какие только я способна, я пришла к решению, которое, надеюсь, ей
понравится, как некая средняя мера, именно: пусть она постарается уговорить
сына отпустить меня в Англию, как я его просила, и снабдить меня достаточной
суммой денег либо в виде товаров, которые я увезла бы с собой, либо в виде
банковых билетов, на которые я могла бы жить там, намекнув ему при этом, что
когда-нибудь он, если пожелает, может ко мне приехать.
конечно, осмотрительно, чтобы, он не был слишком поражен, не вышел из себя и
не натворил глупостей, и пусть присмотрит также за детьми и удержит сына от
новой женитьбы, разве только будет получено верное известие о моей смерти.
после моего открытия этот человек действительно стал мне чужим; я смертельно
его возненавидела как мужа и была не в силах побороть свое крайнее
отвращение к нему; к этому присоединилось еще сознание незаконности наших
отношений, и наше кровосмесительное сожительство стало для меня
тошнотворным. Честное слово, я дошла до такой черты, что мне приятнее было
обнять собаку, чем терпеть малейшее прикосновение мужа, мне была невыносима
самая мысль лечь с ним в постель. Я не говорю, что была права, зайдя так
далеко в своих чувствах к мужу и в то же время не решаясь ему открыться, но
я рассказываю о том, что было, а не о том, что должно или не должно было
быть.
никакой возможности примирить их между собой; много у нас было споров, но ни
одна из нас не могла переубедить другую.
утверждала, что немыслимо добиться от него согласия на мой отъезд в Англию;
так мы и оставались в этой неопределенности, не доходя до ссоры или
чего-нибудь похожего, но неспособные также решить, что нам предпринять,
чтобы найти выход из этого ужасного положения.
признаюсь во всем мужу. При одной только мысли об этом мать пришла в ужас,
но я попросила ее успокоиться, сказала, что сделаю это исподволь и
осторожно, со всей свойственной мне ловкостью и умением, выбрав
благоприятную минуту, когда мой муж будет в хорошем расположении духа. Я
сказала, что если мне удастся слицемерить и притвориться более любящей, чем
я была на самом деле, то я не сомневаюсь в полном успехе своего замысла, и
мы расстанемся с обоюдного согласия и с легким сердцем, ибо я искренно люблю
его как брата, хотя и не могу любить как мужа.
словам, выражение, которое я употребила давеча, сказав, будто не могу
считать себя его законной женой и мои дети не являются его законными детьми.
Мать кое-как отделывалась от него, говоря, что до сих пор не могла от меня
добиться никаких объяснений, но видит, что я чем-то сильно озабочена, и
надеется со временем узнать правду, а пока пусть он обращается со мной
ласково и попробует добротой и мягкостью вернуть мое расположение; она
сказала ему также, что я совсем запугана его угрозами посадить меня в
сумасшедший дом, и посоветовала никогда не доводить женщину до отчаяния, как
бы она ни провинилась.
любит меня по-прежнему и не собирается сажать в сумасшедший дом, - нельзя же
придавать значение каждому слову, сказанному в сердцах; наконец попросил
мать повлиять и на меня, чтобы мы снова зажили в добром согласии.
изменилось, и он стал со мной совсем другим человеком: большей любезности и
предупредительности нельзя было и представить; мне ничего не оставалось, как
отвечать ему тем же, что я делала по мере сил, но это выходило у меня очень
неуклюже, ибо его ласки были для меня страшнее всего на свете, а при мысли,
что я могу снова от него забеременеть, меня положительно бросало в холод;
все это привело меня к заключению, что нужно непременно открыться ему, не
откладывая ни минуты; так я и поступила со всяческими предосторожностями и
оговорками.
месяца, и мы зажили новой жизнью друг с другом; если бы такое положение
вещей могло меня удовлетворить, то я думаю, так бы у нас продолжалось до
самой смерти. Однажды вечером мы сидели вдвоем в саду, в небольшой беседке
возле дома; муж мой был в самом благодушном расположении, наговорил мне кучу
милых вещей относительно приятности нашего теперешнего доброго согласия,
положившего конец тягостной размолвке, и выразил надежду, что мы никогда
больше не будем друг с другом ссориться.
