе могла, - ответил Паша, - но все дело в том, что Вертинский пел эту песню несколько на другой мотив. А так пел ее только один человек - Пашка Грибов, мой тезка и очень старый приятель.

Мы с ним лет пятнадцать назад познакомились в Казахстане на испытаниях.

Надежда сообразила, что Павел Петрович Соболев был разработчиком электронного и навигационного оборудования для самолетов, стало быть, вполне мог знать Грибова.

"Не мир узок, а слой тонок!" - вспомнилась известная поговорка.

- Ну так, Надежда, когда ты видела Грибова? - не отставал Павел Петрович.

- А ты? Ты давно с ним не встречался?

- В том-то и дело, что давно, - вздохнул Паша. - Работа, знаешь, потом командировки... Звонил как-то - телефон не отвечает. А тут с месяц назад в августе проезжаю на машине в районе Парголова и вдруг узнаю - да это же Пашин дом! Дай, думаю, зайду.

Стучу, долго не открывали, выходит наконец мужик какой-то незнакомый, говорит, что знать не знает никаких Грибовых. И чтобы я уходил подобру-поздорову, не то он собаку спустит. А собака-то их, грибовская, Хаттаб! Меня узнал и не лает. Мужик видит, что я и правда знакомый, тогда и говорит, что уехали, мол, Грибовы, а куда - он не знает. И адреса не оставили.

Так скажи, Надежда, что ты про них знаешь?

- Надеюсь, у них все хорошо, - медленно проговорила Надежда, - а больше ни о чем не спрашивай...

- Надежда, брось ты свою посуду! - недовольно сказал ворвавшийся в кухню муж. - Там гости ждут!

Павел, идем!

- Нет, подожди! - заговорил было Павел, но поймал выразительный Надеждин взгляд и ушел.

Надежда выключила кран, вытерла руки и открыла форточку. Со шкафа, из-за коробки из-под кухонного комбайна послышалось чиханье - там Бейсик спасался от слишком любвеобильных гостей. Выглянув вниз, кот убедился, что в кухне нет никого подозрительного, и тяжело спрыгнул на пол.

- Хорошо, Бейсик, что ты не умеешь разговаривать, а то разболтал бы все мои секреты, - обратилась к нему Надежда.

Кот сокрушенно вздохнул и сел на привычное место - возле своей миски.

Наталья Александрова: "Соколиная охота"

Библиотека Альдебаран: http://lib.aldebaran.ru