больше меня радоваться доброму согласию, всегда царившему между нами, и
огорчаться при виде его нарушения, но, к сожалению, есть одно несчастное
обстоятельство, очень близкое моему сердцу, которое не знаю как и объяснить
ему; оно причиняет мне страшные мучения и не дает наслаждаться теперешней
спокойной жизнью.
отвечала, что не могу этого сделать, что, пока тайна скрыта от него, я одна
несчастна, но если он также ее узнает, то мы оба станем несчастны, и что,
следовательно, держать его в неизвестности - лучшее, что я могу делать; в
этом единственная причина, почему я не решаюсь открыть ему эту тайну, хотя
моя скрытность, я убеждена, рано или поздно приведет меня к гибели.
настойчивостью стал добиваться от меня признания. Он сказал, что меня нельзя
назвать любезной и даже верной женой, если я так от него таюсь. Я отвечала,
что тоже так думаю и все же не могу решиться на признание. Тогда он вернулся
к фразе, которая вырвалась у меня раньше, и выразил надежду, что эта тайна
не имеет никакого отношения к тогдашним моим словам: он решил предать их
забвению, как гневную вспышку. Я сказала, что тоже желала бы забыть свои
слова, но не в силах этого сделать, так как они оставили во мне слишком
глубокое впечатление.
мной, не будет больше докучать мне своими расспросами и готов примириться со
всем, что я сделала и сказала; он только просит меня обещать, что моя тайна
никогда не нарушит нашего покоя и не отразится на наших добрых отношениях.
я желала, чтобы он продолжал приставать ко мне и заставил наконец признаться
в том, что камнем лежало у меня на сердце. Поэтому я чистосердечно заявила,
что меня не очень обрадовало его обещание не приставать ко мне, хотя я и не
знаю, как мне исполнить его просьбу.
условия, на которых я вам открою эту тайну.
вины и убедитесь, что я являюсь лишь невольной причиной ожидающих нас
несчастий, вы не станете меня порицать, подвергать оскорблениям или делать
ответственной за вещи, происшедшие не по моей вине.
не виноваты! Принесите мне перо и чернила.
как мы договорились, и подписался под ним.
сама узнала ее.
подписался также и под этим условием.
условие, именно: так как это дело не касается никого, кроме меня и вас, то
вы не должны открывать его никому на свете, за исключением вашей матери; и
поскольку я замешана в этом деле в такой же степени, как и вы, хотя так же,
как и вы, невинна, вы не должны поддаваться гневу после моего признания, не
должны предпринимать без моего ведома и согласия ничего такого, что пошло бы
во вред мне или вашей матери.
много раз их перечитывал перед тем, как подписать, колебался и повторял: "Во
вред моей матери! Во вред вам! Что за чудеса!" - однако в конце концов
подписался.
обещаний, но так как вам предстоит сейчас услышать о самом неожиданном и
поразительном событии, которое когда-либо случалось в какой-нибудь семье, то
прошу вас дать мне слово, что вы примете мои слова хладнокровно, сохранив
присутствие духа, как подобает рассудительному человеку.
томить меня: я до смерти напуган всеми этими предисловиями.
что не являюсь вашей законной женой и что наши дети незаконные; теперь же
спокойно, но с большим огорчением должна вам сообщить, что я ваша родная
сестра, а вы мой родной брат и что оба мы дети нашей доныне здравствующей
матушки, которая находится в этом доме и знает, что я говорю чистую правду.
можете меня упрекнуть, что я недостаточно подготовила вас.
употребительное в тех местах подкрепляющее средство), потому что он терял
сознание. Когда он немного оправился, я сказала:
запаситесь же терпением и приготовьтесь выслушать ее до конца, я постараюсь
быть краткой.
том, что узнала от матери.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Конюшевский Владислав
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей